Снова стук. Я закатила глаза. Какой же настырный ублюдок! Может, арендодатель? Плевать — пусть записку оставит!

Я села на кровати. Весь пол в пустых пивных банках, стол заставлен пустыми бутылками из-под более крепких спиртных напитков и выглядит так, словно вчера на нём лепили пироги. Но пироги на нём не лепили… Просто я нюхала.

В целом, эта комната выглядит так, словно тут девяносто дней подряд жило девяносто цыган и каждый день у одного из них был день рождения.

Я встала и пошла в ванную, внимательно смотря под ноги, чтобы, не дай бог, не напороться на осколки бутылок или иглы шприцев.

Включив свет в ванной комнате, я зашла внутрь. Воняет тут дико. Горы грязного потного белья свалены в чугунную ванну почти до самого потолка. Я подошла к раковине, включила воду и посмотрела на себя в зеркало. Господи боже! Да ты выглядишь как принцесса… которая пятый год не может слезть с метадона.

Под глазами мешки, белки жёлтые, зрачки размером с монету (я что, до сих пор под кайфом?), кожа бледная, губы синие, зубы покрыты налётом, словно я их не чистила уже лет восемь, волосы спутаны и местами стоят колом, на лице — отпечаток ссохшейся блевотины…

Твою мать, пора брать себя в руки! Я сделала ещё одну глубокую затяжку, затем затушила хабыч об язык и бросила под ноги.

— Ты должна забыть это дело, грёбаная ты сука! — злобно сказала я своему отражению в зеркале. — Ты сделала всё, что могла!

Умывшись холодной водой и выдавив в рот немного зубной пасты, я вышла из ванной и завернула на кухню. Тут всё было так же плохо, как и в остальной части квартиры. Горы грязной посуды, две забитые окурками пепельницы и две набитые окурками кастрюли — в них, я первое время вытряхивала переполненные пепельницы. Несколько десятков мешков с мусором выложены стеной друг на друга, загораживая окно. Некоторые мешки порвались, и их содержимое валялось на полу. Тут воняло ещё хуже, чем в ванной, но это был запах гнили, а не пота.

Вдруг зазвонил телефон. Твою мать, ну кто там ещё? Я уже собиралась подойти к телефону, как вдруг заметила кое-что любопытное. Не веря своему счастью, схватила со стола литровую бутылку медового рома. Ух ты, полная! Рывком сорвав крышку, я быстро отпила полбутылочки и, поставив обратно, побежала в комнату, чтобы успеть ответить на звонок.

— Кто здесь? Ой, Андрюша, это ты? Как же я давно тебя не видела! Нет, результаты анализов не пришли. Ты идиот? Они же сказали: «Результаты анализов будут завтра». А «завтра» наступило только сегодня. Да нет смысла их ждать. Я поняла, что это дело мне не по зубам. Впервые я чувствую себя такой беспомощной. Да, я расписываюсь в своём поражении! Да, я понимаю, что эта девочка лопнула только вчера! Андрей, я опытный детектив, и мне совершенно ясно, что это дело нераскрываемое. Оно мне не по зубам. Да, я немного выпила вчера вечером. Кажется, у меня депрессия. Но я возьму себя в руки, обещаю. Да, сегодня же. Нет, я не нюхала. И не кололась. Ты что, моя мама? Нет, приходить не надо — мне нужно побыть одной. Чмоки в щёки… Пошёл на хуй, чмо!

Я повесила трубку. Мелкий жирдяй! Пошёл ты в жопу со своими приездами! К мамке своей приедь — посмеши её своей школьной сосиской!

Я в очередной раз огляделась вокруг. Подумать только, эту квартиру я арендовала только позавчера, и ещё вчера она была абсолютно чистой! Ладно, надо пойти взять бухлишка на завтрак, а то рома осталось на один глоток.

Я надела пальто, открыла дверь, перешагнула через коробку у двери и пошла к лифту. Стоп. Коробку?! Я быстро развернулась. Точно. Коробка. Чёрного цвета. Интересно…

«Только бы бухло! Только бы бухло!» — с надеждой думала я, возвращаясь.

Быстро взяв коробку, я, разочарованная, занесла её домой. Почему разочарованная? Да потому, что коробка слишком лёгкая. Если там и был алкоголь, то только порошковый, да и то на пару стаканов. По ощущениям эта коробка вообще пустая. Может, курьер выпотрошил? Вот козёл!

Быстро открываю коробку. Горы шариков пенопласта разлетаются по квартире. Отлично — обожаю собирать этот ебучий пенопласт с ковролина!

