Кинув ещё раз взгляд на Майклсона, я остановился около витрины.

Высокое жилое здание в пять или семь этажей из бетонных плит ничем не отличалось от всех остальных. Серые пошарпаные стены, когда-то раскрашенные в красный. Застеклённые окна с козырьками от дождя. На балконах стоят цветы и кустистые растения. На первом этаже был магазинчик, и я решил заглянуть внутрь.

В нос ударил запах вяленого и копчёного мяса, а взору представился широкий прилавок с огромным выбором разных колбас.

— Что Вас интересует? — спросил толстый дядька за прилавком, протирая разделочный топорик.

— Седрик говорил что-то про деньги? — спросил я Майклсона.

Солдат пожал плечами.

— Выбирайте, я оплачу, — он похлопал себя по карману, проверяя, всё ли на месте. — Всё равно я ухожу вместе с, — он замялся, хотел обратиться ко мне на Вы, но мгновенно перестроился, — с тобой, и деньги мне будут не нужны.

Я кивнул, соглашаясь с неглупым солдатом, и принялся рассматривать вкусности. Выбрав в итоге приличный кусок копчёного мяса и ещё один поменьше сыровяленого, я довольный вышел из лавки, продолжая гулять по городу. «Беги, беги отсюда со всех ног», — причитала та часть моего я, которая отвечала за мою безопасность. Ощущалось это как сосущая тревога в груди. Я и так понимал, что всё не просто, но пока меня убить не пытались.

Улицы сменялись улицами. На перекрёстках были установлены синхронизационные устройства, светом определяющие, кому разрешено движение, а кому запрещено. В какой-то момент я свернул в жилые кварталы и ловил на себе взгляды удивлённых детей, разглядывающих мой меч. Я шёл и проверял, продолжалась ли за мной слежка. Майклсон ни с кем не переговаривался, хотя на поясе у него была вечно молчащая рация. При этом моё внутреннее зрение раз за разом подсвечивало всё новые и новые фигурки, засевшие на удобных и невидимых обычному глазу позициях.

Я шёл и наслаждался, а в голове выстраивалась чёткая карта города. Голова привычно варила на все сто, и в случае чего я уже нашёл местечко, куда можно спрятаться от лишних глаз, переждать и бомбануть портал далеко за пределы города, а потом бежать, бежать и бежать. Все вещи были при мне, хотя мне любезно предлагали их оставить.

В рацию Майклсона что-то пробжыбжали, я ни черта не расслышал. Майклсон тоже, судя по тому, что он переспросил, что к чему.

— Плохая связь, повторите, — буркнул он в рацию.

— Император требует чужака к себе, сержант, — с шумом отозвалась рация.

Я бросил на Майклсона взгляд.

— Пошли?

У входа в больницу нас ждало двое вооружённых громил в экзоскелетах. Кивнув нам с Майклсоном, они открыли дверь, и один из них тут же доложил обстановку.

Внутри было чисто, но страшно. Больница была старым зданием. Людей не было в этом крыле от слова вообще, и это меня настораживало. Длинный коридор заканчивался лифтом, у которого тоже стояло два бугая. Мы подошли к ним, бугаи кивнули, один вызвал лифт, второй отчитался. Лифт приехал, мы вошли: я, Майклсон и один из бугаёв.

Тоже экзоскелет с откидным забралом, в руках автомат, на поясе пистолет и мачете. Выглядит грозно, точно как Майклсон. Но если тот был голубоглазым блондином, то этот бык был чёрным, как смоль, и лишь кожа его была мертвецки бледной. Я всё ожидал удара. Я не мог прочитать их мысли — их не было. Я не мог прочитать их намерения по лицам — намерений не было. Было лишь ожидание короткого приказал, которое, на сколько я понимал, должно было состоять из одного лишь кодового слова.

Лифт остановился на третьем этаже, двери открылись.

Двое, у лифта, кивнули нам, один отчитался. Чернявый бугай уехал обратно на лифте. Мы с Майклсоном всё продолжали наш путь.

Коридор освещало небольшое окно. Там, за окном, я чувствовал присутствие наблюдающего. Вправо и влево от коридора ветвились кабинеты. Стояла гробовая тишина.

Отбивая чёткие удары тяжелыми армейскими ботинками, мы подошли к дальнему кабинету, совсем рядом с окном. Умереть от пули снайпера? Пуля прилетит быстрее, чем звук, потому я всё же ждал приказа, хотя почувствовать его теперь мог лишь через изменение состояния наблюдающего. Каким бы ни был хладнокровным снайпер, когда он нажимает на спусковой крючок, он решает отобрать жизнь. Это решение многого стоит.

