— Вижу, вы на весь вечер завладели вниманием леди Розмари, –

раздался голос сэра Коллина. Он рассмеялся, но в его словах полышался вызов.

Сэр Беннет кивнул Деррику с тем же мрачным видом, что и раньше:

— Мы с сэром Колином как раз говорили, что, поскольку леди Розмари весь вечер была в вашем распоряжении, каждый из нас заслуживает того же завтра.

Деррик напрягся. Его пальцы собственнически сжали мою руку.

— Герцог согласился, — сказал сэр Коллин. — У меня будет возможность провести утро с леди Розмари. А Беннет проведет время до вечера. — Это справедливо, не так ли?

Я не могла отрицать, что сэр Коллин был прав. Но я так же понимала, что хочу провести завтрашний день с Дерриком. Деррик колебался с ответом, и когда он притянул мою руку ближе к себе под столом, мое сердце заколотилось. Неужели он передумал сидеть сложа руки и не позволит своим друзьям и дальше завоевывать меня? Или он все-таки не станет бороться за меня?

Мускулы на его лице напряглись, прежде чем он заставил себя улыбнуться сэру Коллину:

— Если герцог согласился на это, то кто я такой, чтобы мешать ему?

Я хотела заверить Деррика, что лучше проведу день с ним, но сдержалась. Может, мне нужна была еще одна возможность побыть с сэром

Коллином и сэром Беннетом, чтобы проверить свои чувства. Они тоже были хорошими людьми. И я не могла отбросить их привязанность, не дав им хотя бы еще один шанс. Прогулка с каждым из них, несомненно, поможет облегчить мое замешательство.

Мелодия менестреля смешалась со смехом гостей. Издалека доносились музыка и танцы горожан, которые теперь наслаждались остатками пиршества. Деррик отпустил мою руку и встал из-за стола.

Выражение его лица потемнело, как сгущающиеся сумерки. Мне хотелось шепнуть Деррику, что ему не о чем беспокоиться, что он уже завоевал мое сердце. Но слова застряли у меня в горле. Он заслуживал гораздо большего, чем мои банальности. Я никак не могла его подвести. Я не могла сказать ему эти слова, пока не буду уверена, что они правдивы. Конечно, после завтрашнего дня, после того, как я проведу еще время с двумя другими мужчинами, я пойму. И тогда я смогу решить, кто мне подходит.

На следующее утро сэр Коллин устроил состязание в стрельбе из лука в мою честь и быстро дал понять, что он так же искусен в обращении с луком и стрелами, как Деррик с копьем и алебардой. Хотя я была впечатлена его мастерством, я обнаружила, что соревнование было далеко не таким захватывающим, как рыцарский турнир накануне.

Когда сэр Коллин встал позади меня и положил свои руки на мои, чтобы дать мне практические советы по стрельбе из лука, я отметила себе, что его прикосновение не вызывали той же реакции, как прикосновения

Деррика прошлым вечером. И при этом не смогла удержаться от взгляда в его сторону. Мое сердце взволнованно забилось, видя его ревность, омрачившей лицо.

В довершении ко всему, когда палатка сэра Коллина рухнула, я осознала, что не слишком разочарована этим. И хотя я была обеспокоена глубокой раной на голове, которую он получил одним из шестов, упавшим на него, я втайне испытала облегчение, что мое притворство, будто я хорошо провожу время, закончилось.

Во второй половине дня с сэром Беннетом я немного отвлеклась.

Продемонстрировав свое умение обращаться с длинным мечом в шутливом поединке с одним из оруженосцев, мы поехали кататься верхом. Во время неспешной прогулки он цитировал мне прекрасные стихи. Но всю дорогу я думала о том, что было бы, если бы Деррик одарил меня красноречивыми строками. На полпути лошадь сэра Беннета потеряла подкову и сбросила его с седла. Над глазом у него начал образовываться синяк размером с яйцо, поэтому мы вернулись в замок, чтобы слуги могли его осмотреть. Несмотря на то, что я беспокоилась о ранах сэра Коллина и сэра Беннета, я не смогла сдержать счастливый вздох, когда день, наконец, закончился.

