Вот кстати, надо бы сказать ему. чтоб отпустил. Я подняла глаза на мага и… невольно залюбовалась. Когда тебя несет на волнах стихии, даже самое некрасивое лицо становится одухотворенно-прекрасным. Что уж говорить про Жерома. Сейчас он показался мне настоящим принцем из сказки.

— И? — спросил он в ответ на мою просьбу, не торопясь отпускать. — Это вся твоя благодарность?

Я… понимала, конечно, что надо его отблагодарить, как полагается. Но. в конце концов. ведьма я или нет? Это мне надо кружить головы мужчинам, соблазнять и… Словом, в моем теперешнем состоянии я была способна лишь изо всех сил держаться, чтоб не пасть перед магом подобно покоренной крепости.

— Моя благодарность тебе. Жером Демерель. не знает границ. — четко произнесла я. — Кендис Мелрой. ведьма двенадцатого круга, признает себя…

— Замолчи! — попытался прервать меня он.

— … признает себя должницей… — продолжила я официальную формулу признания магического долга. — Повелите…

Не знаю, почему Жером не захотел, чтобы я договорила. Но способ, которым он воспользовался, честным назвать нельзя. Зато он был очень приятным. И… не о том ли я мечтала всю дорогу до ослиной поилки? Губы мага были мягкими, но настойчивыми. У меня перехватило дыхание, глаза закрылись, руки судорожно вцепились в его плечи, а голова запрокинулась, чтобы он… чтоб ему было удобнее целовать мою… шею? Когда он успел-то?

Тут я обратила внимание на ряд других странностей. Например, на расстегнутую блузку и… Сколько времени мы так стоим?! Я напряглась, и он остановился.

— Кендис? Что-то не так? — спросил он своим искушающим голосом.

Меня одновременно терзали два совершенно противоположных желания — оказаться как можно дальше отсюда и… оказаться как мсжно дальше отсюда, но с ним. И. желательно, чтобы нам никто не мог помешать. Я быстро застегнулась.

— Здесь… немного не то место, где…

— Зато как романтично. — возразил он. — Разве ты не любишь романтику?

Смеялся, он просто надо мной смеялся!

— Я люблю романтику, — честно ответила я. — Не люблю выставлять себя напоказ. — и показала рукой вниз: по тропе следом за нами поднималась целая группа горожан.

И не надо меня убеждать, что он их не заметил!

— Еще один поцелуй. Кендис. — сказал он, просительно заглядывая в глаза. — И можешь считать, что отблагодарила.

— Поставь. Меня. На землю. — потребовала я.

— И ты сама меня поцэлуешь. — утвердительно произнес маг.

Я посмотрела на него и поняла, что других вариантов моя благодарность не предусматривает. Жером медленно и аккуратно _опустил меня вниз, кстати, пока опускал, я всей кожей ощутила его… рельеф. Твердый он. однако. Крепкий, хоть и жилистый. Мышцы и… все остальное… чувствовались даже сквозь одежду. Просто издевательство какое-то…

— Господин Демерель! Наконец-то мы вас нашли!

— Господин Демерель! Наконец-то мы вас нашли!

Не мсжет быть… Сам градоначальник Стэн Вильерс. По крайней мере, голос точно его. Хорошо, что я успела привести себя в порядок!

— Ослы пришли к поилке. — негромко пробормотал маг.

Несмотря на обстоятельства, я хмыкнула. Повернуться и поприветствовать окружное начальство он мне не дал. крепко прижав к себе одной рукой. С одной стороны, я понимала, почему. С другой… нет. неприличнее будет показать нашим чиновникам всю степень интереса мага к ведьме.

— Господин Демерель. куда же вы пропали? — с ласковой такой укоризной поинтересовался другой голос. Женский.

Госпо-ка старший секретарь окружной Управы Мишель Лаберри.

— Господа, а вы. в своей провинции, весьма бесцеремонные люди. — непринужденно отозвался Жером. — Я прогуливаюсь с дамой. Полагаю, вы будете настолько любезны, что предоставите нам возможность завершить прогулку.

— Жером, мы тут люди простые. — прогудел третий голос эдакого «доброго дядюшки». - испугались, куда пропал столичный гость, спаситель-избавитель, искать кинулись… Кто ж знал, что ты с девушкой?

