— Все целы? — послышался голос Нефы из кабины. Девчонка старалась перекричать рев двигателя и вой ветра.

— Жить будем, — коротко крикнул в ответ технарь.

Солдатам досталось основательно, даже не смотря на щиты. У Браса кровоточила рука, Соболь, у которого под энергощитом не было бронежилета, кривясь и шипя от боли, держался за левый бок. Похоже, целых ребер у него там поубавилось.

Можно было порадоваться хотя бы тому факту, что мы перемахнули отметку в шестнадцать метров, и теперь шли прямиком в направлении Узла над пятиэтажными зданиями. Вот только тонкий шлейф серого дыма за нами не внушал мне оптимизма. Теперь к звуку двигателя прибавилось странное подвывание со стороны пробоины.

— Чуб, — закричал я, — насколько у нас все хреново?

— Тебе по шкале от одного до десяти, мля, или по–простонародному?

Я зыркнул за край кузова. Аэромобиль вошел в пространство бесполетной зоны и как раз перелетал полосы заградительных сооружений. К сожалению, я увидел и кое–что еще. Кодло измененных, которое все так же настырно продолжало бежать за нами вслед, даже не смотря на приличное расстояние, которое все увеличивалось. Теперь дым помогал им не сбиться со следа.

— Да хоть в попугаях! Просто скажи, что мы дотянем!

— На немецкую технику грех жаловаться, так что должны дотянуть, — высунув голову в окно, проорал мехвод.

И тут же, словно в насмешку над его словами, по левому борту что–то грохнуло, тряхнув аэромобиль. Шлейф дыма стал черным, а машину начало клонить на бок. Подвывание из поврежденного участа начало больше походить на визг.

Теперь уже ругань послышалась со всех сторон. Особенно от Чуба, который, вцепившись в контур управления, пытался не дать немецкой поделке рухнуть вниз. Но высоту мы все–равно теряли, это чувствовалось.

Вцепившись в защитную дугу кузова, и проклиная весь аэротранспорт на свете, я вновь глянул вниз. Внутри у меня опять все сжалось от мысли, что, при первой же ошибке нашего пилота, меня с большой вероятностью вышвырнет за борт. Мы преодолели вторую линию заграждений, и стоило бы порадоваться, но Ева выдала картинку, от которой мое нутро наоборот сжалось в несколько раз сильнее. Напарница очертила, а затем приблизила фрагмент увиденного мною участка. Оттуда за нами внимательно следил уже знакомый мне измененный седьмого уровня. Точнее так: морда и уши были повернуты в нашу сторону, а вот глаз на уродливой упыриной морде не наблюдалось.

Ронин приподнялся, посмотрел вперед поверх крыши, и снова сел рядом.

— Не долетим, — подытожил он. — Остаток пути придется бежать на своих двоих.

— Думаешь имитаторы гравитации не потянут над самой землей? — не оглядываясь спросил Брас.

Всем приходилось повышать голос, чтобы неприятный визг и ветер не заглушали слова.

— Я думаю, что готовиться надо к худшему варианту.

— Худший вариант сейчас движется за нами. Эта толпа измененных вообще не в курсе, что значит прекратить преследование.

— Тогда придется бежать быстро, — сделал вывод технарь.

— Не факт, что худший, — пробормотал я, глядя на то место, где мой ИскИн недавно засек продвинутого измененного. Теперь там никого не было — тварь успела куда–то деться.

Аэромобиль болтало из стороны в сторону и основательно трясло, что порождало целые шквалы криков и ругани. До поверхности оставалось уже не больше пары метров.

— Держитесь крепче, — закричал Чуб, — посадка может быть же…

Закончить ему не дал резкий вираж, в который ушла машина. Произошло ровно то, о чем я их накануне предупреждал. Земля в убойной зоне несла на себе следы прошедших боев. Множество обломков, осколков и прочего металлического мусора. Местами лежали целые остовы сгоревшей техники. А разгулявшееся из–за повреждения магнитное поле нашего аэромобиля решило ухнуть как раз над скопищем металлического мусора. Вначале послышался душераздирающий скрежет, а затем машина резко ушла носом вперед, на всех парах зарывшись в землю.

