Прицелился, выстрелил — пистолет бахнул, завоняло порохом. На лице Валькры нарисовалось удивление, она резонно ожидала, что пистолет сломается сразу. Я же лишь вспомнил, что пойдя на пятерых бывших командиров, я сумел-таки сделать два выстрела и ещё один, но уже из другого пистолета. Я выстрелил ещё раз, опять без осечек. В этот момент я стал усиленно слушать себя. Единственное, что на мой взгляд отличало меня от Валькры — умение использовать магическую энергию. Третий выстрел и лишь щелчок буйка.

— Видели?! — уставилась она на меня. — У всех работает, а у него нет!

Тем временем у Леголаса тоже не работало, а я же просто с удивлением обнаружил, что моя сила, идущая через тело, затронула патроны и напитала их. Тоже самое, только бессознательно, делал эльф. Ощущение было, что магия нам мешает, и это взрывало мозг.

— На, стреляй, — вложил я пистолет в руки Валькре.

Та выстрелила и получила осечку. Осмотрела пистолет, передёрнула затвор, взвела курок, выстрелила — снова ничего.

— Ни фига не понимаю. Клина нет, — она достала патрон. — Смотри, на гильзе три вмятины от буйка, — она показала мне слегка помятую гильзу. — Ощущение, что порох в патроне резко отсырел.

Я закрыл глаза, наблюдая, как магия мягким потоком выветривается из патрона. Попробовал сымитировать своё присутствие и навести магию на патрон, но нет, не вышло. Патрон купался в магии, но она шла будто бы его не касаясь, не мешая ему. То, что ему мешало было какое-то конкретное проявление силы, сила в особом виде, как метка, как отражение текущего через меня потока.

— Сейчас выстрели, — скомандовал я.

— И что? Не работало ничего и тут заработает? — ухмыльнулась Валькра, но на спусковой крючок нажала. Раздался выстрел и девушка подпрыгнула от неожиданности. — Твою мать, Гарри, что ты делаешь?

— Давай сюда, — я выхватил пистолет из её рук, выключая все свои ауры и защитные магические барьеры. Потребовалось некоторое время, чтобы это сделать. Пистолет тут же стал тяжелее, а руки начали предательски пульсировать от ударов сердца.

Выстрел. Выстрел. Вернул назад ментальную защиту. Выстрел. Выстрел. Перезарядил. Вернул назад циркуляцию силы внутри и чувствительность потоков. Выстрел. Выстрел. Вернул назад ауру, подпитывающую мою мускулатуру. Выстрел. Осечка. Убрал ауру. Осечка. Выстрел. Отдал пистолет.

Пункт номер три — обязательно проверить границы дозволенного в использовании огнестрельного оружия вместе с магией.

Леголас стоял со снайперкой и смотрел на меня.

— Снимай, не заработает. Участь наша махать мечами и пускать стрелы, — я расхохотался и услышал за спиной пару смешков. — Отдай Курту.

— Почему так? — удивился эльф.

— Я пока не знаю, но знаю, что Френку с Иваном можно что-нибудь подобрать. А ещё знаю, что мне в таком случае нужен меч.

Сеамни, 14 день, обед

— Что, принцесска, куда нам ехать? — бросил ухмыляющийся Нинтр, стоило им выехать за пределы крепости. — Чему ты там научилась? Или тебя учили чему-то другому? — он ехидно ухмыльнулся, за что хотелось съездить по его физиономии с тонкими усиками и местами криво сбритой бородой.

Сеамни вздохнула, вспоминая, зачем она всё это делает.

— Френк, прими меры, пожалуйста, — произнесла она так, чтоб капитан услышал.

Френк, сидящий за спинкой водительского сиденья, дал ладонью Нинтру по уху. Тот айкнул и замолчал.

«Как дети», — подумалось Сеамни.

Она понимала намёки орков, она понимала намёки даже её друзей, если их так назвать можно: Громилы и Курта. Даже у тех всё сводилось к херам. Гордость эльфийки не позволяла опускаться до оправданий, потому слухи только крепли. Однако она всё ещё держалась. Смыв с себя старую грязь и кровь и наложив новую мазь на мизинец, она с новыми силами пыталась почувствовать магию. Хотя сегодня тяжело было ещё и дышать из-за ушиба, полученного кулаком Мсебиша.

