— Зачем вы так шумите, юноша? — поинтересовалась мадам Штафнер. выходя навстречу из арки двора.

Кажется, мы с Креем остолбенели. Оба.

— Это твой родственник, деточка? — просипела мадам Препадье. — Надолго к нам. молодой человек?

— Ах. как мило он одет. — заметила мадам Зелински. — Совсем как во времена… Эдит, напомни!

— Во времена Франциска Третьего. — с готовностью напомнила мадам Препадье.

— Увлекаетесь историческими реконструкциями? — тут же спросила мадам Штафнер. — Я могу посоветовать вам…

— Благодарю вас. дамы. Мой… племянник больше не будет шуметь. — перебила ее я. хватая Крея за рукав и таща в сторону своей двери.

— Прошу прощения, — удивленно, но вежливо сказал «племянник».

— Деточка, у тебя же нет ни брата, ни сестры. — еще более удивленно высказалась мадам Препадье.

— Он… троюродный. — пояснила я. вталкивая Крея внутрь.

В прихожей уже ждал Лелюгрин. Мы с поТуСторонним гостем переглянулись и одновременно сказали:

— Как они увидели тебя?

— Как они увидели меня?

Шатья метнулся к своему наблюдательному пункту — кухонному подоконнику. Я проследила за тем. чтобы мальчишка переобулся, и пошла следом.

— Эти ссстарые перешшшницы? — прошипел Волчок. — Началосссь… Завтра его увидят дети, послезавтра — всссе.

— Почему?! Я же… — начал Крей и… прикусил язык.

— Я предупреждал, вашша светлосссть. чем дольше вы здессь находитесь, тем большими ссвязями обрассстаете.

— Но при чем тут невидимость?! — возмутился мальчишка.

А я так и вовсе. С какой стати мой шатья рассуждает о…

— Вы были невидимы, пока васс тут никто не знал. — соизволил ответить Лелюгрин.

Впрочем, это мне бы он соизволил. С Креем он продолжал вести себя почтительно, предупредительно и был на удивление разговорчив.

Оказалось, что все действия мальчишки, каждая встреча со мной, каждая сворованная сосиска и съеденная булка,

перестраивали его ауру, наш мир адаптировал поТуСтороннего жителя под себя. И теперь… буквально в ближайшие сутки, он станет полностью видимым. Для всех.

Новость, прямо сказать. Крея не обрадовала. Он подскочил и начал собираться, заявив, что должен встретиться с тем. кто ему поможет. При этом никакие доводы разума не действовали. И тогда я сказала:

— Обещаю, что помогу тебе.

Волчок зашипел, показав весь комплект острых, как иглы, зубов и прижав к голове уши. Да. я помню, что обещать что-то Крею он мне запрещал. Но не отпускать же мальчишку на улицу в ночь — полночь?

— Что ты хочешь взамен своей помощи? — спросил он торжественно.

— Ничего. — ответила я.

Шатья предупреждающе застучал хвостом по подоконнику. Но я и так помнила, что главное — ничего не просить. Крей покачал головой и двинулся к выходу. Эти их глупые долги…

— Хорошо. Скажи, что ты сам считаешь приемлемой платой за помощь. — вздохнула я.

Волчок перестал стучать хвостом и, прищурившись, посмотрел на меня. Кажется, с одобрением?

А Крей… насторожился и вперил в Лелюгрина странный взгляд. «Это ты ее подучил», — говорил этот взгляд, и уж тут я встала на защиту своего шатьи.

— Да. — признал в итоге мальчишка. — Я вижу, что вы оба не врете. Ладно. Ты можешь просить о равноцэнной услуге моего Дома.

Он так и сказал — Дома, с большой буквы.

— Почему не твоей личной услуге? — спросила я — до того странной показалась формулировка.

— Я… несовершеннолетний, — пояснил Крей, слегка запнувшись.

Лелюгрин издал такой звук, который у него обычно приравнивается к хмыканью. Я промолчала, ведь будь что-то не так, фамильяр не смог бы утаить информацию — даже под давлением. Ведьма для шатьи значит намного, намного больше… Так что мы с Креем договорились. Ни на какие такие услуги от Домов по Ту Сторону я не рассчитывала, поэтому ссчла договор формальностью — просто, чтобы Крей успокоился.