После того, как я сменила костюм для верховой езды и спустилась вниз, аббат сообщил мне, что, по его мнению, несчастные случаи могли быть частью плана убийцы, и поэтому вызвал шерифа для дальнейшего расследования. Хотя мне хотелось верить, что оба рыцаря пострадали случайно, я не могла отрицать, что что-то было не так в этой истории.

Усугубило ситуацию и то, что шериф для допроса выбрал Деррика. Я

переживала, что, возможно, он постарается скомпрометировать его. В конце концов, Деррик не мог завоевать расположение шерифа, вломившись в его поместье.

Но, получив записку от Деррика, в которой говорилось, что он, наконец, запланировал свой день со мной на завтра, я отложила свои тревоги в сторону. И хотя он не мог раскрыть мне своих планов, он пообещал в записке, что этот день будет особенным.

На следующее утро я проснулась и тут же почувствовала волнение, которое отдалось участившимся пульсом. Мне предстояло провести целый день с Дерриком, и я не могла придумать, что он задумал.

— Как мне узнать влюблена ли я? — Спросила я у Труди, которая крепила вуаль к моим заплетенным в косу волосам.

— Влюблена? — Моя нянюшка прищелкнула языком и отступила назад, чтобы посмотреть на меня в зеркало. — Значит, вы влюблены в одного из рыцарей?

— Понятия не имею. — Я рассеянно потянула за край вуали. — Думаю, что да, но откуда мне узнать наверняка?

— Миледи, я не знаю. Я сама никогда не была влюблена. Но если вы это чувствуете, значит, так оно и есть.

— Это просто ощущение?

Труди поджала губы и начала поправлять кружево на корсаже:

— О небо, луна и звезды, как бы мне хотелось, чтобы ваша мать была здесь и ответила на ваши вопросы. Она точно знала бы, что вам сказать. Я

ничего не знаю о любви.

— Но мои родители были сильно влюблены, не так ли?

Я вспомнила свою последнюю охоту с ними, последний раз, когда видела их вместе. Они держались за руки, когда ехали бок о бок на своих лошадях, их пальцы переплелись так же, как вчера наши с Дерриком.

Труди замолчала и уставилась в пространство, словно оглядываясь в прошлое. На ее губах появилась улыбка:

— Они действительно любили друг друга, миледи. Больше всего мне запомнилось, что им действительно нравилось проводить время вместе.

— Чем они любили заниматься?

— Ездили верхом, подолгу гуляли и вместе читали перед камином. — Ее улыбка стала шире. — А если их долго не было, я всегда знала, что найду их на башне, глядящими на звезды.

Внутри меня потеплело от представшей передо мной картины: мои родители, прижавшиеся друг к другу на вершине башни, любуются звездами.

— Они всегда разговаривали, обсуждали события или другие важные дела, — продолжила Труди. — И всякий раз, когда ваша мать говорила, ваш отец внимательно слушал ее и уважал ее мнение.

Как Деррик, когда включил меня в обсуждение о болезни.

— Они были вместе и в трудные времена. — Улыбка Труди получилась грустной. — Я видела, как трудности разрывали на части другие семьи. Но не их. Так или иначе, у каждого из них была внутренняя сила, которой не хватало другому. Они могли поделиться ею друг с другом при необходимости.

Было ли у Деррика то, чего не хватало мне? И наоборот? Могла ли моя сила удержать его от слабостей?

— Как я уже сказала, я не специалист в любви, миледи. — Труди повернулась ко мне и обхватила ладонями мои щеки. — Я не знаю, настоящая ли это любовь. Но я вижу, что сейчас вы счастливее, чем когда-либо.

Я могла только кивнуть в знак согласия. Я была счастливее. Я

чувствовала себя более живой, чем когда-либо раньше.

— Значит, ты не думаешь, что было бы неправильно, если бы я вышла замуж вместо того, чтобы уйти в монастырь? — Какая-то часть меня все еще сомневалась в том, что Бог благословит меня, если я выберу любовь мужчины.

— О, Роза. — Труди погладила меня по щеке. — Даже несмотря на то, что я все еще испытываю искушение увезти вас в монастырь для вашей же безопасности, я не могу отказать вам в шансе испытать то, что испытала ваша мать.