— Почти каждый день.

— Вот и славно, — покрепче закутавшись в одеяло, я, наконец, закрыл глаза. — Глядишь, переживем этот бардак, и снова займемся нашими играми разума. Ладно, все–таки попробую поспать. Ты за старшую. Услышишь чего — буди.

— Принято.

Спустя две минуты я уже крепко спал, и проснулся только с рассветом, когда Ева разбудила меня своим излюбленным инструментом — назойливым писком. Шея затекла, задница отваливалась, но при этом я чувствовал себя отдохнувшим и готовым к дальнейшим действиям. Не понятно, откуда взялся этот утренний оптимизм, но, возможно, именно он меня едва не погубил. А еще то, что утро началось с хорошей новости:

— Способность «Чистый разум» успешно привита, Каин. Желаешь задать триггеры автоматической активации?

— А что их задавать? Если сам я по каким–то причинам не могу активировать, но ситуация того требует, то врубай без вопросов. А протестировать способность–то можно?

— Разумеется можно, но, боюсь, что ты не ощутишь должного эффекта, пока не окажешься в стрессовой или боевой ситуации. А так просто заработаешь себе головную боль на час или два.

— Ладно, тогда оставим на потом. Но ты меня порадовала. Хоть раз просыпаюсь не от того, что ситуация вокруг стала еще хуже.

— Не привыкай.

Хмыкнув, я порешал утренние дела, быстренько собрался и вышел из комнаты. Хотя стоило воспользоваться насыпью, дабы не топать по местам, где совсем недавно наследил. Как оказалось, восприятие — это едва ли не самая важная вещь для выживания в новом мире. Не знаю, кто был больше удивлен, я или измененный, когда мы столкнулись почти нос к носу у выхода на лестничную площадку. Разница состояла лишь в том, что он был каким–то сонным, а мои руки сжимали пистолет. Рефлекс сработал раньше, чем мозг оценил ситуацию, и, вскинув оружие, я трижды нажал на спуск. Зря. Измененный повалился на пол, извиваясь и дергаясь, словно при тяжелом приступе эпилепсии. Кровь, потекшая из глаз, носа и ушей вполне еще человеческой головы, ясно давали понять, что осталось чудищу не долго.

К сожалению, трижды прокатившееся по зданию гудение фазового выстрела, послужило отличным будильником для всех измененных, решивших тут прикорнуть. От хищных воплей и клекота, донесшихся со всех сторон, меня прошиб холодный пот. Перепрыгнув через тело подыхающего монстра, я кинулся вниз по лестнице, и был не первым, кто так поступил. Сверху уже доносился неуклюжий топот множества ног.

На первом этаже меня встретил бегущий на встречу еще один выродок, второго уровня. Мне пришлось резко затормозить, чтобы не сплоховать с выстрелом. Для стрельбы на бегу мне пока не хватало опыта. А вот дополнительный шум, разлетевшийся по коридору, уже не имел никакого значения. Хотя… если звук привлек измененных, то он же может их и отвлечь. В голову приходил только один вариант, от которого меня давила жаба, но желание выжить было сильнее:

— Ева, запусти на ППК голосовое воспроизведение, — скомандовал я, перекинув пистолет в левую руку и поспешно отстегивая манжету с предплечья.

— Что воспроизвести?

— Не важно, главное чтоб динамик потянул и твари пошли на звук, а не за мной.

— Принято.

Я выскочил из здания, оценивая окружение при свете дня, когда ППК в моей руке запел голосом Лехи. Ни музыки, ни ритма. Чистый, немного фальшивящий голос. Странно, на этот трек я не натыкался. Но удивляться было некогда. Я со всей силы швырнул девайс дальше по улице, поверх застывших машин. Плечо предательски хрустнуло, снова напомнив, что реальность куда суровее вирта. Сам же я, шипя от боли, со всех ног рванул в противоположную сторону через каменную насыпь выше моего роста.

Сколько времени это все заняло? Пять секунд? Семь? Успел ли меня заметить кто–то из преследователей? Нельзя зацикливаться на глупых мыслях, лезущих в голову. Нельзя шуметь. Только бежать. И чем быстрее, тем лучше. Чертовы легковушки на моем пути превратились из укрытий в препятствия. За спиной еще слышался немного осипший от курения голос друга, но колотящееся сердце уже успешно его заглушало.

