- Все из-за тебя, Нелька, - проворчал он напоследок, окидывая меня уничтожающим взглядом и выбираясь из машины.

Я закатила глаза и тоже покинула семейный автомобиль, не желая больше пререкаться с братом. Не сегодня, когда мое настроение только-только стало улучшаться, а отношение родителей ко мне несколько изменилось.

- Дочь, ты не заглянешь в почтовый ящик? – обратилась ко мне мама, когда мы уже находились в подъезде, а она несла в руках пакеты с привезенными мной сувенирами. – Заказала на днях какую-то японскую маску для лица. Должны вот-вот доставить.

- Конечно, - перехватывая из ее руки знакомую связку ключей, ответила я и отступила в сторону ящиков. Она же проследовала за отцом в сторону лифтов.

Извещение о посылке и вправду было там. Как и еще один листок, сложенный пополам. От знакомого ощущения в руках мое сердце замерло на долю секунды. Я знала этот тип бумаги. И я видела подобную дома у Ромы. Он говорил, что его мать любит приносить ему с работы лишние холсты и бумагу для рисования. Надеется, что тот не забросит его окончательно.

Судорожно развернув листок, взглянула на изображенный на нем рисунок. Тот самый, что однажды не дал мне поднять с пола Аморский. Только на этот раз он был дописан полностью, а внизу была приписана ровным почерком небольшая надпись.

«Быть вдохновением – значит иметь в своей власти душу творца. Обращайся с ней осторожнее».

Я несколько раз моргнула, чтобы уловить смысл фразы, а затем сделала глубокий вдох и провела по ней пальцами.

Почерк не был похож на Ромин. Слишком мелкий и округлый, в то время как у него он более острый и растянутый. Несколько раз мне довелось видеть то, как он пишет, быстро выводя буквы левой рукой. Но быть может, если он будет стараться и не спешить, то выйдет нечто подобное.

«Да-да, это он написал, - вещали взбудораженные неожиданным подарком мысли, - он тоже скучал и искал встречи с тобой».

Я снова взглянула на изображение. Девушка, вскинувшая руки вверх, кого-то неуловимо напоминала мне. И удивительным было то, что я вновь стала узнавать в ней саму себя.

Вспомнив о том, что Рома – любитель замысловатых техник, перевернула лист в обратную сторону и увидела перед собой ангелоподобное существо, сложившее крылья за спиной и падающее вниз, закрыв глаза и отдавшись на волю развивающего его волосы ветра.

Метафора была красивой. И рисунок был красивым.

А его автор, еще недавно своей рукой касающийся слегка шершавой бумаги, вновь сумел незримо дотронуться с помощью него до меня и заставить поверить, что не все еще потеряно и теперь я смогу все ему объяснить. Ведь все, чего я теперь боялась – это не быть выслушанной. Быть отвергнутой, что, в общем-то, было бы вполне логичным. Сейчас этот вариант не был таким уж категоричным.

Крикнув маме, что скоро вернусь, я бросилась обратно на улицу. В моей голове больше не промелькнуло ни единого сомнения в том, что рисунок подкинул он. И мое странно окрыленное состояние заставило меня нестись через весь двор в сторону знакомого подъезда.

Наскоро набрав код от домофона, который знала наизусть, вбежала внутрь и, игнорируя лифт, преодолела несколько пролетов, оказавшись возле нужной мне двери.

«Что я ему скажу?» - только и успела подумать я, повиснув на дверном звонке и пытаясь отдышаться.

Я знала только то, что хочу прекратить все это. И если он не против, то я смогу сделать это прямо сейчас. Рассказать ему обо всем. Объяснить и попросить прощения за свое странное поведение. Главное, чтобы он открыл мне дверь. А там уж я придумаю с чего начать.

Дверь не открывалась долго. За это время я успела полностью прийти в норму и выровнять дыхание. А еще засомневаться в том, что хозяин вообще находится дома и желает меня видеть.

Возможно, стоило сначала ему позвонить. Но об этом я как-то не подумала, решив действовать, пока не успела передумать, хотя и обещала себе больше никогда не идти на поводу у эмоций. Спустя долгое время молчания и одолевающих меня снов, я просто не могла ждать дольше.

Окончательно разочаровавшись в своем плане, я отступила на шаг назад и решила прийти позже. Но предварительно все же написав ему и удостоверившись в том, что он будет ждать моего появления.

Я занесла ногу для следующего шага, когда услышала шорох по ту сторону двери.

Этот звук заставил подняться в моей душе теплую волну.

Он все-таки был дома.

- Кто там? – раздался грубый мужской голос из квартиры. Я на секунду застыла на месте, прислушиваясь.

Этот голос был мне не знаком.

Послышался звук поворота ключа в замке и через одно мгновение передо мной предстал незнакомый мужчина с большим пивным животом навыкат, одетый в домашние треники.

- Мне… нужен Рома, - неуверенно и несколько ошарашенно пискнула я. Мне было прекрасно известно, что Аморский никогда не видел своего отца и это не мог быть он.

Тогда кто?

Я быстро взглянула на стену, где была надпись, гласящая о том, на каком мы находимся этаже и поняла, что ничего не перепутала. Это именно та квартира, что мне требовалась. Квартира Ромы, на пороге которой теперь стоял какой-то незнакомый мужик.

- Не знаю такого, - шмыгнув носом, ответил он. – И вообще ты кто? Я только со смены, а ты, ненормальная, разбудила меня.

- П-простите. Я искала одного человека. Он жил здесь.

- Теперь я здесь живу.

Не может быть. Он съехал.

Куда? Зачем?

- А где прежний хозяин квартиры не знаете? – попыталась разведать я.

- Я – единственный хозяин. И всегда им был. Это моя квартира. Сестра сдавала, пока был в отъезде, а теперь все. Вернулся.

Я взглянула за спину мужчины и заметила, что знакомой высокой полки с обувью там больше нет. И Ромы, по всей видимости, теперь тоже. Его попросили покинуть квартиру в то время, пока я была на море и приходила в себя.

Очередная тонкая нить, связывающая меня с этим человеком, порвалась. Он больше не мой сосед и я не могла пересечься с ним случайно во дворе.

Вообще-то это должно было меня обрадовать, ведь я так настойчиво бежала от него. Только вот радостно отнюдь не было. Я хотела продолжать видеть его из своего окна. Хотела встречать его по утрам, когда он возвращается домой, а я иду в университет. Даже думая о том, что нам не по пути, я бы настойчиво продолжала искать его.

Вернувшись домой, я сразу кинулась в свою комнату, едва успев снять с себя обувь. Мой смартфон, выключенный из-за посаженной батареи и немного запылившийся за время отсутствия хозяйки, мирно дожидался меня там же, где я его и оставила – на полочке возле двери.

- Так и знала, что по телефону ты соскучишься больше, чем по нам, - глумливо произнесла мама, входя в комнату следом и поднимая с пола оброненную мной по пути сумочку.

- Нет, мам. Просто мне нужно проверить...

- Он не звонил, - перебила меня мать, чем вновь напомнила прежнюю себя, которую я так привыкла видеть ежедневно в течение всей жизни.

Сразу стало ясно, что ее сегодняшнее дружелюбие ко мне было всего лишь временным эффектом из-за долгой разлуки. А все изменения в ее голове по поводу отношения ко мне – надуманными и иллюзорными.

- Кто? – вскинула я брови, делая вид, что не понимаю, о ком идет речь. Заводить разговор на прежних тонах совершенно не хотелось. Не для того я проделала такой долгий путь в поисках гармонии для своей души.

- Ты же ему собралась звонить, - продолжала мама, настойчиво избегая имени Аморского.

К сожалению, ничего и вправду не изменилось. Шарманка все это время дожидалась своего часа в тёмном углу, чтобы начать играть привычную мелодию вновь.

- И, кстати я видела, как он куда-то уезжает вместе с вещами, - сложив руки на груди, продолжала она. - Видимо, решил, что будет лучше переехать подальше и не попадаться нам на глаза. Молодец. Умный мальчик. Думаю, ты уже успела это понять. Ты же сейчас бегала к нему, да? На самом деле, ты поступила правильно, когда уехала, дочка. Не делай шаг назад. Поверь моему слову. Он тоже не хотел бы этого.