— Возьми. Ты хотел, чтобы он оказался у тебя в итоге.

Взгляд Мины был прикован к запертому в прозрачных стенках огню; она словно бы отдавала самое дорогое, что у неё было. Но стоило только кулону оказаться в ладони Мари, как фея отступила на шаг, отводя глаза.

— Передавай ему привет от меня.

— Постой! — Мари тут же вскинула голову, но фея уже исчезла.

Она рассеяно сжала странный подарок в ладони. На ощупь кулон был тёплым и гладким. Постояв так ещё несколько минут, Мари всё же повесила его на шею, спрятав под одеждой. Отчего-то ей совсем не хотелось, чтобы это пламя видел кто-нибудь ещё. Оно казалось слишком… личным.

***

Сверху сыпались мелкие кристаллики льда, покрывая редкие кустики, торчащие из снега, блестящей крошкой. Воздух вырывался изо рта клубами пара, а на ресницах прочно обосновалась ледяная пыль, но холод отчего-то совершенно не чувствовался. Мари ошеломлённо закрутила головой. Сон? Неужели опять один из… «тех»?

Ей часто снились красочные и интересные истории, которые порой даже заменяли настоящие книги. Ещё в школе рассказы Мари с удовольствием слушали не только одноклассники, но и учителя… вот только существовали и другие, «те» сны. Они были куда менее красочными, но вместе с тем слишком реальными, чтобы быть просто снами. Отличались они и тем, что Мари в них никогда не была собой… образ высокого мужчины с длинными, белоснежными (как и у неё самой) волосами надёжно закрепился в сознании, словно она всю жизнь им и являлась. Каждое действие, каждое событие там воспринималось как само собой разумеющееся. Даже наличие у Мари гибкого хвоста, с которым не всегда удавалось сладить, вопросов ни у кого не вызывало.

Просыпаясь утром, она всегда воспринимала эти сны не более, чем новые главы в длинной книге. Несмотря на то, что руки всего несколько мгновений назад явственно ощущали гладкость и холод камней, а вкус пищи на языке чувствовался, как наяву.

Оглядевшись, Мари пришла к выводу, что на этот раз она — это всё ещё она. А ледяная пещера, хоть и была на вид жутко холодным местом, на самом деле таковым не являлась. Осознав всё это, Мари мгновенно успокоилась. Что ж, перед ней совершенно обычный сон, и ничего более. Так чего же волноваться?

Ведомая любопытством, она тихонько двинулась через снежный коридор. Правда, даже осознавая, что это сон, Мари не решалась нарушить хрупкую тишину, царившую здесь. Ботинки из мягкой кожи, какие она носила и наяву, бесшумно ступали по снегу, а плотные штаны и безрукавка, хоть и казались на фоне снега нелепыми, всё же были куда лучше короткой туники, что приходилось надевать Мари в первые несколько дней своего пребывания в поселении.

Ещё через несколько метров проход начал расширяться, и она вышла в огромную пещеру, сплошь усыпанную льдинами: от совсем маленьких, похожих на осколки, и до огромных, за которыми могла бы при желании спрятаться вся учебная группа Мари вместе с инструктором Леоном. Вдруг одна из глыб отчётливо зашевелилась: корка льда пошла трещинами, а сверху с оглушающим треском посыпались обломки.

Мари испуганно отшатнулась, с трудом сдерживая вскрик, когда на ледяной морде вдруг загорелись пронзительно-синие глаза. То, что она приняла за очередную глыбу, оказалось живым существом. Негромкий рык заставил пещеру мелко затрястись. Огромные крылья заскрежетали по ледяным стенам, оставляя в них глубокие борозды и откалывая куски. Существо потянулось, разминая затёкшие лапы и вытягивая хвост, усеянный острыми шипами.

— Дракон, — прошептала Мари, не веря своим глазам.

Он настороженно принюхался; вновь задребезжал лёд. Медленно повернув голову, дракон опустился на землю, подгребая под себя конечности и оборачиваясь хвостом, словно огромный кот. Последней на лёд опустилась голова, только взгляд его всё так же метался по пещере, словно не находя того, кто потревожил сон исполинского существа.

— Ринар-р-р… — голос дракона, звучал откуда-то изнутри, сотрясая стены, но пасть его была закрыта. — Стар-рый друг. Всего несколько мгновений прошло с нашей последней встречи, не так ли?

