Я увидел большую территорию. Несколько поселений к востоку от места, где мы были. Всё та же пустыня. На юго-запад земля менялась, начиналась плодородная почва, леса и поля — те самые тропики, которые искал покойный Крион. К северо-востоку от лесов шёл тракт, выходящий сразу же в пустыню, соединяющий несколько крепостей, по которым туда-сюда шныряли фуры. То, куда они ездили и что возили, я не увидел. Засёк только, что их путь лежал через тот пропускной пункт, куда когда-то попал я. Нам туда идти не следовало, если мы хотели существовать самостоятельно.

Что привлекло моё внимание — одинокая крепость: несколько зданий, огороженных высокой каменной стеной, составленной из бетонных плит. Какое-то количество военной техники, ангар для самолёта или что-то вроде этого, без взлётной полосы, правда, и никакого сообщения с внешним миром. А ещё место «вопило от ужаса». Это сложно объяснить. Как чувствовать, что вычислительное устройстов «боится», когда на самом деле это ни что иное как перекрёстное влияние установленных программ, приводящих к зависанию системы на определённые энергичные действия пользователя — проще почувствовать, нежели формализовать. А ещё это было как раз то самое место, что «ныло» и «требовало исцеления», нарыв, нуждающийся в докторе.

Я вынырнул из состояния медитации, вылил воду из ладошек обратно в ручей, отдавая ручью остаток своих сил, пожал плечами и выбрался из зарослей.

Орк здоровяк лежал без сознания, как и его друг с древней снайперкой, Ник сидел и зажимал нос рукой, Валькра держалась за голову, прикладывая к ней судя по всему какую-то примочку из аптечки. Леголас сидел около углей, скрестив ноги и поедая кусок ноги беса. Я сел рядом, взял у него кусок, вдохнул аромат жареного, похожего на птицу, мяса и начал есть, заполняя пустоту желудка.

— Что случилось? Они пытались отобрать машину? — спросил я у Леголаса.

Валькра негодующе отвернулась, Ник отрицательно замотал головой.

— Вроде все мирно разговаривали, — стал рассказывать Леголас. — Потом мы предложили здоровяку перекусить, — он указал на беса. — Может не понравилось, или что-то другое, но он напрягся. А потом Валькра рявкнула, как она умеет «мы вас вытащили, поедете с нами» и здоровяк будто взбесился. Заорал про какого-то Гридия, приложился к Нику, наставил пулемёт на Валькру, однако рассудил, что выстрелы тебя привлекут и просто пошёл в рукопашную, — сухо пересказывал историю Леголас.

Валькра рычала, прижимая к голове компресс. Ник просто сидел подавленный.

— И что, Валькра, штурмовик со стажем, не смогла одолеть? — ухмыльнулся я.

— Не лыбься мне тут, — рявкнула она, раздражённо. Она и сама была не в восторге от произошедшего. — Вот, видишь? — она показала мне безжизненно висящую кисть. — Решила по печени ему съездить, сломала о железную часть руку и получила в лоб.

Я вздохнул. Дела были странными, по крайней мере.

— Я докончил дело, вмазав орку по затылку, — вздохнул эльф.

Солнце медленно опускалось к горизонту, пока мы доедали бесов. Валькра всё же признала, что жареные они намного лучше той псины, что они подобрали в пустыне. Оказывается до меня они питались темноволком и весьма неплохо. Я вспомнил вкус темноволка и мысленно им посочувствовал.

Ник с разбитым носом попробовал говорить, но кровотечение усилилось, и он замолчал, всхлипывая. Леголас молчал как всегда. Валькра молчала и прикладывала компресс. Гротт молчал потому, что его хорошенько и надолго вырубил Леголас. Парень с винтовкой молчал потому что был близок к смерти. Я молчал потому, что думал.

Я думал, сможем ли мы остаться здесь, в этом самом оазисе на ночь и магия этого места отпугнёт местное зверьё, или нас это же местное зверьё погонит отсюда. Я прислушивался, но кроме потрескивания костра ничего не слышал. Напившись и наевшись нам всем хотелось спать, но никто не мог оставить пост, считая себя единственным, отвечающим за общую безопасность. Такая вынужденная сплочённость мне нравилась.