Кроме пенопласта в коробке был лишь один чёрный бархатный конверт без опознавательных знаков. Я быстро разорвала его и достала оттуда лист из плотной чёрной бумаги, на котором золотом был вытиснен текст:

«Дорогая Кларисса, с радостью сообщаем Вам, что Вы были зачислены в Академию магии “Санта-Бланка”. Вашим поручителем выступил Ваш отец Рамон Рамос — маг средней касты. С нетерпением ждём Вас в нашей Академии».

Больше в письме не было написано ничего.

Что за чертовщина? Какая ещё Академия магии? Бред какой-то! Может, кто-то пошутить решил? Наверняка.

Тут я заметила, что в конверте есть что-то ещё — из него торчит какая-то светлая бумажка. Я взяла конверт снова и вытряхнула из него содержимое. Да это же билет на самолёт! И вылет уже сегодня!

Ну уж нет, я не полечу хрен знает куда просто потому, что мне пришло какое-то там письмо! Тем более я не полечу в Академию магии, да ещё и с таким названием… «Санта-Бланка»… Звучит как название мексиканского наркокартеля. Я что, по-вашему, совсем тупая дура? В жопу это письмо и в жопу этих магов! Лучше пойду за бухлишком и спать!

— Пристегните, пожалуйста, ремни — сейчас начнётся посадка.

— Да-да, конечно. — Я сделала всё, о чём просила стюардесса, и задумчиво посмотрела в иллюминатор.

Надо было, наверное, Андрюшке позвонить. Хотя кто он мне такой? Просто мимолётное увлечение. Секс из жалости. Держатель для чипсов во время вечернего просмотра фильмов. Пусть гуляет! А вот дома стоило убраться. Когда вернусь, там уже крысы заведутся. Или бомжи.

В аэропорту меня никто не встречал. Тут вообще было как-то пусто. Неужели всё-таки какая-то шутка? Вот, блин, так и знала! Ну какая ещё Академия магии? Повелась, как дурочка…

Я прождала ещё полчаса, прежде чем окончательно смирилась с мыслью, что меня развели как лохушку. Ну и пошли вы все! Погуляю по городу, отдохну, может быть, искупаюсь. Мне всё равно нужно отвлечься от моего первого проваленного дела, а это отличная возможность, которую не стоит упускать!

Я вышла из аэропорта под палящее солнце. Тут, должно быть, градусов сорок. Прямо передо мной стоял мужчина в белой майке. В его руках была табличка «Кларисса». Сердце моё забилось чаще. Неужели всё-таки я стану волшебницей?! Мужчина выглядел как настоящий маг: руки, плечи и лицо покрыты какими-то магическими рисунками. Точнее, это татуировки. Но непростые. Черепа, кресты, какие-то непонятные буквы и тексты — он явно тёмный маг…

Я помахала ему рукой.

— Тебя зовут Кларисса? — спросил он на ломаном английском,

— Да, — коротко ответила я.

Он показал рукой на белый фургон. Я хотела сесть спереди, но там уже сидел ещё один волшебник — судя по всему, его брат (они были очень похожи), так что мне пришлось сесть сзади.

Всю дорогу мы молчали. В какой-то момент мне на голову надели мешок — видимо, чтобы я не запомнила дорогу и не смогла привести в Академию людей, не знающих о мире магии.

Наконец машина остановилась. Мы долго шли пешком. С моей головы сняли мешок. Я была в каком-то ангаре, среди гор деревянных ящиков. Тут было много народу — женщин и мужчин. Похоже, они тоже приехали поступать. Вдруг раздался свист. На гору ящиков прямо перед нами забрался мужчина лет пятидесяти в белом костюме. Всё его лицо было изуродовано шрамами. Снизу стояли два человека — совсем таких же, какие привезли меня сюда. В их руках были автоматы. Странно: зачем им оружие людей — ведь они наверняка владеют магией…

Вдруг человек поднял руки вверх и заговорил на испанском (я отлично его знаю, потому что мой отец был мексиканцем).

— Добро пожаловать в Тихуану! Меня зовут Эль Матанза, и я глава наркокартеля «Санта-Бланка». Все вы получили приглашения стать членами нашей семьи. За всех вас поручились надёжные, проверенные люди. Помните: если вы навредите картелю, мы отрежем не только ваши головы, но и головы ваших поручителей. Уверен: все вы устали с дороги, так что сегодня никаких разговоров о работе! Отдыхайте, наслаждайтесь радушием Мексики, а завтра начнётся ваше обучение в Академии «Санта-Бланка». Добро пожаловать в семью!