— Выйдем на свежий воздух? — оказывается, все это время принц не сводил с меня сверлящего взгляда.
Я кивнула. Как раз разведаю, как можно покинуть эту высокотехнологичную золотую тюрьму, простите обсерваторию. В помещение неслышно вошел давешний Рики. Он молча передал пару меховых накидок Стивнику и многозначительно взглянул на мою шею, украшенную его изделием.
Пока раздумывала, как отреагировать на этот взгляд (поблагодарить или сделать вид, что не догадываюсь об авторе ювелирного шедевра), Стивник, отослав слугу жестом, закутал мои плечи в меха и улыбнулся краешком губ:
— Видишь, некоторые страстные натуры даже после жизни волнуются за свое дело. Рики — был ювелиром с большой буквы. Для него нет более наивысшего счастья, чем кропотливо создавать драгоценности час за часом.
А ведь принц говорил правду. Если дело нравится и приносит удовольствие, то нет ничего лучше, чем с наслаждением предаваться им день за днем. А если есть возможность заниматься им за чертой…
— Пойдем, — прервал мои философские измышления Стивник.
Мы вышли из куполообразного помещения, прошли по лестнице несколько пролетов вверх и очутились перед неприметной дверцей, ведущей на крышу. Я внимательно оглядела чердачный потолок и не зря: на самом верху над дверью заприметила маленькое отверстие воздуховода — все-таки обсерватория не была законсервированным миром, и ей требовался свежий воздух. Вот он — мой шанс выбраться на волю! Только позже — когда королевич со своими зомби будут сладко спать. Благо я уже выспалась за целый день.
Принц с подозрением взглянул на меня и открыл дверь. Ледяной порыв ветра ворвался в помещение, а мы в этот момент вышли на крышу.
— Ух ты! — восхищенно воскликнула я, впитывая в себя всю ночную красоту миллиардов звезд, черные изломанные силуэты гор и серый, непроглядный туман внизу, буквально на уровне крыши замка. — Там всегда клубится туман?! — догадалась я.
— Да. Завеса укрывает обсерваторию от чужих взоров, — улыбнулся принц так, словно хвастался новой машинкой перед соседскими мальчишками. — В Блонске могут увидеть огни в горах и заинтересоваться. Мои подданные — народ темный, испугаются, наведут смуту и сравняют обсерваторию, к Лордону, с землей.
— Но в моей комнате ясно, — восхищенно прошептала я.
— Окна гостевой и столовой на другой стороне. Там облачность не поддерживается, — пояснил принц.
Какие-то смутные подозрения начали меня обуревать. Этот королевич сильно выделялся из общей массы обитателей Скрытого Пространства.
— Ты не один из них, — тихо проговорила я, глядя в чернеющие магнетические глаза.
Стивник лишь скептически ухмыльнулся.
— Не смотри на меня так, красавица. Однажды я не смогу себя сдержать.
— Не переводи тему, — тихо возразила ему. — Кто ты на самом деле? То, что не отсюда, видно сразу!
Стивник подошел поближе и погасил улыбку.
— Сообразительная. Красивая. Непокорная. Будоражащий коктейль! Даже не пытайся от меня сбежать. Я никогда не отпущу тебя!
— У тебя невеста, — напомнила ему, отступая на шаг.
— Но не жена, — хмыкнул он. — Это разные вещи.
Отступая, я практически уперлась в мраморные колонны невысокой ограды, опоясывающей террасу по периметру. Он надвигался, как скала, загоняя меня в угол. Приблизившись вплотную, взялся за колонны, заключив меня в плен из кольца рук.
— Ты не сделаешь этого… — испуганно прошептала я.
На самом деле, я не была такой наивной и понимала, если Стивнику взбредет в голову надругаться или как-то по-иному навредить мне, то ничто его не остановит.
— Не сделаю чего? — губы принца украшала холодная усмешка, а глаза горели неприкрытым интересом.
У меня вдруг закружилась голова, и в легких словно закончился воздух. Вот что это со мной творится? Раньше вроде паническими атаками не страдала. Или это как-то по-другому называется?
— Всего лишь хочу закутать посильнее, — обаятельно улыбнулся он, и вправду натягивая накидку чуть ли не до моих щек. — А ты уже себе невесть что нафантазировала.
