- Я всегда испытываю щекотку, попадая в щекотливые ситуации. Но быть с тобой, внимать твоим любящим рукам - награда для меня. - Улыбнулась она.

Наклонившись ниже, я погладил уши Луны, захватывая их снаружи и погружая большие пальцы в густую серебристую «мохню» в ушах. Должно быть, пони испытывала при этом нечто, похожее на ощутимый шум ветра.

Обняв Луну за шею и плечи, я приподнял ее, поддерживая одной рукой, и другой ощупывая нагрудник сзади.

- Это… стяни его повыше и разверни боком, затем смести вниз центральные части. - Подсказала принцесса.

Я так и сделал, повернув украшение тыльной стороной к себе. Стоило сдвинуть указанные детали, и вся конструкция, монолитная на первый взгляд, распалась ожерельем сегментов, гибко сцепленных меж собой. Аккуратно, стараясь не впутать гриву, я снял нагрудник.

От жаркого шумного выдоха в ухо я покрылся шустрыми мурашками до самых пяток. Будь у меня шерсть - стал бы похож на ершик.

- С-скажи, ты ласкал меня, когда я напилась «огненной воды» и лежала без сознания на твоей кровати?

Копыто аликорна коснулось груди. И взгляд в упор прекрасных изумрудных глаз застал врасплох.

Кивнув, я улыбнулся:

- Да.

- Пожалуйста… - Луна ненадолго задержала дыхание. - Поласкай меня еще раз, как и тогда. Я хочу сполна прочувствовать это снова.

Луна?.. По колени омочившая ноги в росе с лепестков лунных лилий, ты уже не соображаешь, о чем просишь. Впрочем, почему бы и нет…

Убрав королевские обвесы на стол, я снова подсел к любимой и, захватив ее морду в ладони, припал к губам долгим нежным поцелуем. У кобылицы почти не оставалось сил реагировать - расслабленная, она лишь тихонько сопела в ответ, позволяя делать с ней все, что вздумается.

Вздохнув, Луна слегка изогнула шею, когда я играючи скользнул пальцами вдоль трепещущих мышц, чуть царапая шкуру. Ее завораживала эта мнимая опасность, близость хищника, его власть над добычей. А меня пленяло согласие могущественного аликорна быть жертвой. Прижав ладонь к горлу, ощутить страстное дыхание Ночной богини - что могло быть прекраснее этого животрепещущего момента? Предельно открытая, доступная, иллюзорно-уязвимая - принцесса манила красотой и очарованием.

Поглаживая ладонями вздымающуюся грудь Луны, внимая быстрым ударам ее сердца, я гадал, как далеко она хочет зайти со мной? Не обернется ли хорошо закончившийся вечер нервным срывом?

Все же я рискнул продолжать. Задние ноги Луны начали вздрагивать, когда я ласково почесал ее живот - пришлось придержать одну ногу, чтоб не получить в лицо копытом. И только сейчас с удивлением замечаю отсутствие пупка на животе. Любимая, значит, ты создана не биологическим способом... а как же тогда? Слеплена из глины, сшита из бархата? Подробностей я скорее всего не узнаю, да и зачем они?

Вновь склонясь над Луной, я раскрыл во всю ширь ее царственные крылья, и опираясь на одну руку, другой медленно повел от губ аликорна вниз по шее и телу.

Все ниже, ниже... Луна, прикрыв глаза, что-то неразборчиво шепчет. Когда я коснулся ладонью ее вымени, аликорн вздрогнула и закусила губу. Я осторожно убрал руку.

- Нет, я… не из-за тебя. - Встревоженная кобылица встретилась со мной взглядом. - Продолжай, прошу.

Бережными круговыми движениями я повторил нежные ласки, уже обеими руками массируя мягкую плоть, захватывая соски меж пальцев и легонько стискивая. Иногда отвлекаясь на дрожащие задние ноги, гладил внутреннюю сторону бедер и почесывал суставы.

Постепенно Луна расслаблялась все больше, ее пышный хвост порой вилял, будто силясь привлечь внимание. Усмехнувшись, я взялся помочь, воистину, самой беспомощной части кобыльего тела - ведь она не могла даже почесать саму себя.

Дальнейший длительный массаж хвоста сорвал с уст Луны несколько благодарных стонов, после чего принцесса размякла окончательно.

Ласково пройдясь ладонями по стройным ногам аликорна, я принялся за накопытники. Оснащенные пружинящими зажимами, они поддавались с некоторым сопротивлением. Придерживая ноги Луны, снял обувь сначала с передних, затем задних копыт, аккуратно и осторожно, растягивая прекрасный момент любования распростертой по кровати величественной звездногривой красавицей, расслабленной и нагой.