Вой оборвал мои мечтания, уменьшая шансы на спокойную ночёвку. Солнце стремилось к горизонту — времени, чтобы принять решение, оставалось всё меньше. Я услышал вой, посмотрел на Леголаса, выражение лица которого невозможно было прочесть. Потом вой раздался ещё раз, но в другом месте, некто третий ответил первому и второму.

— Сюда идёт ещё кто-то кроме волков, — шепнул эльф.

— Видимо волки почуяли смерть медведеоленя, — прокомментировал я.

— Кого? — удивилась Валькра, всё ещё глядя в костёр и прикладывая к голове компресс.

— Ну там, это, — я указал на заросли, пытаясь объясниться как можно быстрее и лаконичней. — Большой медведь, рогатый, умеет магией пользоваться.

Глаза Валькры округлились, она схватилась за автомат, роняя компресс на землю.

— И мы тут сидим? — вскочила она на ноги.

— Волки… почуяли… смерть, — проговорил я по словам и поставил точку, — медведеоленя.

Я как-то не так говорю?

Она выдохнула и ухмыльнулась:

— Он умер со смеху, увидев вас двоих?

Я пропустил мимо ушей.

— Сворачиваемся, живо, — полушёпотом стал подгонять я всех, а сам позвал Леголаса, чтобы тот помог загрузить Гротта в машину. — Валькра, будешь так добра сесть за руль?

Могучая воительница скривилась, а левая её рука мелко задрожала, а глаз задёргался.

— Я могу, — вызывался Ник, видя реакцию Валькры. — На пятку уже могу становиться. На мне заживает, что на собаке, — заметил он, улыбаясь во весь рот.

— Ну и славно. Заводись тогда, — скомандовал я и крякнул, пытаясь поднять наполовину железного орка.

Загрузившись, мы отравились в путь. Солнце уже коснулось горизонта. За нашими спинами, далеко позади, я увидел сломанный глайдер, стоящий на окраине покинутого нами оазиса. Во всю глотку выли темноволки, вторя им послышался утробный глас какого-то монстра. Ник дал резко влево, уклоняясь от вылезшего из песка жука, которого я умудрился прибить когда-то и чьи лапы у меня валялись в сумке-мир. Наступала очередная голодная ночь в пустыне.

— Ёбаная магия с этим херовым миром и его ебанутыми тварями, — матерился на всю машину Ник. — Нет чтоб быки, коровки там, козочки, да даже мамонты. Да что там мамонты! Ебучие динозавры были бы понятней этой хренотени, никогда не привыкну…

Я же занялся медленным высасыванием силы из самого себя и отовсюду откуда мог дотянуться, чтоб вправить Валькре руку. Та орала благим матом на всю машину, заглушая даже рёв мотора, периодически закатывая глаза. Обезболивающего у нас не нашлось, приходилось всё делать на живую. На этот раз доводить себя до истощения было бы наибольшей глупостью, потому пришлось действовать в два этапа, и на первом этапе я вправил кисть.

— Пальцы будет так же больно? — спросила Валькра, выдыхая от испытанного адреналина.

— Да, так же, зато без гипса, — вздохнув и глядя на её измученную физиономию, честно признался я, а после бросил взгляд на двух подобранных в лесу. Бугай по имени Гротт, если адаптировать орочье имя на человеческий лад, уже стал приходить в себя. Снайпер всё ещё был в отключке и не ясно было, вернётся ли он в сознание без вмешательств.

Пустыня погрузилась в ночь и мы с Ником выбрали место для ночёвки между двух больших гор песка в низине. Отъехали мы недалеко, километров десять. Ник заглушил мотор и перебрался к нам в салон. Мы открыли заднюю дверь и люк — в машину попадал остывающий воздух пустыни, задувая лёгким сквознячком.

— Так куда мы едем? — поинтересовался Ник, намереваясь пойти наружу и подышать свежим воздухом..

— Пойдём крепость штурмонём, — отозвался я.

— Я серьёзно, Гарри, — обиделся водитель и остановился, глядя на меня. Он всё ещё кривился от боли. Лицо его было уставшим и по виду его можно было сказать, что ему не до шуток.

— Я тоже серьёзно, — ответил я.

Наступила неловкая пауза. Только далёкое завывание темноволков нарушало сложившуюся гробовую тишину. Леголас во второй раз засомневался в моей адекватности.