Прежний страх вернулся, от чего мне стало немного плохо.

— И что же нам нужно выяснить? — тихо спросила я.

— Я не готов бросить всё, только из-за того, что появились некоторые проблемы. Но если ты захочешь всё прекратить прямо здесь и сейчас, то я не стану больше тебя беспокоить. Выбор остается исключительно за тобой и я его приму в любом случаи.

На миг я представила, что Адриан останется в моей жизни ничем иным, как воспоминаниям. Только одна эта мысль заставила меня дрожать как осиновый лист. Я не хочу и не могу его потерять. Даже думать не хотелось, что я больше никогда в жизни не увижу Адриана.

— Я бы хотела, чтобы всё сложилось иначе. Но, — я запнулась, набираясь смелости. — Все испытания, которые нам даются мы должны пройти. Я уже ни раз старалась начать всё заново, но боюсь, это невозможно. Я хочу быть с тобой, ведь человека любят не за что-то, а вопреки, верно?

Мы остановились. Адриан поднял глаза к небу и тяжело вздохнул. Когда он посмотрел на меня в его голубых глазах застыли слезы.

— Верно, — улыбаясь, ответил Адриан и сжала меня в своих крепких объятиях, которые всегда меня успокаивали и давали новых сил.

— Какой чудный букет! — воскликнула мама, когда вошла на кухню, где я занималась уроками и заполняла бланк для будущих курсов. — Кто этот молодой человек? — она с блаженным видом вдохнула аромат роз.

— Мой одноклассник, — спокойно ответила я, продолжая заполнять бланк.

— И откуда у простого школьника столько денег на такой дорогой букет? — на кухне появился отец.

— Его папа работает директором моей школы, — заявила я.

— Сын мистера Рокса ухаживает за тобой? — отец несколько удивленно посмотрел на меня, будто я не могу привлекать противоположный пол.

— Можно сказать и так, — изображаю смущение, чтобы всё выглядело максимально правдиво.

— Что же я рад за тебя, — отец улыбнулся и поцеловал меня в макушку. — Тебе будет полезно пообщаться с ровесниками.

Взяв из холодильника бутылку пива, папа ушел смотреть очередной футбольный матч.

Я вернулась к заполнению многострадального бланк. Со следующей недели начнутся подготовительные курсы, что помогут хорошо сдать экзамены. Все желающие могут заполнить бланк, и свободно ходить на эту подготовку. Я решила, что для меня это не станет лишним.

— А что это за мальчик? — полюбопытствовала мама, завязывая фартук на талии.

— Он учится со мной в одном классе. Его Джаредом зовут, — принимаюсь собирать с кухонного стола свои учебники.

— Ясно, надеюсь он не принимает наркотики и не пьет?

— Нет, конечно же, нет.

Этим вечером я слишком много раз наврала своим родителям. Но как бы отвратительно это не звучало, но я не испытывала чувства вины. Да, лгать — плохо, тем более плохо лгать собственным родителям. Я отчетливо понимала, что втягиваю и себя, и Адриана в очередной замкнутый круг, из которого нам почти удалось вырваться. Разница была лишь в том, что если родители всё вновь узнают, я не покажу своего страха. Я буду до победного конца отстаивать то, что для меня дорого. Теперь я точно не смалодушничаю и громко заявлю про свои права. Им придется принять моё решения, ведь без Адриана я точно распылюсь на мелкие кусочки.

Да и по поводу Джареда я во многом наврала. Он не был идеальным и послушным мальчиком и тем более не дарил мне цветы. Я стояла с ним за углом школы и ждала, пока друг докурит свою сигарету. Курение — единственная плохая привычка Джареда. В остальном он очень даже хороший и отзывчивый человек. Но я была больше чем уверена, что родители тут же бы не взлюбили Джареда, узнай они, что он курит.

— Что ты решила по поводу курсов? — спросил друг и сделал очередную затяжку.

— Буду ходить. Свободного времени у меня много, так что будет неплохо его чем-то занять.

— Это ты правильно решила. А на кого ты хочешь выучиться?

— На журналиста.

— Ничего себе, — Джаред почесал свой немного курносый нос и выбросил в ближайший сугроб окурок.

— Ну, а ты? — задала я встречный вопрос, когда мы неспешно плелись в школу.

— При всём моем уважении к отцовской работе, я считаю школу полным отстоем. Вот честно, я ничего толкового не вижу в том, чтобы изучать все эти формулы, которые никогда не пригодятся. Лучше учить подрастающее поколение тому, как нужно жить и что жизнь — это далеко не сказка.

— Странно это слышать от человека, который хорошо понимает всю математику.

— Просто я как-то решаю эти задачи и мой ответ оказывается правильным, — Джаред весело засмеялся.

Его искрений и заразительный смех всегда меня приятно удивлял. Было в нем что-то немного детское и в то же время — магическое. Всякий раз, когда Джаред начинал смеяться, мне хотелось смеяться вместе с ним.

— Раз школа — отстой, то чем ты хочешь заниматься после ее окончания?

— Как бы глупо это не прозвучало — продолжить учёбу в университете, — Джаред открыл мне входную дверь и мы вошли в школу.

— Значит, университет лучше, школы?

— Может быть. Но я поступлю потому, что этого хочет отец. Он не наседает на меня поэтому поводу, но я знаю, что папа мечтает о моем поступлении. Отучусь на кого-нибудь и стану постепенно подниматься по карьерной лестнице. Перспектива унылая, конечно, но это реалии нашей жизни, к которой не все еще готовы.

— А что в этом плохого? Хорошая работа еще никому не мешала, — возразила я.

— Это верно, но шаблонность, которой напичкана наша жизнь иногда просто убивает. Я вообще мечтаю объехать всю Америку автостопом. Хочу иметь кучу друзей со всех уголков мира. Хочу побывать в пустыне, хочу увидеть Ниагарский водопад, полазать в горах. Вокруг столько всего интересного! Но вместо этого, я буду протирать свой тощий зад в каком-нибудь душном кабинете с маленьким окошком, что выходит на дешевый тайский ресторан.

Джаред настолько вдохновлённо рассказывал о своих мечтах, что я тоже невольно захотела побывать в подобных приключениях. Друг был во многом прав и открывающиеся перспективы нашего будущего не были таким уж и красочными.

— Не грузись, — Джаред вновь засмеялся. — Никогда не поздно ломать стереотипы. Мы обязательно когда-нибудь вместе рванем навстречу приключениям.

— Почему именно со мной? — я непонимающе посмотрела на друга, пока мы стояли в очереди в гардеробную.

— Даже не знаю, — он пожал плечами. — Просто мы как-то сразу сошлись во взглядах и характерах. Как ты могла уже заметить, в школе у меня нет друзей, да и ты тоже ни с кем особо не общаешься. Никто, кроме тебя не воспринимает мои слова всерьез. Да и к тому же ты первая девченка в моей жизни, которая не помешена на шмотках и смазливых мальчиках из телевизора.

Наш несколько философский разговор прервала трель звонка.

После длинного и достаточно нагружённого учебного дня, Джаред вызвался провести меня домой. По дороге мы и продолжили нашу утреннюю беседу.

— Знаешь, иногда мне хочется сделать что-то безумное, — честно призналась я. — Хочется почувствовать себя настоящими подростком. Но моя самая близкая подруга не авантюристка и я как-то никогда ей не говорила про свои вот такие порывы.

— По тебе и не скажешь, что ты склонна к экстремальным прогулкам.

— Вообще-то так и есть. Просто иногда бывали такие мысли, но я их быстро пресекала.

— Не всегда нужно пресекать свои желания, ничего из этого хорошего не выйдет. Человек не может жить в постоянном запрете.

— Знаю, но если дать человеку волю, то он либо сопьется, либо еще чего хуже.

— Да, но только тот, кто не видит границ, — Джаред загадочно мне улыбнулся.

— Вот мы и пришли, — объявила я, останавливаясь у своего дома.

— Что же хорошо, еще увидимся.

До самого вечера я была занята уроками. Учителя надавали столько домашней работы, что я даже представить себе не могла, как разгребу всё это. Мама даже ужин принесла мне в комнату, так как я была вся обложена учебниками и конспектами.