Отправив парня мыться и спать, я задумалась. Завтра предстоял тяжелый день. Начать с того, что надо купить ему нормальную одежду. Не говоря уже о том, что придумать ему подходящую легенду и заручиться поддержкой…

— Опять в облаках витаешшшь. — возмутился Лелюгрин. правда, шепотом. — Молодец, с услугой, которую он ссам ссочтет нужной, не прогадала, но в ос с стальном…

— Что там с этой услугой? — устало спросила я.

— Дом Дигуэнда — герцога Правого Предела — второй по знатности и влиянию после… — начал было шатья и… умолк.

— Крей — будущий герцог? — не поверила я. — И… откуда ты столько знаешь про…

— Шшшш. — выгнул спину Волчок. — Пока что будущий герцог — этот прессссловутый риата. Его сссветлость Крейссстон — второй нассследник.

— Его светлость? Крейстон? — переспросила я. впадая в ступор.

Это что же, мне тоже надо так к нему обращаться?! Не хочу!

Шатья пошевелил ушами и сообщил, что и не надо. Мальчишку выдавать нельзя. И тут сработали ассоциации — то же самое сказал мне главный пожарный маг. Вроде бы. Лелюгрин сегодня до странного общителен, так что я решила спросить:

— А что ты знаешь про обмен стихиями у магов и ведьм при безумной страсти?

Волчок прищурился и… будь человеком, я б сказала, что…

— Ты ведь не влюбиласссь? — подозрительно спросил он. — Нет, я б заметил. Теоретичессский интерессс?

Допустим, хотя больше практический. Надо знать, правда ли такое бывает, и если бывает, то при каких обстоятельствах. Учитывая появление в моей жизни Крея, стоит точно отвечать на все вопросы. А они. вот чувствую, обязательно возникнут…

Между тем шатья сетовал на то, что у меня и влюбиться-то времени нет. а так. глядишь, уж бы и замуж…

— Невтерпеж? — гаркнула на него я. — Это все бабулины происки, не может нормальный шатья постоянно твердить, что мне пора обзаводиться мужем и…

— Не торопись. — негромко, но как-то внушительно заметил из-за спины Крей.

Он… должен уже десятый сон видеть! Оказалось, я своим воплем разбудила парня. Лелюгрин подхватился, быстро подал нам по стакану молока с медом и отправил спать обоих. Отвертелся от ответов, называется. Ну. ничего. Завтра я все равно пойду в библиотеку.

Моя квартира небольшая, всего три комнаты, но раньше мне и их было предостаточно. Зато теперь, слыша, как за стеной сопит второй наследник целого герцогства, я задумалась о том, что, может быть. Крея лучше переселить к бабуле — у нее собственный дом. И довольно большой, можно хоть двух наследников разместить.

Зря задумалась. Второй наследник — точнее, первый, риата. тут же возник перед моим внутренним взором. Удивительно, как он хорошо запомнился… Всю ночь меня преследовал сон о будущем герцеге. который напевал знакомую с детства песенку «Когда плохой Мелрой приходит, то сразу что-то происходит».

Хорошо, что ведьм с детства учат различать сны. Этот был обычным, даже не связанным с духами-кошмарниками. А песенку… которую мое подсознание влсжило в уста поТуСтороннего герцога, я часто слышала в доме бабушки. Нет. не той. которая ведьма. Бабушки с отцовской стороны. У них это было нечто сродни семейному гимну.

Моя мать, бывшая мадам Мелрой всего пару лет — год до моего рождения и год после — не разделяла любви свекрови к совместному распеванию народных песен. Впрочем, мне она этого не запрещала. Так о чем я? Да. о сне… Запомнила я его хорошо, но это же не значит, что он был вещим?

Утро началось… странно. Во-первых, я выспалась. Во-вторых. Волчок был в прекрасном настроении, и даже что-то мурлыкал себе под нос. Музыкальное, я имею в виду. В-третьих, на завтрак у нас была корзина с виноградом и персиками, тающие во рту отбивные и нежная цветная капуста, приготовленная в кокосовых сливках и сухарях с пряностями.

Крей уплетал отбивные так, что за ушами трещало, какие там к демонам сосиски… А я недоверчиво потянулась к корзине. Что-то случилось, и бабушка решила побаловать непослушную внучку? Фирменный виноград бабули Селестины ни с чем не спутаешь — такой крупный, прозрачный, медово-сладкий даже на вид…