Вместо того, чтобы пойти усваивать очередную порцию уроков по идеальности и безупречности для девушки от родителей, я уселась на ту самую лавочку, где еще недавно пожирали друг друга Вилена и Артем и просто стала наблюдать за происходящим на улице.

На дворе стоял самый разгар лета. Июль полноправно властвовал над природой и согревал теплом город. Да настолько хорошо выполнял свои обязанности, что порой хотелось снять с себя не только одежду, но и кожу. Настолько было жарко даже в тени. Мои наблюдения показали, что не я одна так считаю. Несколько молодых парней, вышедших из-за угла, были по пояс раздетыми и светили на всю округу своими не особенно упругими и атлетичными телами.

«У Аморского тело наверняка намного лучше», - облизнувшись, вымолвила моя огнедышащая сущность.

Я отвела взгляд от прохожих и попыталась отвлечь себя чем-то другим. Да только на чем бы я ни фокусировалась, мои мысли теперь блуждали только в одной плоскости. В той, где транслировали обнажённого по пояс парня с золотой каемочкой вокруг зрачка. Я была уверена, что вот у него-то точно все в порядке с тонусом мышц. Судя по его широкой спине и массивным в меру плечам, я просто не могла оказаться не права.

Мысли в моей перегретой на солнце головушке уносили меня совсем не в то русло, заставляя теперь пылать внутренним огнем еще и щеки. А потому я решила все же, как можно скорее пойти домой и принять холодный душ, чтобы остудиться.

Прежде чем встать и двинуться в сторону своего подъезда, я успела посидеть еще пару минут, засмотревшись на облака, плывущие высоко над землей. Мама всегда говорила мне, что небо в нашем городе очень высокое. Только я никогда раньше не понимала, что именно она имеет в виду. Когда же я все-таки поднялась со скамьи и сделала пару шагов в сторону своего подъезда, заметила в паре метров женщину, с любопытством рассматривающую меня и все больше замедляющую шаг, приближаясь ко мне. Она показалась мне весьма странной, хоть и одетой вполне нормально. Пусть немного старомодно, но адекватно.

Я оглянулась пару раз вокруг, чтобы понять, что взгляд ее и вправду нацелен на меня, и остановилась. Возможно, это была какая-то знакомая матери, которую я уже давно не помню. И сейчас она решит поздороваться со мной. Однако сделала она совсем не это. Женщина тоже остановилась, сунула руку в свою элегантную сумочку и достала оттуда лист бумаги, сложенный вдвое. Затем она развернула его, посмотрела на содержимое и следом снова на меня. Как будто бы рассматривала ориентировку из местного отдела полиции. Но вроде бы ничего противозаконного я не сделала, кроме того, что гнала больше ста километров в час по городу при разрешенных шестидесяти.

Дожидаться еще хоть каких-либо действий от нее я не стала, а потому двинулась дальше. Странные люди тоже порой встречаются на пути. И незачем обращать на них внимания.

Скрылась в подъезде я раньше, чем появился тот, кто мог бы мне все объяснить.

- Мам, ты чего тут стоишь? – спросил Рома, держа в руках объемную увесистую коробку с кухонной утварью, которую его мать привозила на время к нему домой, чтобы приготовить в выходные множество вкусностей и сейчас забирала ее обратно.

Евгения Викторовна держала в руках рисунок парня, на котором была изображена девушка с крыльями, так сильно поразившая ее, и смотрела на подъездную дверь. Ту самую, где жила белокурая девчонка с ангельскими глазами и взглядом чертенка. Последнее Рома, конечно, разглядел не сразу. Но он совершенно точно знал, что Нелли совсем не та, кем хочет казаться на первый взгляд. И ему хотелось отыскать это в ней. Парень был уверен, что в ней на самом деле столько сдерживаемого внутреннего огня, что однажды она точно может неслабо так взорваться. И поэтому ей нужно помочь с тем, чтобы направить его в нужное русло.

- А? – оторвалась женщина от своих мыслей. – Я просто… знакомую встретила.

Мать обернулась к сыну и очень широко улыбнулась. Она узнала ее. Эту девочку с рисунка Ромы. Только вот он почему-то скрывал ее и не хотел признаваться в том, что у него появился идейный вдохновитель из соседнего дома. Евгению Викторовну это радовало настолько сильно, что она не могла скрывать своих эмоций. Женщина уже давно ждала появления той, кто сумеет вдохновить ее мальчика больше, чем его любимая машина, на которую он тратил больше всего времени в своей жизни.

- И что, ты показывала ей мой рисунок?

- Да, да, - закивала она, хотя и понимала, что Рома очень чутко ощущает любые проявления лжи. У него будто встроен радар с самого рождения. – Пойдем? Мне еще прибраться дома надо и ужин приготовить.

