Максиму показалось, что нервные мурашки, предшествующие открытию, побежали по спине. Но надо было тормознуть. Не торопиться. Он провел ладонью по столу, потом коснулся правой брови и потер нос.

Женщина смотрела на него сосредоточенно и ждала.

— Число.

— Что?

Все-таки он слишком привык работать один. Забыл, что ей нужно пояснение, не может же она читать его мысли.

— Ты не могла бы вспомнить, в каких числах это было.

— В каких числах… — женщина снова уставилась в сторону.

Потом проговорила:

— Я точно не помню, но это каждый раз было третье воскресенье месяца. Да. Так.

— Молодец! — выпалил он.

И быстро полез в гаджет, смотреть это на календаре. А потом откинулся на спинку стула и выдохнул.

— Что-то не так? — встревоженно спросила Дана.

— Нет, все так.

Он провел по волосам и мазнул ладонью по подбородку, вскользь отметив, что за сутки снова оброс жесткой щетиной. Но мысль мелькнула и исчезла, потому его сейчас интересовало другое. Немного не по теме, но все же.

— Скажи, а каким образом тебе удалось сделать эти наблюдения?

Женщина повела плечом.

— Я не следила специально, — начала она.

— Тогда, как? — Максим подался вперед и сцепил перед собой руки.

— Просто я живу в том районе, — она провела рукой по горлу и неловко замялась, объясняя. — Дом, в котором я живу в зоне, находится примерно в семи километрах от управления по делам перемещенных. Район не очень, — она вдруг хмыкнула. — Бывшая промзона, но там дешевле.

И замолчала, проведя рукой по лбу, а взгляд снова ушел в сторону. Максим ждал.

— Там… много пустующих складов, деловые дворы, площадки. И большая транспортная развязка, петля накрывает чуть не пол района, но не в этом дело. Развязка примерно посередине между управлением и моим домом. Под ней тоже есть бетонные площадки, — она взглянула на него. — Из моего дома прямая видимость. Они обычно останавливались под развязкой.

Востров невольно замер.

Она ведь не представляет, какой важности сведения только что ему предоставила. Сглотнул и покосился в сторону чайника. В горле пересохло.

— Еще чаю? — спросила Дана, тут же поднимаясь. — Я сейчас налью.

— Сиди! — успел он перехватить ее за руку. — Я сам.

Взял чайник и налил им обоим. А потом уселся рядом, пробормотал:

— Спасибо.

И уставился на нее.

Вот и сложилось, нашел недостающее звено. Остались мелочи. Востров немного колебался в том смысле, достаточно ли трех раз, чтобы выстроить систему. Но почему-то был уверен, что почти нигде не промахнулся.

Итак, по числам.

Каждое третье воскресенье месяца. Если сопоставить, примерно на это время приходились самые масштабные теракты и вылазки боевиков. И нападения на контрольные посты, сосредоточенные во втором поясе вдоль границы зон.

Вот как последнее. Взрыв у самых ворот КПП, а в ближайшем городке было полно боевиков. Он постарался припомнить, где именно бывали подобные прорывы. Навскидку выходило в разных местах, но всегда на основных направлениях. Автострады, развязки.

Развязки.

Максим полез в гаджет, открыл навигатор. Так и есть.

Потом, конечно, он собирался уточнить все это, когда доберется до компьютера, а сейчас он смотрел на женщину и думал.

Разрешение. Ведь неспроста. Ничуть не удивился бы, если выяснится, что это самое разрешение для Даны выхлопотал сам Пашнин. Ну или кто-то из конторы толкнул это дело по своим каналам.

Он даже чертыхнулся мысленно. Конечно, если контора пошлет своих людей следить за перемещениями «сырья», это же будет заметно. Ему ли было не знать, что сдедят все и за всеми.

А тут…

Просто женщина из зоны, направляется в закрытый интернат, потому что ей разрешили увидеться с ребенком. Нормально, даже гуманно. Сопровождающий при ней. И это нормально тоже, чтобы не сбежала или не намудрила чего.

Кто на них обратит внимание?

Никто.

