После этого он повел ее в торговый центр, дал карту, а сам сказал, что отойдет ненадолго, ему надо отлучиться. Но прежде проинструктировал:

— Одежду выбирай такую, чтобы ты чувствовала себя в ней комфортно. Ну и чтобы выглядела нормально.

— Но это может быть дорого, — сказала она.

Он так на нее покосился. Дана вообще с самого начала поняла, что этому мужчине лучше не перечить. Просто это было непривычно. В прошлой жизни у нее не было никого, кто бы за нее что-то решал, она всегда сама себя обеспечивала.

Странное чувство. Не сказать, что неприятное.

Потом он кивнул ей и ушел по своим делам, а Дана, оставшись одна, совсем оробела. В первый момент было сложно собраться. Вся эта обстановка давила, вызывала панику. Однако она заставила себя успокоиться.

Ей всего лишь надо сделать покупки. Ничего сложного.

Все-таки необъяснимая магия для женщин в этом есть. В приобретении одежды. Дана сама не заметила, как увлеклась, и это давящее ощущение отпустило.

Здесь все было почти так, как она помнила. Такой… оазис. Только теперь, когда она уже видела изнанку этой жизни, подобное казалось ей верхом цинизма по отношению к ним, зараженным. Их буквально выбросили за черту — умирать. И все равно, ненадолго окунуться во все это оказалось приятно. Парадокс.

Между рядов висели медиаэкраны, на одних транслировали клипы, на других новости. Шум, музыка, мелькание кадров, все это шло фоном, не привлекая внимания.

И вдруг Дана замерла, глядя на экран.

По новостям транслировали репортаж с какого-то мероприятия в честь годовщины смерти одного великого человека. Во весь экран светился логотип и бежали титры.

Это был человек, о котором так или иначе слышал каждый. Но которого при жизни далеко не все видели в лицо. Создатель всемирной паутины, обладатель колоссального состояния. Благотворитель, тративший огромные деньги на развитие науки и фармакологической промышленности.

Это всегда преподносилось восторженно и было прикрыто густым налетом тайны. Что Дане было об этом известно? Ничего. На уровне странных слухов, бродивших еще до войны. Про золотой миллиард. На самом деле, как показала война, миллиард — это тоже слишком много.

Но с чего вообще все началось?

Наверное, с глобального потепления, коснувшегося огромных владений этого самого благотворителя. Впрочем, не только его, просто в один прекрасный день собрались несколько десятков семей, в руках которых был весь этот мир, и решили, что слишком много стало вырабатываться углекислоты, которая и вызывает глобальное потепление.

Но сократить промышленные выбросы оказалось невозможно, потому что ущемлялись чьи-то финансовые интересы. И без того финансовый мир потрясает один кризис за другим. Зато можно сократить количество выдыхаемой населением углекислоты.

Они ведь дышат, и их слишком много. Нельзя заставить дышать меньше, но можно сократить их количество. На фоне кризиса это был идеальный выход. Однако, прямое убийство с точки великого благотворителя было негуманно. Создать условия, чтобы оно сократилось.

Естественный отбор, это было гуманно и логично.

Если хорошенько вложиться в фармакологическую промышленность, построить по всему миру (подальше от личных владений) секретные лаборатории, ведущие биологические разработки, то результат может превзойти ожидания. А война потом все это закрепит и подкорректирует.

Естественный отбор.

По иронии судьбы этот человек, считавший себя богом на земле, умер год назад от рака мозга.

Но дело его живет. Фармаколокический концерн и другие его детища, все работает и дальше будет работать на благо человечества. Именно об этом говорил диктор.

Только их это не коснется, зараженных.

Дана невольно вздрогнула, зябко поведя плечами, а потом ушла в примерочную и стала разбирать покупки. Надо было переодеться во все чистое, а старую одежду выбросить. Надела джинсы и топик, и уже собиралась надеть легкий свободный пиджак, чтобы скрыть синяки и исколотые вены, как снаружи раздались крики и топот ног.

А совсем рядом прогремел выстрел.