Мари вздрогнула и отступила на шаг. Она не могла понять, с кем говорило существо.

— Ну-ну… Подойди ближе, не заставляй стар-р-рого, слепого дракона искать тебя.

Осторожно выглянув из-за своего укрытия, куда она забилась ещё при первых признаках катастрофы, Мари вдруг поняла, что кроме них никого в пещере не было. Не мог же он?

— А… вот ты где, — в громовом голосе, казалось, проскальзывали смешинки.

Кончик драконьего хвоста стремительно метнулся к ней. Мари не успела даже отскочить — она совершенно не ожидала такого проворства от медлительного до сих пор ледяного существа. Несмотря на грозный вид, дракон бережно обхватил её хвостом и подтянул ближе к себе. Мари оказалась прямо напротив горящих синим огнём глаз; сейчас она видела каждую трещинку, каждую выбоину на ледяной морде.

— В-вы знаете меня? — выдохнула Мари, не в силах отвести взгляд.

Повисло молчание; в наступившей тишине скрежет и шумное дыхание дракона стали ещё громче. Его хвост, будто бы составленный из отдельных льдинок, дрогнул и ослабил хватку.

— А-а-а… Я ожидал этого, — вместо ответа произнёс он и на несколько секунд замолчал, крепко задумавшись. — Что ж, вер-р-роятно, мы должны возобновить знакомство. Каково твоё новое имя, друг?

— Мари, — она неловко переступила с ноги на ногу. — А?..

— Друзья зовут меня Шетаар-р-ром. Остальные — стар-р-рым безумным драконом в ледяной тюрьме, — он рассмеялся, и со свода пещеры посыпалась мелкая ледяная крошка. — Присаживайся, Мар-р-ри, здесь некуда спешить.

Она покорно залезла на ледяной выступ, обнаружившийся совсем рядом с головой дракона. Во сне можно было не бояться отморозить некоторые части тела.

— Вижу… — Шетаар резко выдохнул. — Кулон всё же оказался у тебя. Дитя выполнило уговор.

Мари поражённо застыла. Почему во сне этот дракон вдруг заговорил о Мине? Она запустила руку за пазуху, доставая кулон. Неужели… это и был тот самый «друг, который хотел встретиться»?

— Мина… она передавала вам привет.

— А… дитя, — дракон приподнял голову, устраивая её удобнее на своих лапах. — Интер-р-ресно, как ты устроил всё это.

Мари глубоко вздохнула: ей уже начинала надоедать эта повторяющаяся оговорка.

— Простите… но я девушка. Марисоль.

Шетаар вновь замолчал, обдумывая её слова. Он чуть прикрыл глаза, словно признавая вину:

— Приношу свои извинения, леди. Стар-р-рого дракона так легко сбить с толку… Но ты ведь пришла не за тем, чтобы составить мне компанию.

— Я… — Мари остановила себя и нахмурилась. — На самом деле я… не знаю. Мне казалось, это всё сон. Но теперь я не уверена.

— Сон? — дракон мелко затрясся в беззвучном смехе. — В каком-то смысле так и есть, дор-р-рогая. Я заперт. Заперт столь далеко и прочно, что даже один мой стар-р-рый друг не смог ничем помочь.

— Как же я тогда попала сюда? — Мари скептически сощурила глаза.

— Р-р-разум может путешествовать по зеркальным мир-р-рам беспрепятственно. Вот почему отчасти всё это… сон.

— Не понимаю, — окончательно сдалась Мари, зарываясь пальцами в волосы.

Шетаар приоткрыл пасть, словно улыбаясь:

— И не нужно. Просто будь здесь.

Вновь наступила тишина. Мари зябко обхватила себя руками.

— Мне кажется, некоторые принимают меня не за того человека, — почти прошептала она.

— Драконы не ошибаются, — возразил ей Шетаар. — Возьми кулон в р-р-руку. Ты ведь чувствуешь его? Пламя…

— Ну… Тепло, — Мари пожала плечами и сильнее сжала кулон в ладони. — Бьётся.

Дракон снова рассмеялся и взмахнул хвостом, задевая огромные сосульки, свисающие со свода.

— И ничего больше?

Мари подтянула к себе колени, задумчиво уставившись в чернильную глубину танцующего огня. Стало тихо. Настолько, что она могла слышать, как колотится её сердце. Мари ошеломлённо распахнула глаза.

— Так же. Оно бьётся так же, — она вскинула голову и посмотрела на дракона.