Да только женщина, оказывается, регулярно наблюдает, как эти ребятки там «сырьем» загружаются. Видно это из окон ее дома. Ведь кто-то же следил за ней в зоне, анализировал, оценивал. Действительно, шуба заворачивается, как говорит Фил.

Это же какая сеть… О которой он ни сном ни духом. Максим вдруг почувствовал, что видит перед мысленным взором эту гигантскую паутину. Шок.

Однако отвлекаться нельзя, нить уйдет.

Он вернулся мысленно в ту же точку.

Их направили в тот район, где ожидался очередной прорыв. Дражайший шеф с умыслом дал это задание ему. И маршрут ведь четко под него выстроил! Знал, что он не сможет пройти мимо. Нароет что-нибудь.

По отношению к женщине это опять же было гуманно. Он бы в любом случае ее не тронул, и защитил при необходимости.

Совсем не гуманно смотрелся на фоне всего этого ее чип модификации А. Откровенно гадски. Просто умиляет, как четко все было рассчитано — женщина выполнит свою функцию и умрет. Не учли только его. Человеческий фактор.

Вопросов, которые он собирался задать Пашнину, прибавилось.

Максим взял со стола гаджет и уже хотел уйти в серверную, но тут экран засветился снова. На этот раз звонил Пашнин.

Легок на помине.

Вызов шел, Максим смотрел на экран и кривился. А Дана тихо спросила:

— Все в порядке?

Он видел, что женщина нервничает. Лицо снова заострилось, в глазах сухой лихорадочный блеск.

— Нормально, — кивнул и встал. — Подожди меня здесь.

Быстро зацепил со стола гаджет и ушел в серверную. И там уже принял вызов:

— Да.

— Долго.

— Как вышло, Михаил Аркадьевич, — сухо ответил он.

Долго?! Он сейчас еле сдержался, чтобы не послать любимое начальство лесом. Секунду висело тяжелое молчание, потом Пашнин проговорил:

— Востров, я что звоню. Тебе надо уходить.

— Не понял.

— Засекли тебя, говорю. Доброхоты из твоих соседей стукнули куда надо.

Максим выругался про себя и на доброхотов, и на начальство. Потом еще и еще. Грязно и со смаком. Пока Пашнин продолжал:

— Уходи, и делай это быстро. Я как мог придержал, но скоро у тебя там будет полный фейерверк. С Титовым свяжешься, он вас встретит и выведет.

Федералы — это неприятно, и не отмажешься. Если так, то надо уходить, шеф прав. Вот только не было у него прежнего безоговорочного доверия ни к другу, ни к начальству.

— А не потому ли вы мне это говорите, Михаил Аркадьевич, чтобы из укрытия выманить? — спросил он саркастически.

Из трубки словно ледяным ветров повеяло. Наконец полковник проговорил:

— Я своих не сдаю, Востров.

— Да? А что ж вы женщину сдали? Предполагалось, что чип сделает свое дело, и вам даже руки не придется пачкать?

— Я не сдавал! — рявкнул тот так, что у него несколько секунд потом звенело в ухе. — Не сдавал. Просто Дана Маркелова — не мой проект. Мой проект ты, Востров.

Так. Значит, разрешение ей кто-то из другой конторы выбивал. Это была новая информация.

— И чип, если ты помнишь, ей заменили по моему приказу.

Сказано было ровно, почти без эмоций, но Макс все-таки уловил обиженные нотки.

Хотя, чего обижаться? Оба прекрасно понимали, насколько ситуация цинична в принципе. Это задание — все равно что зонд с камерой запустить в труднодоступное пространство. Зонд движется, камера снимает пока нужно, выработают ресурс — там и останутся. По сути, они с Даной изначально были смертники. Но все же, каким бы прожженным циником ни был Пашнин, он действительно не сдавал своих.

— Был неправ. — поморщился Макс, ковыряя пальцем краску на бетонной стене.

— Забыто, — сухо обронил тот и без перехода добавил: — По твоему разрешению кое-что удалось.

А вот это он обрадовал.

— Спасибо, Михаил Аркадьевич!

Пашнин какое-то время молчал, потом тихо спросил:

— Востров. Есть что-нибудь для меня?

— Есть, — утвердительно кивнул Максим. — Доложу при личной встрече.