Я ничего не почувствовал, потянул за ручку двери.

За дверью ещё два бугая. Оба кивнули, один отчитался. В палате кроме лежащего с забинтованной ногой Седрика был ещё Гинн. Седрик отвлёкся от созерцания окна и повернулся ко мне.

— Успел уже осмотреть окрестности?

Я потряс сумкой с двумя аппетитными кусками мяса.

— Меня даже угостили кое-чем, — я улыбнулся. — Зачем ты меня позвал?

— Хотел узнать планы. Вчера не было ни времени, ни состояния пообщаться, — холодно заявил он. Слишком официально. Обижается? — Так что, останешься у нас?

— Да, но не больше, чем на две недели, — не раздумывая заявил я. Всё давно было обдумано. — И убери своих снайперов.

Седрик поднял бровь.

— Снайперов? О чём ты?

Я нахмурился, давая ему понять, что играть в дурочка не прокатит.

— Ах, да, точно, — он помассировал мочку уха. — Потеряли бдительность? Плохо прячутся?

Он пристально следил за моей реакцией, я же просто стоял нахмуренный.

— А в общем чего это ты волнуешься? Они разве могут тебе навредить?

Ещё одна проверка. Постоянные проверки, всегда на стороже. «Беги отсюда».

— Они меня рассматривают — бесит, — соврал я и глазом не моргнул.

— Ладно, — махнул он рукой и достал рацию. — Кенгерли, прекратить слежку.

«Слушаюсь, сэр», — раздалось из рации.

— Две недели, идрить тебя? — задумчиво произнёс Седрик, а потом хлопнул в ладоши. — Хорошо, оставайся у нас. Гинн, господин Гарри к твоим услугам. Гарри, можешь послать Гинна нахер, если надоест, — он расхохотался, хотя Гинн смутился. Я улыбнулся вместе с Седриком. — Что тебе ещё надо?

— Куклу для битья, — опять же без раздумий сообщил я.

— Вот он, — бросил Седрик на Майклсона.

Я покачал головой.

— Нет, не он. Я не хочу его поломать до того, как он до Пандемониума доберётся.

Седрик помолчал, подумал, посмотрел в окно. Он явно не спешил в своих раздумьях.

— За тройную плату отмудохать бессмертного — руку вверх, — обратился он к двум бугаям у дверей.

Они переглянулись и подняли руки.

— Ещё что-то? — Седрик пристально смотрел на меня, всё ещё меня проверяя.

Ну и что в нём такого ужасного?

— Нет, больше ничего, спасибо, — пожал я плечами, развернулся и обратился к двум бугаям. — В семь около казармы.

Они вдвоём кивнули, левый сглотнул.

Отель располагался на окраине северной части города. Точно такое же старое здание, как и все, но ухоженное. Красные ковровые дорожки, консьерж, охрана, дамы на ресепшне, шикарные люстры на недавно зашпаклёванных потолках. Старый лифт еле довёз меня до пентхауса, который был целиком в моём распоряжении. Проще меня штурмовать, сложнее мне сбежать. Можно хоть бомбу скинуть.

Да, о таком я тоже думал — не мог не думать. За две недели я не мог учинить переворот, а значит я не представлял для Седрика угрозы, но могло так статься, что для Седрика я был личным вызовом.

Я открыл дверь, кинул в угол сумку с двумя начатыми вкуснейшими кусками мяса, скинул на вешалку куртку и отправился мыться. Только войдя в душь, я замер. Голубой мрамор на полу, стены зашиты белым пластиком, душевая кабина из толстого стекла и отличный эмалированный душ с несколькими режимами. Точь в точь как в Пандемониуме.

Обратив на эту странность внимание, я принялся мыться.

Странно, что тёплая вода, которая должна была бы принести мне удовольствие, не вызвала у меня почти никаких эмоций. Ну да, приятней мыться в тёплой, чем в ледяной воде, но как-то это всё не важно, обыденно. Как и куски мяса, которые я купил. Вкусно, но так, будто уже что-то приевшееся.

Я вышел из ванной и открыл шкаф, выбирая себе новую одежду. Хлопковая бесшовная майка, наконец-то (извините за подробности) трусы, хоть какие-то и свободные шорты. Будет очень обидно потерять мои вещи по пути отсюда в случае моего экстренного сматывания, поэтому я сразу же запихнул всё своё добро в сумку-мир.