Я успел, как мне казалось, несколько раз полностью пропасть с поля зрения преследователей. Вначале повернул за здание, затем оказался за туристическим автобусом, поваленным набок. Петлял, как угорелый заяц, спасающийся от лисиц. Казалось, что за спиной все стихло, но, перебегая очередную возвышенность, я оглянулся и выругался. Трое измененных в бодром темпе бежали по моим следам. Нюхачи, что ли? Или это уже новые? Да что ж за такое гнездо я разворошил?

Скатился с насыпи и побежал дальше. Кто бы меня не преследовал, все они первого уровня. Будь я атлетом, мог бы элементарно от них удрать. Потому как даже мой не шибкой быстрый бег позволял сохранять дистанцию. К сожалению, месяц в стазисе и годы сидячей работы все еще ощутимо сказывались. Ноги еще держались, а вот дыхалка намекала, что осталось ей не долго. Я сипел, как заядлый курильщик с воспалением легких. Нужно было срочно найти узкое место, где звуки выстрела не привлекут ко мне дополнительного внимания, и там дождаться преследователей.

Слишком сосредоточившись на поиске чего–нибудь подходящего, я едва не пропустил момент, когда затаившийся измененный бросился на меня из–за крупной кучи мусора. Прикрыться успел, но непроизвольный выстрел ушел в молоко. В следующую секунду меня впечатали в дверцу автомобиля. Перед лицом клацнули острые зубы, обдав меня смрадным дыханием. Но выродок просчитался. Он был первого уровня, исхудавший и щуплый, какой–то клерк или менеджер — даже остатки галстука все еще болтались на шее. Его не накачивали в армии или на службе биоклетками, как это произошло с Сергеичем. Во мне было восемьдесят кило, в измененном — едва ли шестьдесят. Дрыщ дрищем.

С первой попытки оттолкнуть его получилось всего на каких–то полшага, но этого хватило чтобы повернуть пистолет в нужном направлении. Прогудел выстрел, а вот вместо второго раздался сигнал отбоя. В оружии что–то накрылось. Либо боекомплект, либо сам пистолет. Разбираться у меня не было времени, потому как мои преследователи за эти несколько секунд ощутимо сократили разрыв. Оставив повалившегося на землю измененного биться в конвульсиях, я бросился дальше по улице.

Совершив короткий рывок, мне пришлось тут же снизить темп, потому как по лицу уже струились капли пота, а легкие во всю хрипели при каждом выдохе. Пробежав еще два дома, я свернул на улицу Дружбы Народов, надеясь там оторваться, или, в крайнем случае, найти подходящее место для боя. Последний полностью заряженный фазовый пистолет лежал в рюкзаке. Оставалось под вопросом, если придется драться, успею ли я скинуть его и достать оружие? А измененные не отставали. Настырные, гады.

— Обнаружены люди.

Это внезапное заявление, чуть не сбило меня с ног.

— Где?!

Вместо ответа Ева вывела на интерфейс зеленую стрелку. Глянув в ту сторону, я действительно увидел вдали небольшую фигурку, высунувшуюся из темного проема среди руин одного из поваленных домов, и машущую мне рукой. Если бы не ИскИн — в жизни бы не заметил. Я из последних сил рванул в ту сторону, очень надеясь, что успею до того, как мое тело исчерпает последний запас сил и от моей задницы начнут откусывать по кусочку.

Когда я влетел в тот проем, из которого мне махали, вдыхать уже почти не получалось. Измененные стремительно сокращали разрыв, а я добежал последние метры на чистом упрямстве. Стоило шагнуть внутрь, как меня схватили крепкие руки и дернули в сторону, пихнув куда–то под стенку. За входом оказался тоннель метров пять шириной, образовавшийся из рухнувших плит перекрытий. Крохотные щели и сам проем, через который я вошел, давали совсем немного света, отдав остальное пространство на откуп тьме. Глаза не сразу привыкли к полумраку, но мне хватило и этого, чтобы рассмотреть нескольких людей, готовых встречать выродков.