— Пошла вон!

Собака захлопнула пасть и удивленно уставилась на меня. Она явно поняла, что больше не является хозяйкой положения. В это мгновение я была способна задушить монстра голыми руками.

— Убиррррайся! — раскатисто повторила я.

Монстр в ужасе попятился от нас, поджав хвост и обиженно поскуливая.

— И вы все сгиньте отсюда! — почти басом раскатился мой голос, обращенный к остальным, сокрытым в тумане волкопсам.

Туман постепенно рассеивался, а вместе с ним и таяли удалявшиеся поскуливания убегавших в ужасе тварей.

Макс удивленно уставился на меня, забыв прикрыть рот.

— Ты… прогнала их. Как тебе это удалось?

— Не знаю… — я, так же была обескуражена всем произошедшим. — Я пр-росто поняла, что именно мне надо сказать этим…

— Но ты лаяла по-собачьи! — все еще не веря воскликнул Макс.

— Р-разве? — меня все еще трясло от стресса. — В-в-роде на р-русском говорила.

— Угу, — не веря буркнул Макс, — туман рассеялся. Пошли!

Дорога, река и, главное, горы совершенно поменяли привычные очертания. На месте возвышенностей теперь простирался овраг, поросший елями и бурьяном.

— Недаром о наших горах ходит нехорошая слава, — озабоченно проговорил Платов. — И куда нас занесло?

— Мой отец пропал в этих горах, — словно не слыша последнего вопроса горько проговорила я.

— Не слышал об этом. Как пропал?

— Ушел утром и не вернулся. Последний раз его видели недалеко от горы Всевышнего. Грибники заметили мужчину, идущего в пещеры под оврагом.

— И тела не нашли?

— Ни тела, ни вещей, ни его самого. Исчез… Наверное, заблудился вот так же как и мы, — горько всхлипнула я, или собаки съели…

— И как же ты живешь теперь? — быстро перевел разговор Макс.

— Одна живу. Тетка-опекунша звонит раз в неделю, хочет помогать. Но я уже взрослая, и тем более, росла без матери. Давно уже сама могу и готовить, и хозяйство вести.

Макс задумался. Неужели мою ситуацию анализирует? До этого никогда не интересовался — были дела и поважнее: клубы, тусовки, развлечения, подготовка к поступлению в университет Эдинбурга. Так какое ему теперь дело до никому не нужной Масленки, оставшейся совершенно одной после исчезновения отца?!

Пошел дождь. Я прикрыла голову капюшоном, Макс втянул шею в воротник свитера и нахохлился, точно воробей. В разломе скалы мы заприметили довольно крупное отверстие. Подошли поближе. Лаз зиял чернотой и уходил вглубь под гору.

— Рискнем? — предложил парень.

Я кивнула. А у нас был выбор? Если там не обитают медведи или чего похуже, то можно будет хотя бы переждать непогоду, обсохнуть и укрыться от ветра. Скользкая от дождя каменная порода так и норовила скинуть нас в нутро пещеры, ноги разъезжались, но Макс, несмотря ни на что, уверенно поддерживал меня, не давая скатиться вниз по шуршащей гальке. Каменный мешок вначале был узок, но по мере продвижения, расширялся. В конце его маячил призрачный голубоватый отсвет.

— Может, тут останемся? — спросил Макс, напряженно вглядываясь в окружавшую нас темноту.

— А если там выход с другой стороны скалы? — с надеждой проговорила я.

— Или в параллельный мир… — краешком губ ухмыльнулся парень.

Мы все еще крепко держались за руки, так и не отпустив друг друга после скользкого спуска. Марево гипнотизировало и влекло меня. Я бодро пошагала вперед, увлекая парня за собой.

— Масленка, мне вообще-то завтра с отцом вылетать в Англию. Если нас не найдут до этого времени, отец мне голову оторвет!

— Трус! — зло проговорила я и резко оттолкнула его руку. Глупое прозвище, вновь прозвучавшее в этот напряженный момент, оскорбило меня. — Сам ты масленка. Мы же договорились с тобой…

Я пошла от него прочь, в темноту, к голубоватому отблеску. Подумаешь, какой-то там Макс Платов. Кем бы он там ни был, этот надутый павлин, ничто не дает ему право оскорблять меня. Откуда-то затянуло грибным запахом, влажной землей и душистым, точно медовым, ароматом. Ветер, веявший из странного свечения, был еще более холодным, нежели снаружи пещеры.