Она сразу же инстинктивно села на пол и забилась в угол. А беготня теперь слышалась совсем рядом. Какие-то резкие рывки, словно там тащили что-то тяжелое.

Мимо той кабинки, в которой она находилась.

Тащили, и вдруг шум прекратился. Кто-то замер. Прямо напротив.

Стало так жутко, словно ледяной штырь воткнулся в затылок. Сейчас от того, что происходило в зале гипермаркета Дану отделала всего лишь тонкая преграда. Занавеска.

Она нервно сглотнула и даже перестала дышать и ощущать свое тело. Только сердце предательски громко колотилось в висках, стучало молотками. Казалось, тот, кто затаился сейчас снаружи, услышит ее. И тогда….

Но вот шум и топот ног возобновились, что-то волоком потащили дальше. Пронесло. Дана от дикого наплыва чувств чуть не потеряла сознание.

И вдруг снова. Очень тихо, едва слышно, шаги. Шорох рядом, край занавески отодвинулся… Она думала — все. Сейчас умрет или набросится с криком на того, кто сейчас сюда сунется.

— Это я. Не бойся.

Максим. Успел. Ее рывком поглотило облегчение, а вместе с ним слабость. И кажется, на мгновение она все-таки уплыла из реальности. Однако он не дал. Тряхнул ее за плечо и жестом показал, чтобы сидела тихо, а сам слегка отогнул край занавески и выглянул наружу.

— Вещи собери.

Собрать вещи! Да, конечно. Она ужасно перенервничала и растерялась, руки теперь тряслись. Кое-как обулась в новые кроссовки, свернула свою одежду и запихала в освободившуюся коробку. И все это в пакет. Быстро набросила пиджак.

— Все? — спросил он.

Вроде все, Дана осмотрелась и кивнула. А он подобрал с пола упавший ценник и мотнул головой, показывая на выход.

— Пошли, только не суетись и не кричи.

Не кричи? Да у нее горло свело, звука не могла из себя выдавить!

Но Максим предупреждал не зря. В зале на полу была кровь, какие-то ряды с вешалками перевернуты. Полно полиции.

Она чуть не рванула обратно.

Но ее сопровождающий вдруг мгновенно преобразился, став медлительным и вальяжным. Взял ее за руку повыше локтя, притянул к себе, и так двинулся вперед. И Дана без всяких слов поняла, что надо подыграть, от этого зависит ее жизнь и безопасность. А его уверенность действовала успокаивающе, давала силы не трястись и не сжимать голову в панике, когда он остановился напротив полицейских и спросил:

— Помощь нужна?

В тот момент Дана показалось, что пол уходит из-под ног.

И тем не менее, через несколько секунд они уже благополучно выходили их зала. Еще какое-то время она не могла говорить, горло сдавливало. Но когда спустились вниз по эскалатору и двинулись к выходу из блока, ее отпустило настолько, что Дана смогла спросить:

— Что это было?

Потому что происходящее не укладывалось у нее в голове.

Отправив женщину за покупками, Максим прежде всего осмотрелся, а потом направился искать, где можно купить б/ушные гаджеты. Не потому что хотел сэкономить, просто их можно было купить без привязки к биометрическим данным покупателя.

Здесь было людно.

В центре чистой зоны жизнь значительно отличалась от той, что была на окраинах. Тут и последствия войны быстренько поустраняли, подштукатурили, подкрасили. Понастроили новья. Тоже, конечно, все сборное и быстровозводимое, но с претензией на архитектуру и дизайн.

Впрочем, не о том он думал сейчас.

Смотрел на все это. А чувство было такое, будто он из другого мира. Казалось бы, столько страшного произошло, и происходит еще и сейчас. А люди — как ни в чем не бывало, торгуют, покупают. Навязчивая музыка, крикливая реклама. Какой-то пир во время чумы.

Раньше он чувствовал единение с ними. Потому что выжил, потому что чистый. По праву. После того как потерял жену и сына, абстрагировался и еще больше возненавидел зараженных, из-за которых его постигло несчастье. Сейчас Востров не знал, как вообще ко всему этому относиться, сдвинулись понятия. А то, что он видел перед собой, раздражало бездумностью и цинизмом.