Она закрыла глаза, расслабилась, заглушила эмоции — у неё эта часть начинала получаться всё лучше и лучше. Позволила магическим органам чувств быть, позволила магии течь через неё и тут же почти оглохла от количества символов, проносящихся через её сознание. Еда подошла к горлу, она подавила позыв к рвоте, повторила попытку. На этот раз она искала. Символы разворачивались в сеть, по ним можно было ориентироваться. Они будто двигались, меняя друг друга. Одни были «ярче» и «разгорались», другие «затухали». Они сплетались в узоры, голова шла кругом от них. Гарри говорил, что это очень хорошо, что она эти символы видит. Значит она училась.

Эльфийка не представляла, сколько времени должно уйти, чтобы овладеть именно этим искусством. Каждый символ — это целый набор противоречивых «эмоций», от которого можно сойти с ума. Но Сеамни не «чувствовала эмоции», а «видела символы». А потом…

Потом она вдруг увидела лицо Ворона. Так, будто хочет его поцеловать, прямо перед собой. А после огромный камень врезается в это лицо. Глаза его закатываются, один лопается, брызгая в стороны струйками крови. Ломается скула, вылетают зубы, щека отрывается и мнётся, за ней отлетает кусок лобной кости, начинает крошиться нос. Под напором голова уходит в сторону, слышится хруст шеи. Щека, скула и часть лба стёсываются, оголяется кость, сдирается скальп.

Сеамни открыла глаза, и её тут же вырвало, забив крупной дрожью.

— Принцессу укачало? — захохотал Нинтр и снова получил в ухо.

Гарри, 14 день, обед

Командиры разъехались по заданиям, так пока ничего и не выбрав из оружия для своих подчиненных. Мне пока времени помогать им не было. Единственное, что я сделал, это выбрал себе лёгкую эльфийскую саблю и кинжал, тут же увесившись ими. «Гарпун» я с пояса снял и отдал Валькре.

После же я взял у Ника две банки белой акриловой краски, соорудил что-то вроде транспортира и подобия линейки, вооружился кувалдой и колышками и стал дырявить асфальт внутреннего дворика крепости, создавая контур за контуром фигуру, включающую в себя сотни и тысячи символов, скомбинированных вместе. Из дополнительных материалов мне должны были понадобиться лишь мои четыре камня и свет двух лун этого мира. Сама пиктограмма была составлена таким образом, чтобы впитать именно эту энергию и преобразовать в то, во что мне было нужно. Если я завершу всё без ошибок, в чём я очень сильно сомневался, то я получу довольно экономичное по затратам заклятие, которое в купе с моими способностями поможет мне пронестись по нескольким точкам этого мира и иметь представление о том, что это за место.

Кольцо на пальце обещало помочь в этом. Желание его снять усиливалось, но оно умоляло пройти тест на верность.

С собой у меня была лишь бутылка с водой, которой я подтирал неудачные линии и заливал внутрь, чтоб не потерять сознание от жары. Рубашка, в которой я был, от концентрации вся пропиталась потом, а голова начала гудеть, чего не было даже после того, как я выучил досье всех находящихся в крепость. Хотелось кому-нибудь дать в морду, или пробежать сотню километров, или подраться с демоном, но только не вот это вот всё.

Ближе к вечеру вернулись все командиры. Какая-то шумиха была в команде Френка. Нинтр всё ругался, а Сеамни была бледна, как смерть. Качаясь, она выбралась из транспорта, чуть не упав на асфальт, и побрела ко мне. Эльфийка была пуста — магическое истощение.

Она стала передо мной, и пыталась что-то сказать, но её колотило.

— И так всю дорогу, — бросил Френк. — Всю машину заблевала, на ладошках кровь появилась, будто что-то вселилось. Может это эльфийская болезнь?

— Эльфы не болеют, — я покачал головой, а после обратился к Сеамни: — Идёшь в мой кабинет, укутываешься в куртку, пледа нету у нас, и ни в коем случае не пытаешься практиковать магию. Усекла?

Бледная эльфийка кивнула и побрела в сторону пункта управления.

— Френк, будь другом, завари ей у Мардука какой-нибудь травы, если есть. Можешь Ворона припахать. У неё магическое истощение.