Как бы крепко я не держался, в следующее мгновение уже катился по сухой потрескавшейся почве. Голова кружилась, тошнило, все тело нещадно болело. Не сразу дошло, что я уже не в кузове. По–настоящему осознал это, только когда увидел покореженный пикап, исходящий во все стороны струями густого черного дыма с багровыми прожилками. Похоже, горел химический движок.

Стоп. А как я вообще выжил? Системный интерфейс показывал, что энергощит на ноле. Видимо он и спас меня при первом и самом сильном ударе. А вот дальше я катился и набивал шишки и ссадины везде где только мог. Даже носом об что–то приложился — кровь редкими каплями пачкали бронежилет. Аэска тоже все еще висела на мне, каким–то чудом не свернув мне шею при падении. А вот лямки рюкзака сорвало, выстелив по земле дорожку из его содержимого. Пошатываясь, я попытался в стать. Вышло с третьей попытки. Огляделся. Технарь лежал чуть дальше без чувств, Брас уже встал и двигал к машине, а Соболь, как и я, с трудом поднимался на ноги. Не будь у нас энергощитов, валялось бы на земле сейчас четыре трупа.

Так, еще раз стоп! У народа в кабине никаких щитов не было! Пошатываясь, двинул в след за напарником. Горизонт немного гулял, но я, вроде бы, постепенно приходил в себя.

Первое увиденное в машине не внушало оптимизма. Похожие на желе подушки безопасности сработали как полагается, но фрагменты каркаса прорвались сквозь приборную панель и пробили Чубу грудь в нескольких местах. Без шансов. Сидящего рядом Тучу тоже ранило, но не так сильно. Зато его огромное тело спасло Нефу от перспективы быть нашпигованной стеклами от лобового стекла. Девушка отделалась легким сотрясением. Китайцу повезло чуть меньше. Одна из деталей достала его даже сквозь тело нашего мехвода, глубоко ранив плечо.

Брас пытался помочь Туче выбраться, я же просунулся в окно и наспех обработал медгелем плечо дядюшки Роу. Времени делать повязки просто не было, а китаец вполне мог истечь кровью. Помог ему выбраться, но тут же, от избытка усилий, согнулся пополам и проблевался. Опять заглянул в машину, но солдаты уже совместными усилиями вытянули обоих пассажиров с той стороны. Соболь уколол здоровяку стимулятор, быстро приведя его в чувство.

Были бы силы — хлопнул бы себя по лбу. Я поспешно достал и свою инъекцию стимулятора. Никогда не еще не пользовался этой штукой, и, признаться, немного боялся. Но выбора особого не было — в таком состоянии далеко не убежим. А двигать надо прямо сейчас. Укол в шею захлестнул волной, похожей на адреналиновый раж. Мрак в голове отступил, тошнота поутихла, а боль от травм практически пропала. Хорош! Как говорится: «Потом мне будет плохо, но это уж потом».

— Какого хера вы там возитесь?! — раздался голос со стороны Узла. Орали через громкоговоритель, или нечто подобное. — А ну шевелите булками, если жить охота!

Глянув в ту сторону, я с удивлением отметил, что до цели–то осталось не так уж и далеко. Вон они целехонькие здания войсковой части, окруженные целыми грудами горелой техники. Можем успеть, надо просто поднажать. В сторону бегущей за нами волны измененных я смотреть не стал. Не хотелось терять надежду. А о том, что твари приближаются, ясно говорили долетающая какофония из криков, рычания и клекота. С шипением над нашими головами что–то пронеслось и грохнуло со стороны тварей. Похоже из общины из чего–то стреляли. Прикрывают наш отход?

Гадать не было времени. Я подхватил под руку полного китайца, и мы вместе быстро зашагали в сторону все еще валяющегося на земле технаря. Но успели сделать только пару десятков шагов. Сбоку послышались крики. Немного опережавшие нас здоровяк и оба солдата схватились за головы, а Нефа просто повалилась на землю без чувств. Да *б вашу мать! Издеваетесь?!

— Господин Роу, попробуйте привести в чувства паренька, — я указал на Ронина. — А потом бегите со всех ног к части.

Не дожидаясь ответа, я перехватил двумя руками Аэску, готовясь встречать свою смерть. В слепке памяти я уже видел, какие шансы у одиночки против измененного седьмого уровня. Магазин у меня был не полный, но перезарядить оружие мне элементарно не хватило духу. Тварь могла выскочить в любой момент. Сколько там на видео ей потребовалось времени, чтобы нанести повторный удар?