Мне захотелось еще малость пошалить и я, сняв последний накопытник, ласково целую заднее копыто. Отдернув ногу, аликорн смущенно закрывает морду крылом:

- Да что ж ты делаешь, а?.. - Смотрит на меня поверх перьев.

- Люблю тебя. Изо всех сил люблю. - Подмигнул я в ответ. Луна сложила крыло и приподнялась.

- Спасибо, Лайри. Знаешь, я счастлива, что после всего, что произошло, даже теперь, когда я вновь принцесса - ты как прежде играешь со мной.

- А что поделать, если ты самое близкое мне существо? - Спросил я, расставляя накопытники в рядок возле кровати.

- Близкое тебе или близкое к тебе? - Уточняет Луна с хитринкой в голосе.

- Близкое мне. Ведь можно быть очень близко физически, но далекими душевно.

- Эх, близкий мой... - Вздохнув, пьяная в синьку синяя лошадь обреченно уронила голову на подушку. - Приближайся поближе.

Я сел рядом с Луной. Вдруг мелькнула резкая вспышка, негромкий треск, словно электрический разряд и одежда свалилась с меня на пол.

- П-помогла тебе слег-хка. - Пробормотала Луна, отводя взгляд.

- Спасибо. А где тут свет выключить?

Привстав, Луна стрельнула магией в нарисованное возле двери зеленое «копыто» - свет погас, а рисунок стал тускло-желтым, не отвлекающим, но хорошо заметным в темноте.

- Ложись. - Подвинулась любимая, и я улегся удобнее рядом с ней.

Кобылица прильнула ко мне, положив голову и ногу на грудь. По глазам Луны, неярко сияющим в полумраке, было видно, что душой она «где-то далеко» и со мной лежит лишь ее вдребезги пьяная физическая оболочка.

- Что ж, я вернулась домой, пусть и не так, как хотела б, но вернулась. И даже помирилась с сестрой. Спасиб... ох!

Пони смачно отрыгнула, подарив мне незабываемый аромат «перегара».

- Извинь... ик!.. из-звинно... извиняюсь. - Луна прикрыла ногой рот.

- Извинные извинения принимаются. Добрых снов, Луняша. - Я нежно расцеловал мою принцессу в ноздри, ловя губами щекотное дыхание.

- Добрых и тебе, любимый.

Аликорн перелегла и повозилась, устраиваясь удобнее. Постепенно замедлялись и угасали потоки магии в хвосте и гриве Луны, погружающейся в тихий омут сновидений. Укрыв ее, я лег на бок и поправил сползшее покрывало. Вино приятно всколыхнулось в животе теплой волной. За один этот вечер произошло столько событий, что, несмотря на усталость, я не мог сразу уснуть. В голове проносилась круговерть воспоминаний: образы, прикосновения, запахи, звуки, отрывки фраз.

Расслабленный, я уже не ощущал своих конечностей, да и тело уплывало, растворяясь в океане наслаждения. Лишь доносящиеся откуда-то снизу приглушенные отзвуки сердцебиения подсказывали, что я все еще здесь.

Сквозь сон внезапно почувствовал мягкое и неуклонное приближение чего-то большого и тяжелого, это оказалась Луна. Она подползла ко мне, покровительственным жестом возложила на меня все три правые конечности, слегка подмяла и навалилась сверху, обнимая. Возможно, подсознательно любимая стремилась защитить меня таким образом: агрессору, который вздумает покуситься на человека, вначале придется одолеть решительно настроенную пони.

Вздымающийся живот Луны упирался мне в бок при каждом ее вдохе, передняя нога изредка подрагивала сквозь сон, а над ухом слышалось размеренное умиротворяющее сопение. Засыпать под крылом аликорна было невероятно уютно. И жарко.

[ Селестия \ Покои Селестии ]

Раз, два, светит яркая луна.

Три, четыре, ползут ночные тени шире.

Пять, шесть, Найтмер Мун вас хочет съесть.

Семь, восемь, этой ночью спать не просим!

Девять, десять…

Спросонок моргаю, пытаясь сфокусировать взгляд. Что-то заставило меня очнуться от вязкого сладкого сна, в который меня, обессилевшую и особо не сопротивляющуюся, так быстро затянуло. Спустя какое-то время, сумев частично согнать с глаз пелену сонного марева, начинаю запоздало понимать, что уже давно всматриваюсь в равномерное колыхание занавески - со стороны балкона веет ночной прохладой. Вероятно, Лайри не закрыл дверь до конца... А луна действительно необычайно яркая. Ее свет немыслимо ярко слепит, настолько, что я не могу без слез и рези долго смотреть на нее. Прикрываю крылом опущенную на грудь голову, чувствую, как она наливается тяжестью, и вновь медленно погружаюсь в томную дрему. Ну что ж, после всех выпавших на мою долю мучений так беспричинно внезапно просыпаться я буду еще очень долго…