- Ты маленькая сучка, - кричал он, затаптывая толстыми сапогами низко-растущие кусты.

Исцарапанные грязные ноги десятилетней Кары внезапно остановились, она оглянулась, оценивая успехи мужчины, спрятавшись позади толстого куста ежевики, когда полная луна осветила мускулистую фигуру, идущую за ней.

Его застегнутая рубашка была порвана вдоль большого живота, заплывшего жиром, а мясистые руки были сжаты в огромные кулаки, в то время как он лихорадочно рыскал глазами по деревьям. Его раскрасневшееся лицо исказилось яростью.

- Я знал, что дьявол приберет и тебя - точно как твою суку сестру.

Кара съежилась, когда его грубый голос разнесся по лесу, пытаясь удержаться от дрожи из-за холода, опустившегося с наступлением ночи. Деревья вокруг нее стояли зловеще молчаливые, вся дикая природа замерла.

Девчушка осторожно наблюдала, как он повернулся и направился в обратный путь, продолжая кричать ей, чтобы она показалась, прежде чем ему придется пойти назад и убить ее сестру.

Даже несмотря на испытываемый ужас, Кара улыбнулась. Она дала Эмме достаточно времени чтобы убраться из их разгромленного дома в безопасность на остаток ночи - если им удалось сделать это до того как он протрезвеет, они проживут еще один день. Они повторяли мантру друг за друга множество раз.

Она нахмурила лоб, пока умоляла маму позволить Эмме увести ее в этот раз. Иначе, если отец все еще будет достаточно опасным, когда вернется, то выместит все на маме.

Деревья сформировали толстый полог над девочкой, а кусты защищали ее от взглядов. Лес и растения обеспечивали приют и безопасность. Кара потеряла счет времени, сидя на холодной земле. Вскоре ее колени задрожали, а боль поднималась через кожу.

Наконец, птицы начали щебетать вокруг нее, подтверждая, что угроза миновала, по крайней мере, на эту ночь. Вскрикнув, она споткнулась о небольшой ствол дерева и упала на влажную землю, прежде чем опустить лицо к коленям и зарыдать. Вина, возможно стыд ранили больше, чем страх.

Она не понимала, почему Эмма всегда вызывала его гнев. Как нарочно. Она думала, что отец бьет их, потому что Эмма заставляет его злиться. В тот вечер она впервые, с мудростью для своего десятилетнего возраста, увидела, что делала Эмма. И почему.

Ее старшая сестра специально ставила себя на пути его сильных рук, поэтому он бил ее вместо Кары. Вместо мамы.

Она съежилась в крошечной кухне, когда отец двинулся на Эмму с ножом в руках.

- Что если я убью тебя, девчонка, - шипел ее отец Эмме. - Кто тогда будет защищать этих двоих? Хм? Думаешь, я не знаю, почему ты первой кидаешься мне под руку? Ты думаешь, я дурак?

Он кричал, и вена выделялась на его шее, лицо пылало полное пьяного угара и ярости.

- Я знаю, что ты дурак, - кричала в ответ двенадцатилетняя Эмма, вытирая кровь в уголке рта от его последнего удара, стоя напротив старого желтого комода. - И также я знаю, что вскоре дьявол заберет тебя.

Кара не могла бороться с волной гнева, которая исходила от ее отца - она изо всех сил пыталась заблокировать его ощущения, его демонов, но иногда они были слишком сильны. Может быть, он был прав. Может, эти способности пришли к ней от дьявола?

Ее глаза расширились, когда мужчина, такой большой и сильный, неуклюже направился по ровному грязному полу к ее сестре, казавшейся такой маленькой. И храброй.

Черные волосы Эммы обрамляли бледное лицо, на подбородке уже расцветал синяк, а глаза девочки сверкали ненавистью. И страхом. Оправданным страхом.

Кара прыгнула со своего укрытия и толкнула отца, погружая зубы в его руку, держащую нож. Нож упал на пол, и мужчина с ревом махнул рукой, отбросив ее через всю кухню к комоду. Боль прошла от плеча к голове, и у нее вырвалось рыдание.

Она вскочила на ноги.

- Она права папа. У меня было видение. Ты умрешь и отправишься в ад. Скоро.