С этим я знакома не была, но отчего-то… еще теснее прижалась к магу. Несмотря на кажущееся добродушие, с его обладателем я бы не хотела встретиться в темном переулке. Да нигде бы не хотела, если уж честно.

— Причин для страха больше нет. Антуан? — с нажимом поинтересовался Жером. — И прекрасно. Господа, перед отъездом я обязательно загляну в Управу и задам вам несколько вопросов. А сейчас…

Он сделал выразительную паузу, и Вильерс — он всегда был сообразительным, иначе на таком посту не удержаться — быстро развернул всю свою кодлу обратно.

— Какой момент испортили. — вздохнул Жером, когда мы снова остались одни. — На редкость прилипчивые господа. Все утро водили меня по этой вашей Ровайе как собачку на привязи. После обеда сбежал, так и здесь нашли!

— Видимо, тоже хотят отблагодарить. — съязвила я. отступая в сторону.

— Кендис. извиняться не буду, — сообщил маг. не препятствуя моему отходу. — Ты мне очень понравилась. Пойми, увлекся.

А как же. понимаю, сама увлеклась. А еще…

— И если бы не ты, ваши чиновники меня б в покое не оставили. И о долге больше не вспоминай.

Надо же, как сильно он не любит общаться с… Даже долг простил.

— Ты сделал для меня намного больше. — вздохнула я. — Но можно было бы не разыгрывать представление, а честно попросить о помощи.

— В следующий раз — никаких представлений. — твердо заявил он.

Следующий раз… Даже смешно.

На работу я не опоздала. Впрочем, опаздывать было и не с чего: с Жеромом мы распростились почти сразу же, я только показала ему. как быстрее всего пройти к Управе. Возвращаться к форту уже не хотелось, да и Эфир восполнил мой резерв самостоятельно. Пусть и медленнее, чем нужно, но на работе мне важнее всего Вода.

На улицах царила эйфория. Люди по-настоящему праздновали прекращение пожаров и всячески нахваливали Повелителей Воды в противовес Повелителям Огня. Я тоже не удержалась и в одном из уличных кафе, где вдруг освободился столик, заказала себе. — .большую порцию мороженого и коктейль с каплей абрикосового ликера. И лишь после этого с чувством исполненного долга отправилась в амбулаторию. Смену принимала у шефа — заслуженного лекаря Тима Тимберлейка. Лекарь Тимберлейк — живая легенда Ровайона. он работает в лекарне с момента ее основания! Ти-Ти, как называют его все без исключения, вкратце рассказал о «старых» пациентах — к счастью, за прошедшие сутки все стабильны, назначения без изменений — и о вновь поступивших.

— Мадам Леопольдина, сосудистый криз, давление я ей снизил, но нужно понаблюдать.

Я забрала у шефа карту назначений мадам, которая регулярно попадала к нам в отделение, ибо не пристало ведущей приме окружного театра принимать успокаивающие настои — «актриса должна жить на нерве!» — и сделала пометку в блокноте: «м. Л. - наблюдать». Ти-Ти подождал, пока я закончу, и заговорил о следующем пациенте:

— Месье Домажон, предынфарктное состояние, будь с ним повнимательней.

Когда шеф говорит «повнимательней, Кендис», это означает, что пациент не из легких, но… все обойдется. А вот когда он, вздыхая, говорит «тяжелый»…

— Наш главный пожарный маг Паскаль Люмерье. Тяжелый. Обширный инфаркт задней стенки. Если бы не знал, что твое дежурство, сам бы остался.

Обширный инфаркт. Это плохо. Особенно для мага, который только что, в прямом смысле, едва не сгорел на работе. Наверняка резерв у него пуст, а пополнить нечем… Иначе не довел бы себя до такого состояния.

Ти-Ти еще раз вздохнул, с легкостью прочитав мои мысли, и предложил:

— А пойдем-ка посмотрим его вместе.

Паскаль Люмерье лежал под капельницей в ближайшей к ординаторской палате. Глаза его были прикрыты, у носа и рта залегли глубокие морщины, цвет лица серовато-синюшный (землистый, как сказал бы Лелюгрин), лоб обожжен, на руках повязки.

— Он обгорел? — спросила я полушепотом.

— Как и все пожарные, — кивнул шеф. — К нам перевели из ожогового. Кендис, я рассчитываю на тебя.