Мне было нехорошо, его прекрасное лицо стало расплываться на фоне миллиардов звезд. Легкие сдавило спазмом.
— Вернемся. Тут слишком высоко. Воздух разреженный. Внутри тебе полегчает.
Стивник легко и бережно взял меня на руки и пошел обратно. Лично донес до гостевой спальни и, удостоверившись, что со мной все хорошо, удалился, не забыв пожелать спокойной ночи.
Я прилегла на кровать, пытаясь оклематься от приступа. Все-таки, плохо мне стало не столько от разреженного горного воздуха, сколько от страха перед этим парнем, явно не дружащим со своей головой. Так и до психушки недалеко дойти. Ему наплевать на чувства и страхи других — если и убьет, то будет уверен в полной безнаказанности. А у меня жизнь всего одна, и я не хочу чувствовать себя загнанным в капкан испуганным зверьком. Не хочу терять самоуважения и прогибаться под чокнутого королевича.
Едва придя в себя, я со злостью сорвала колье и отбросила, точно червяка в сторону. Надо выбираться. И уж лучше я погибну в сражении за свою свободу, если попадусь, чем буду жить в рабынях господина.
По моим расчетам, прошло уже несколько часов с тех пор, как королевич внес меня в спальню, и есть шанс, что потусторонние обитатели высокотехнологичного дурдома почуют в холодных постельках, ну или в гробах, уж не знаю, где Стивник держит свой зомби-отряд.
Еще раз освежившись напоследок в ванной комнате, я подхватила меховую накидку (еще как пригодится на этом холоде), так кстати забытую Стивником, и тихонько приоткрыла дверь. Вздохнула с облегчением, увидев пустой коридор и неслышной поступью покралась в одном из выбранных направлений. Благо принц вернул мне кроссовки, в них моя походка всегда делалась кошачьей. План был прост: выйти в центральный зал, умудриться подняться по лестничным пролетам вверх, обыскать последний этаж, найти куполообразную лабораторию и выйти к окошку над дверью, ведущей на террасу с колоннами.
По дороге наткнулась на лифт, но решила проявить благоразумие, да и открывался он от отпечатка пальца Стивника, но никак не от моего. Вышла в главный зал — ни туманных псов, ни обслуги — отлично. Люстра потушена, но стены кое-где освещают круглые плафоны местных бра. Стала осторожно забираться. Н-да… если выберусь и вернусь в свой мир, первым же делом запишусь в спортзал — к физическим нагрузкам я была абсолютно не готова.
Лестница обрывалась, оставив под собой девять высоких пролетов. Я остановилась, задумавшись над разветвлением коридоров. Пошла по правому, мысленно перекрестившись. Надеюсь, выбранный путь окажется верным и интуиция меня не подведет.
То, что я пошла не по тому пути, которым мы следовали со Стивником несколько часов назад, поняла сразу. Коридор здесь разительно отличался: мрамор был кипенно-белым, двери в комнаты — прозрачными, и витавший в воздухе чуть слышный аромат хлора не оставляли сомнений — эти комнаты были не чем иным, как загадочные операционные.
Я с любопытством заглядывала в каждую, но палаты были пусты, и лишь в одной, самой последней, проступал силуэт человека, лежавшего на кушетке под белым покрывалом. Тихонько вошла, опасаясь рева сирены, ну или чего-то в этом духе. Но страхи оказались напрасными — тишину нарушали лишь мерные гудения приборов. Подошла к больному поближе, изучая бледное бескровное лицо с прикрытыми глазами. Несчастной занедужившей оказалась девушка.
Пациентка показалась мне смутно знакомой, но я никак не могла вспомнить, где же ее видела. Внезапно глаза больной открылись и огромными, пустыми как у остальных зомби, потухшими глазницами она уставилась на меня. Я отпрянула, до крови закусывая губу, чтобы не разораться от ужаса.
— Расти… — выдохнула она еле слышно, — скажи Расти. Он… Вырвал… Сердце.
Расти? Знакомое имя. Мозг от пережитого шока медленно соображал, что к чему. Если эта девушка знает Расти, то она…
— Пэнни! — воскликнула я. — Пэнни, это ты?
Вместо ответа девушка вцепилась в меня онемевшими ледяными пальцами и прохрипела:
