Вслед за утренним душем, прической и макияжем пришло время распахнуть шкаф. Памятуя о впечатлительности клиентов, она выбрала узкое офисное платье, прикрывающее ноги строго до колен. Мимоходом глянула на часы, ахнула и принялась стоя натягивать колготы. Понятное дело, не удержала равновесия, запрыгала на одной ноге, зацепила угол журнального столика и успешно разорвала единственную целую пару.

— Овца! — обругала себя, припомнив статистику несчастных случаев.

Спустя минуту снова полезла в шкаф. Там, на самой нижней полке хранился древний Леночкин подарок: французские чулки-сеточка, черную паутину которых обрамляли бархатные резинки и сексуальные атласные бантики. С сомнением повертела коробку в руках и решилась:

— Под платьем все одно ничего не видно. Буду выглядеть изящно, стильно и дорого.

Начальство сидело на месте, когда она ворвалась в офис.

— Доброе, доброе… извини, опоздала,… как спалось?

— На удивление крепко, — доложил Игорек, прищуриваясь на французскую сеточку. — Убьешь клиентов наповал. А где контрольные бусы?

Аня задрала подбородок, демонстрируя выдержку и достоинство.

— Забыла дома? Не огорчайся.

— И не подумаю.

— Угу. Загляни в бытовку, там презенты от почитателей. Бус немеряно.

— Шутишь?

— Если бы. Наши свихнувшиеся клиенты вчера напили… посоветовались и решили, что ты просто обязана взять с собой в круиз с полсотни вязанок. Жорик советует искусно рассыпать бусинки по верхней палубе, тогда результат может превзойти мыслимые ожидания. Большая часть туристов с размахом отметит День Нептуна, булькнув в океан, не исключается возможность, что самые грузные не выплывут.

— Пошли на фиг.

И отправилась в подсобку рассматривать фальшивые богатства. Налюбовавшись стекляшками и пластмассой, Аня занялась работой, а ближе к полудню начали съезжаться постоянные клиенты. Входя в агентство, мужчины целовали виновницу торжества, кто в руку, кто в щечку, и пели дифирамбы. Мол, прекраснее девушки не встречали. Интересовались подробностями любовных переживаний. Близко к сердцу приняли размолвку с молодым человеком, требовали отчета в деталях и по минутам.

В три часа дня Жорик привез в агентство любимую тещу. В офис вкатилась кругленькая дамочка с голубыми волосами. Пометавшись между столами, выбрала Аню.

— Жорж говорил, что ваше агентство планирует необыкновенный круиз. Обожаю экстрим! Могу я поехать с вами?

— Можете, — подтвердила Аня и добавила осторожное, — но ваше благополучие в ваших руках.

— Аделаида Филипповна, — представилась теща, — для вас, Деля.

Она склонилась и прошептала:

— Жоржу не верю. Снаружи добренький, а душа — змеиная.

Аня покосилась на маячившего в дверях змея и, кашлянув, пробубнила:

— Согласна, — из звонче. — Оформляем тур?

Аделаида Филипповна вытащила из необъятной сумки пластиковый конверт с документами и решительно возложила их на стол. Дальше начались переговоры, уточнения и формальности.

Позже, когда дамы прощались у двери, она неожиданно распахнулась, и на пороге объявился подогретый участковый очень растерзанного вида. Фуражка блюстителя съехала на затылок, уцелевшие две пуговицы раскачивались на тонких ниточка, а в левой руке правоохранитель держал четыре обломанные гвоздики.

Сжимая свободной рукой дубинку, Петрович энергично отбивался от телохранителей Жорика. В запале борьбы он неловко ввалился в офис, где нечаянно толкнул Аделаиду Филипповну. Теща отпрянула, шагнула назад и подвернула ногу.

Охнув, Деля начала падать. Отзывчивая Аня отважилась ее поддержать, но теща просто подмяла под себя услужливую спасительницу. Трещали каблуки, матерился Петрович, с треском рвалась ткань.

Аня извернулась и сумела выскользнуть из-под стонущей Аделаиды Филипповны, чему была несказанно рада. Участковый внезапно замолчал, оборвав поток сознания на самом интересном:

— Чего уставились? — сердито вычитывал Аня. — Помочь не…

Глянула вниз и мысленно ахнула: узкое платье не выдержало грубого обращения и лопнуло по шву. Живописная прореха открывала взбудораженным мужчинам интимные подробности ее экипировки. Продемонстрированные в деловой обстановке, среди бела дня, французские чулки с атласными бантиками и полоска соблазнительных кружев, официально именующая себя трусиками, нанесли бомбовый удар по подточенной алкоголем психике гостей. Клиенты покраснели, тяжело задышали и прикрыли животы кейсами.

Петрович оказался слабее всех. Он звонко икнул, стукнулся затылком о двери и, выронив стебельки цветов, схватился за грудь.

Спустя двадцать минут, прибывшая по вызову «Скорая помощь», увезла участкового с подозрением на сердечный приступ и Аделаиду Филипповну с вывихнутой ногой. Игорь Геннадьевич закрыл Аню в подсобке, где она, замотанная в чужое покрывало, усердно зашивала порванное платье.

Чудесному дню не виделось конца и края. На улице, за столиком в импровизированном кафе, сидела четверка невменяемых клиентов. Граждане вдохновенно пили водку и травили непристойные анекдоты. Трое из четверых вызвонили подружкам, один — жене, и сейчас коротали время, довольствуясь обществом друзей. Пятый же клиент, довольно солидный на вид, шастал под окнами агентства, мечтая еще раз увидеть ведьмочку в пикантном виде. Французские чулки нанесли удар по его чувствительной психике, и у господина регрессировал давно залеченный комплекс параноидального подсматривания.

Аня закончила шитье, влезла в наскоро починенное платье и, выйдя из подсобки, виновато покосилась на Игорька.

— Тебе лучше носить брюки, — отреагировало начальство на жалобный взгляд. — Я, конечно, не Петрович, но тоже не железный. Выйдешь за меня замуж?

— Я и так тебя обожаю, — пробормотала соблазнительница, осторожно продвигаясь к столу. — Зачем куда-то выходить?

Игорек тоскливо уставился в окно.

— Тучи над нами сгущаются. — Почесал нос кончиком ручки. — Сдается мне, наша клиентура очень быстро сопьется, сгуляется и, на закуску, покалечится.

Аня промолчала, не зная, как остановить моральное падение клиентуры.

— Завтра Инна выходит на работу, — решил за нее начальник, — а ты, ступай-ка в отпуск на неделю.

Всякое благоденствие когда-нибудь заканчивается. Сегодняшним вечером закончился необыкновенно теплый ноябрь, помахав на прощанье косым дождем. Быстро темнело. На городских улицах зажглись фонари, отражаясь желтыми отблесками в лужах на асфальте.

Аня вышла из подъезда и поежилась. Захотелось немедленно влезть в зимнюю куртку. Но пока она ограничилась тем, что плотнее обмотала шарф и надела перчатки.

— Брр-р, холодрыга! — пожаловалась она сизому охраннику.

Тот в знак солидарности выдал чечетку задубевшими ногами.

Из фиолетового сумрака вынырнул улыбающийся студент. Он, как ни в чем не бывало, коснулся губами Аниной щеки.

— Хэллоу!

Она даже не удивилась. Отстраненно подумала, что студент чересчур красив для парня и слишком шустер.

Шустрый Валдис окинул взглядом скопление дорогих иномарок, компанию подогретых граждан солидной наружности, хихикающих дамочек модельной внешности и команду невозмутимых водителей-охранников.

— Весело живешь, — сделал вывод он.

— Угу, — подтвердила Аня. — Что ни час, — новое развлечение.

Краснолицый Жорик вырвался из кольца друзей и зигзагами подкатил к парочке. Он вытаращился на белокурого студента, выдав искренно-восхищенное:

—Ёпрст, охренеть! — и закончил густым басом. — Любите друг друга дети мои.

— Поп? — удивился Валдис.

— Наш клиент.

— Ваш клиент — поп?

«Поп» прищурил сначала один глаз, потом другой и неожиданно продолжил речь дискантом:

— Дор-рогие молодожены, а теперь поцелуйтесь и обменяйтесь кольцами. Пу-усть ваша любовь… — запнулся от избытка чувств, — горит синим пламенем!

Валдис слегка ошалел от пожелания, но с пути не сошел:

— Бывший работник ЗАГСа?

— Мы подумали, — продолжил работник ЗАГСа, — и решили наградить вас премией в счет будущих заслуг.