Макс постоял немного в раздумье, громко вздохнул и нагнал меня.

— Ну, извини, вырвалось. Больше не буду.

Я продолжала идти молча. Мне конечно импонировало, что он решил принести свои извинения, но обида была все же сильна. Голубоватое марево приближалось с каждым шагом. Оно и впрямь казалось выходом. Сквозь него просматривались очертания скал, пожухлые деревья, да поросший бурьяном овраг.

— Лив, ты же знаешь. Мне сейчас совершенно не с руки попадать в переплеты.

— Ну и какого черта ты тогда вообще за мной потащился? — прошипела я.

— Да пошла ты! — тихо и вполне беззлобно проговорил Макс.

Нашу перепалку прервала внезапно вышедшая из марева молодая косуля с длинными смешными ушами. Небольшое серо-коричневое животное затрепетало ноздрями, вдыхая незнакомый воздух пещеры, и с любопытством уставилось в темноту, где ссорились мы. Тут же из марева вылетели два светящихся шара размером с обыкновенную лампочку, и, покружив над животным, один из них выпустил луч света, испепеливший животное без остатка. Застывшие, мы боялись дышать, затаившись в темноте. Оба шара подлетели к нам, освещая вокруг себя каменное нутро.

Наконец, мы смогли разглядеть то, что было сокрыто мраком. Около стен довольно внушительной пещеры, в нишах, более всего напоминавших полки в плацкартах и купе поездов, лежали мумифицированные тела. Их было много, насколько глаз хватало. Между «полок», в огромных ледяных глыбах, навеки застыли странные животные. Многие из них напоминали небольших по размеру динозавров, мохнатых мамонтов, необычных птиц, более похожих на драконов.

Покружив над нами, шары облетели пещеру, еще раз пугая ее содержимым, и вернулись обратно, в голубоватое марево.

Постояв еще мгновение, Макс обернулся ко мне и, схватив за руку, не говоря ни слова, побежал обратно к выходу. Я не поспевала за ним, спотыкалась, задыхаясь от быстрого бега, но он упорно тащил меня, точно на аркане. Поскальзываясь на камнях, разбрызгивая лужи, он тянул меня скорее к выходу. И лишь вырвавшись на свет, тяжело дыша, подставив лицо каплям дождя, и выпуская клубы пара сквозь разомкнутые губы, он опустился прямо на влажную землю. Потрясенная, я стояла рядом, нервно приглаживая выбившиеся из косы, торчащие в разные стороны пряди.

— Что это было? — мой голос сел от ужаса и быстрой беготни.

— Чтобы это ни было, я туда больше ни ногой, — прерывисто дыша проговорил он.

— Ты видел трупы?

— И трупаков, и мороженое из птеродактилей, и сожженную лазером косулю!

— Не лазером, — возразила я, нервно расплетая косу, — это были эйфесы!

— Что за хрень? — приподнял одну бровь Макс.

Я вздохнула, сморщила лицо и потерла виски — начиналась головная боль, решая, говорить ему или нет.

— Папа рассказывал мне. Люди, которые видели их, вскоре погибали. Они, как предвестники близкой кончины, — я накрутила из волос обыкновенный пучок и закрепила его резинкой.

— Весело… — хмыкнул Платов, словно бы с интересом наблюдая за моими действиями с прической. — Похоже, папа твой, был еще тем сказочником.

— Заткнись! — осадила его я. Да, он был классным мачо, красавчиком, и все такое, но это не давало ему права оскорблять папу. — Отец знал многое. Таинственное, по большей части. И рассказывал мне, вместо сказок перед сном. Про Туманных псов он тоже говорил.

— Про кого?

— Туманные псы, охраняющие гору Всевышнего. На них-то мы и наткнулись по пути в эту жутковатую пещеру.

— Угу, с кем еще нам доведется повстречаться этим «прекрасным» днем, ты сразу говори, не таи, — хотел было саркастически произнести Макс, но вышло у него, даже как-то боязливо.

— Ну, самых страшных, нам уже довелось, как ты говоришь, повидать. Остались так, по мелочи. Души умерших детей, но они, по большей части, безобидные, хохочут, как ненормальные, могут раздражать, но не больше. Русалки, куда более опасные создания, но они обитают в реке, а мы, достаточно далеко от нее. Кто еще? Ну, люди в странных одеждах, пилоты на непонятных летательных аппаратах. Воронка времени может пролететь.