Затем она выбежала в кухонную дверь прямиком в лес, словно за ней гнался сам дьявол.

Наконец, прислонившись к жесткой коре, она зарыдала, борясь, чтобы избавиться от переполнявшего гнева. Это было не ее. Кара не должна была чувствовать черную ненависть, не должна была чувствовать слепую потребность убить свою сестру. Это было несправедливо. И она не сделает это снова.

Ее сотрясали рыдания, а маленькие плечи дрожали от боли.

- Дорогая, проснись. - Голос Талена оставался тихим и успокаивающим, дыхание шевелило ее волосы, руки обнимали в большой кровати. - Проснись же, Кара.

Что ж, это кое-что объясняло. Деревья и растения спасли ее однажды, теперь она спасет их. Спросонья ее трясло, женщина замерзла. В его объятьях ее сердце выбивало быстрое стаккато и страх врезался в него ледяными пальцами боли. Тален вбирал его в себя, отказываясь даже рассматривать возможность ее блокировать. Ей потребовалась несколько минут, пока ее дыхание не выровнялось. Затем она уткнулась лицом в его напряженную шею и разрыдалась.

Ее боль была очевидной даже без их связи. Он должен был собрать каждую крупицу своей силы, чтобы оставаться спокойным, пробегая большой рукой вниз по ее дрожащей спине, отвергая гнев и необходимость выпустить ярость, вибрирующую под кожей. Это словно удар заостренными когтями, чтобы вырваться ей наружу. Тален чувствовал содрогание от каждого вздоха, каждую упавшую слезу, психически разделяя и пропуская через свое сердце, обливающееся кровью от бессилия и ярости. Во всем мире не существовало такого монстра, от которого он не смог бы ее защитить - не существовало ничего, с чем бы он не справился ради ее безопасности. Он - Тален Кайерс, военачальник самых сильных существ, заслужил этот титул. Благодаря уму, сражениям и победам.

Но сейчас он был беспомощен.

Мужчина заблокировал свои мысли и ярость, пока успокаивал Кару, ласкал ее, морщась от ощущения деликатности ее хрупкого тела. Метка на его ладони горела пламенем, сравнимым только с тем, что пылал в его груди. Она была парой Талена, и теперь получила его силу. И власть. Но когда она нуждалась в нем, не имея ни силы, ни власти, его рядом не оказалось. Он не смог защитить ее. Это чувство давило на него таким грузом, который он едва мог себе представить.

- Это не твоя вина.

Полные слез голубые глаза встретились с его, когда Кара обняла его за плечи.

- Ты не мог знать, Тален.

Теперь успокаивала она, круговыми движениями поглаживая его напряженное тело.

Во взгляде мужчины заплескалось удивление: ей удалось обойти эмоциональный блок и прикоснуться к его разуму, но он скрыл свои чувства.

- Мне жаль, супруга.

Кара покачала головой.

- Даже такой сильный как ты не может управлять Вселенной и всеми ее созданиями. И не думаю, что ты вообще должен.

- Конечно, должен.

Его высокомерие заставило ее улыбнуться. Талену было необходимо увидеть ее улыбку. Почувствовать.

- Я так замерзла, Тален.

Прильнув к нему еще сильнее, Кара скользнула ногой между его бедер, прижимаясь к его паху.

Его обнаженное тело тут же откликнулось – он ощутил свою твердость рядом с ней.

- Согрей меня.

Она наклонилась и провела языком от его ключицы вверх до нижней челюсти, сильнее вжимаясь в его тело.

Его разум все еще боролся за контроль над телом, которое становилось все жарче, напряженнее.

Им нужно было поговорить, а контроль сейчас стал лишь их обоюдной иллюзией.

- Не совсем хорошая идея, дорогая. Твой сон ранил нас обоих.

Его эмоции достигли такого неуловимого уровня, что понадобится несколько часов, чтобы успокоиться и подчинить их.

Женщина и представить себе не могла, на что соглашается.

- Пожалуйста, Тален, - сладко прошептала она ему на ухо хриплым голосом.

- Кара, хоть однажды прислушайся к моему предупреждению. Спи, мы поговорим завтра.

Желание поселилось в его яичках, ему следовало бы принять холодный душ.

- Нет.

Она потянулась, осторожно прикусила мочку его уха, и Тален сдался.