Черт, промах, а ведь было близко. Поле зрения призрака восстановилось, он вернул контроль над собой и более не отвлекался. Упустили момент. Нужно срочно отступать и перегруппировываться. Только я начал это делать, как услышал страшный хруст, что легким эхом разнесся по полю боя, исходил он от босса. Я не заметил, что произошло, но его хитпоинты разом упали до 30%. Но кто? Как? Я не видел никаких попаданий!

У призрака потекла кровь по плечу, источника ранения я до сих пор не видел, ведь окружить мы его тоже до сих пор не смогли. Выражение лица Приама налилось яростью и болью. Поморщившись, призрак завел руку назад и вытащил из своего затылка кинжал. После чего бросил испепеляющий гневный взгляд на Клода, который улыбался во весь рот. Основная масса игроков позади нас не видела подробностей, но заметила резкое уменьшение здоровья врага. Это событие они незамедлительно сопроводили восторженными и воодушевляющими криками и двинулись к нам. Боевой дух взлетел до небес, появился шанс на победу! Не имею ни малейшего понятия, как Клод умудрился попасть призраку в затылок, надо будет спросить его об этом после боя. Никогда не слышал, чтобы кто-то метал кинжал бумерангом!

Кинжал в затылке, внезапный приступ ярости, раздражающий гул толпы, все это временно притупило реакцию призрака, чем мгновенно воспользовался Рик. Он стоял дальше нас всех, а в руках держал легкую снайперскую винтовку. Наши атаки вели именно к этому моменту.

Глухой звук выстрела и попадание опрокинуло тушу Приама на землю.

— Убил? — с надеждой в унисон завопили мы с Клодом.

— Промазал, бегите оттуда! — раздалось в ответ.

Все козыри своих атак мы уже раскрыли, пора отступать, чем мы и занялись. Группы позади нас вели огонь прикрытия.

— Ты ведь попал! — поправил его Клод.

— Срикошетило и поцарапало ногу, а целился в плечо. Босс успел среагировать на звук выстрела, инстинктивно отбив пулю лезвием. Так бы добил.

Пока мы отступали назад, призрак медленно поднялся в той же точке на подъеме и сопровождал нас гневным взглядом. После чего он... исчез?!

— Рик, заметил?! — закричал я.

— Нет! Это не бег, он просто испарился, — даже лидер со своим зрением был сильно удивлен.

Мы судорожно замотали головами в поисках цели. Сзади от расслабившихся остатков рейда послышался крик:

— Не добили?

Нет, он жив. Ответил я мысленно на этот вопрос, продолжая искать призрака глазами... и увидел...

Темный силуэт летел сверху, прямо над нашей основной группой. Все, что я успел, это выпучить глаза и сопроводить полет взглядом. Мозг не слушался и отказывался кричать, я мог лишь заворожено смотреть.

Будучи в воздухе, призрак отцепил от себя лезвия и бросил их вниз, в разные стороны основных скоплений оставшихся игроков.

Приама никто не замечал, потому что появился и летел он совершенно беззвучно. Лезвия с грохотом вонзились в землю и взорвались яркой вспышкой зеленого света. Нас отбросило взрывной волной, мои хитпоинты упали до 20%. Я поднял глаза и увидел Клода и Рика, которые лежали рядом со мной.

Призрачная вспышка разбросала не только нас, но и всех уцелевших к этому моменту. Приам воспользовался моментом и, выдернув лезвия из земли, принялся делать то, что умел лучше всего. Разрубал на куски всех рассредоточенных и дезориентированных игроков, которые смогли пережить взрыв.

Нам с Клодом и Риком отсюда не было видно, что происходит, призрачная вспышка подняла пятиметровый столб пыли и дыма, до нас доносились лишь крики, стоны, выстрелы и звуки разрезающейся плоти. Маркеры союзников гасли один за другим.

Когда пыль рассеялась и видимость нормализовалась, мы увидели знакомый силуэт, который неспешно приближался к нам. Панический страх и ужас окутали тело с новой силой, но их подавило и проглотило совсем иное и новое чувство. Жажда мести.