- Ты могла забрать с собой что-то из приготовленного. Мне одному все это не съесть, - произнес Рома и двинулся дальше к своей машине, которую на этот раз пришлось парковать прямо под окнами Нелли.

- Пригласи свою девушку, - осторожно сказала мать, не отставая от парня. – У тебя ведь есть девушка?

- Что? – обернулся Аморский к женщине. – У меня никого нет. Я ведь говорил.

- Правда? – немного поубавила свою радость Евгения Викторовна. Она тут же решила, что ее сын безответно влюблен.

- Правда, мам. Почему ты спрашиваешь?

- Хочу, чтобы ты был счастлив, сынок, - погладила она парня по крепкому плечу.

- Я счастлив. Настолько, насколько это сейчас возможно. И давай больше не будем об этом.

Мать кивнула и больше к вопросу о чувствах они не возвращались.

Когда я выглянула в окно, странной женщины уже во дворе не было. Зато на парковке у моего дома стояла машина Аморского, на которой мне предстояло в скором времени участвовать в первом и наверно единственном в моей жизни заезде. У этого парня должна быть крайняя степень доверия ко мне, чтобы одалживать такое авто. Если честно я бы еще тысячу раз подумала, прежде чем соглашаться на это. Хотя после того, что мы вместе с ним пережили, наверно ему уже ничего не было страшно. Даже гоночный заезд, опыта в которых я не имела.

Я хотела уже отойти от окна и приняться за свои домашние обязанности, коими меня, конечно же, завалили под недовольный бубнеж родители, когда из Мустанга показалась сначала темноволосая голова, а потом и сам Рома. Он взял из чьих-то рук какую-то коробку и переместил ее с пассажирского сидения в багажник, мельком бросив взгляд в мою сторону. Так мы смогли заметить друг друга уже во-второй раз за прошедшие две недели. Я невольно растянула губы в улыбке. Он сделал то же самое. И тогда я ощутила то, что начинаю падать. Куда и зачем пока было неясно, но эта улыбка совершенно точно что-то сломала во мне и сдвинула это внутри меня с мертвой точки. Необратимые изменения в моей душе продолжались с неимоверной скоростью.

Этой ночью мне впервые снился Рома Аморский. Мы с ним сидели друг напротив друга, поджав ноги по-турецки, посреди пустой загородной трассы по обе стороны от двойной сплошной линии разметки. В его руках было два небольших шарика, с виду напоминающих стеклянные. Белый и черный. И он протягивал их мне на своих раскрытых ладонях.

- Что это? – спросила я у него. Парень улыбнулся. Тепло. Так, как мне нравится.

- Выбирай.

Я в непонимании осмотрела оба шара, занимавших его руки.

- Зачем? Может, объяснишь?

Сосед продолжал улыбаться, чуть опустив взгляд вниз. Выглядел он так мило, что захотелось протянуть руку и коснуться его. Понять, какая на ощупь его кожа и могут ли быть послушными его волосы, постоянно находящиеся в беспорядке. Но делать этого я естественно не стала. Побоялась.

- Не думай. Просто выбирай, - тихо произнес он, чуть выдвигая вперед руку со смолисто-черным шаром.

- От этого что-то зависит?

Парень кивнул.

- Выбирай.

- А если я не хочу этого делать?

- Так не может продолжаться дальше. Тебе нужно сделать это. Тогда станет проще.

Чтобы немного оттянуть время в надежде на то, что парень все же решит рассказать мне все, я осмотрелась вокруг. Дорога, на которой мы находились, была мне знакома. Она шла через густой лес и уходила куда-то вниз. Похоже на тот путь, которым мы с семьей раньше постоянно ездили летом к моей бабушке в деревню. Если спуститься по склону ниже, то покажется развязка с очень красивым видом на чистое поле, где почему-то никогда ничего не росло, кроме невысокой травы и одуванчиков. Там же на этом перепутье можно было свернуть в противоположную от бабушкиной деревни сторону и вновь взобраться уже на другую сопку. Гораздо более высокую, но менее пугающую своими ветвистыми елями и соснами. Там, на самой ее вершине стояли одинокие стол и лавочка, которые когда-то давно построил мой отец и время от времени привозил нас туда на шашлыки и запечённую в костре картошку, когда не было лень делать их самостоятельно. Об этом месте знали немногие, так что мы всегда были там одни и могли свысока любоваться красотами своего края. Все мое детство, можно сказать, прошло именно в поездках по этой трассе. Правда почему-то уже несколько лет мы там не бывали, позабыв о том, как уютно и спокойно бывает вдали от посторонних людей.