Страх. Одна из сильнейших эмоций человека. В реальной жизни страх полезен, ничего не боятся только безумцы. Я всегда в это верил. Будучи начинающим спортсменом, я всегда боялся крупных соревнований. Точнее я боялся потерпеть неудачу, боялся не оправдать надежд, боялся не показать то, на что способен. Но я ведь не робот? Это нормально. Самыми суровыми страхами, оставшимися с детства, были страхи замкнутого пространства и собак. Второй особенно сильно укоренился в мое подсознание с того самого дня, как цепной пес прокусил мне руку в пять лет.

Я вообще не верю, что настолько сильную и подавляющую фобию возможно побороть полностью. Как бы я себя не убеждал в том, что нет ничего страшного в добрых, милых, преданных друзьях человека, но при виде лающего пса меня окутывало чувство оцепенения и ужаса, и шло оно изнутри, игнорируя любые рациональные доводы. В голове сразу всплывал образ того черного пса из детства. Со временем я научился не подавать виду, но то паническое чувство не становилось меньше. Теперь же я убежден, что фобия останется со мной на всю жизнь. Наше подсознание непомерно сильнее разума и желания.

Страх перед Приамом был совсем не таким, не беспричинным. Я знал, почему мое тело так реагирует, это абсолютно естественная реакция на образ и обстановку. Все же за два с половиной месяца в мире Инмо мой мозг так и не удалось убедить в том, что это просто игра. Все вокруг слишком живое и настоящее. Увидев призрака в первый раз, я едва совладал с желанием сбежать, да, из-за дебафа, но тем не менее. Прекрасно понимая головой, что это игра, я пытался убедить себя в нереальности происходящего. Но мое подсознание отказывалось меня слушать, оно беспрерывно подавало сигналы к бегству. Инстинкт самосохранения отчаянно пытался заставить меня убежать от опасности, убежать от того, что надвигается неспешным шагом.

То, как Приам выглядел сейчас, выглядело в разы эффектнее его первого появления. Черный силуэт, из которого отчетливо выделялись зелено-алые глаза, медленно приближался к нам. Пыль позади призрака рассеялась и открыла нам вид на горы разрубленных на части игроков. Кровь в игре была не такая яркая, как в реальности, а также разработчики уменьшили количество кровопотери при ранениях, нашли некий баланс.

Да и сами тела погибших исчезали довольно быстро, в течение минуты. Но, как и все в этом мире, отрубленные конечности трупов являлись физическими объектами, пока шел таймер. Я знал, что это игра и что все люди позади монстра живы. Я знал, что кровь повсюду не настоящая. Я знал, что, когда мы закончим бой, я спокойно смогу поговорить с любым из них.

Если Рик был прав и призрака сейчас отыгрывает человек, а не ИИ, то его желательно запереть в этой игре навсегда и не выпускать в цивилизованный мир. По мере приближения силуэта монстра, я увидел в его руках нечто необычное. С большого расстояния я не совсем понимал, что это такое. На предплечьях призрака больше не красовались смертоносные лезвия со зловещей зеленой аурой, сейчас при нем осталось только одно из них, и оно висело за спиной монстра, будто меч. Как и в цвет глаз Приама, в ауру лезвия добавился кровавый алый оттенок.

Но всепоглощающую жажду мести пробудило не усеянное мертвыми товарищами поле, не ужасающий кровавый вид призрака и даже не маниакальная улыбка, не сходившая с его лица, а то, что именно нес в руках Приам. Может, когда-то ЭТО и было человеком, но больше им не является. Однако этот монстр определенно разумен, ведь он нес в руках две отрубленные головы, с которых медленно капала на землю кровь. Сам призрак не то что бы по локоть, по горло был в крови и остатках тел.

Кому принадлежали трофеи призрака, все мы узнали сразу — это были головы Баса и Арона. На их лицах застыло выражение предсмертного ужаса. Такое нельзя запрограммировать, Приам видел, что мы общались по ходу боя и специально выбрал тех, чей безжизненный вид окончательно лишит нас всякой надежды. При этом долбаный псих улыбался. Не доброй улыбкой, которой одаривают родных и близких: улыбкой маньяка, который ушел от возмездия и злорадно смотрит на убитых горем родных жертвы.