Поначалу растерянный «доктор» сходу зарядил в тварь молниями, вкладывая в них максимальную мощность.

Бесполезно. Тварь продолжила наступление, только теперь с дымящейся шерстью и злым оскалом.

Отбежав на пару метров, молчаливый убийца отдал команду рою. Тысячи жучков устремились к огромной туше, чтобы обойти прочную шкуру и заползти через глаза, рот, уши и прочие щели внутрь, после чего сразу отведать редкий «деликатес».

Но на полпути рой осыпался неподвижными горстками — тварь ожидаемо задействовала главный козырь своей расы, издав пронзительный визг, от которого лопнули заледенелые стёлка и нагрелся амулет Валерио, спасая его от мгновенного эффекта в виде разрыва барабанных перепонок, взрыва глаз или того же потрошения кишечника…

«Доктор», правда, пошатнулся, но всё же устоял. Впрочем, ненадолго — тварь схватила его за торс и бросила вперёд, пробивая стену и взмывая вверх.

Грохот сотряс рушившееся на глазах здание. Обломки крыши хоронили под собой останки тел, поднимая клубы пыли.

Последующие минуты уходящей жизни Валерио помнил смутно. Какая-то деревянная балка пробила ему насквозь живот (уклоняться было просто некуда, увы), оставляя лишь мгновения крайне мучительной агонии.

Впервые он пожалел о подаренной магией живучести. Картина из собственных внутренностей, торчащих из рассечённой плоти не впечатляла.

Он не сбежал… почему? Сам не знал. Наверное, надеялся добить «победителя», всё же монстры действительно друг друга стоят…

Снаружи слышались звуки ожесточенной борьбы. В осколках стекла рядом то и дело отражались вспышки, мелькали чьи-то тени…

«Сволочи. Все».

Если бы он знал, насколько сильно ошибается относительно равенства двух машин смерти…

Вопреки могуществу «доктора», ни одна его атака так и не смогла серьёзно задеть высшего вампира в истинной ипостаси. Ни «Огненный смерч», ни «Вихрь лезвий», ни «Сумеречный шторм» не спасли его от жестокого избиения и последующего плена в ужасном состоянии.

Настроенная изучить занимательный объект высший вампир старалась сохранить материал для опытов в целом виде ровно до тех пор, пока раздосадованная его чрезмерной подвижностью не решила расчленить загадочный биомеханический организм вплоть до отдельно дергающихся фрагментов. В ход пошли когти и пасть, а также жизненный принцип доводить любое важное дело до конца.

После чего спокойно вернулась к пылающим руинам.

Уже проваливаясь во тьму, Валерио ощутил, как с бренной оболочки срывают универсальный амулет защиты. В том числе и от ментального вмешательства:

— Ты хочешь жить? Я могу дать тебе второй шанс. Ты станешь сильнее. Намного сильнее… — не позволял отключаться от реальности омерзительно-льстивый женский голос. — Больше никаких смертей близких. Никаких жертв. Никаких слабостей. Это не добро и не зло. Это сила. Жизнь. Ты ведь хочешь получить дар? Просто скажи «да»...

И тогда в Валерио проснулось давно забытое чувство, отринутое прежде, но не уничтоженное окончательно.

Алчность.

Он хорошо понимал, кто предлагает сделку.

И проблема даже не в добре или зле. Алчность можно легко побороть верой в то, что ты поступаешь правильно.

Но одно побороть нельзя — инстинкт выживания. В тот миг, когда тебя поставили перед простым выбором.

Жизнь или смерть.

«Ради чего я умру?»

«Да! Я выбираю жизнь!»

«Чудесно», — последнее, что увидел Валерио — склонившийся над ним силуэт девушки с обнажённым запястьем. Из пореза вытекала столь знакомая, манящая багровая жидкость. — «Добро пожаловать в гнездо… номер первый».

Она молча наслаждалась пейзажем неспокойного города.

Он молча размышлял над предстоящим диалогом.

Им обоим была безразлична их двойная маскировка.

— Ты вовремя. Закат на фоне рассвета… звучит символично. Давай насладимся вместе. Минутой раньше, минутой позже… всё это не имеет значения без капельки эстетизма.

Ему не требовалось отвечать. Система чётко дала понять, какую задачу предстоит решить этим утром:

Активировано скрытое задание: «Битва разумов»!

Цель: одержать победу…

Короткое обращение: Глава посвящается любимому сериалу (фанаты поймут). Буду рад лайку, положительному или содержащему конструктивную критику отзыву! Автор, как и все скромные новички нуждается в моральной поддержке читателей!=) для вас одна минута, а для меня — наплыв мотивации!

Витторио Марселло де Корелли; Губернатор Лернии, пятый принц королевства Альгатта

Этим утром город поглотил хаос.

Я слышал тысячи криков. Взрывы, выстрелы, стоны раненных и детский плач, прерываемый нецензурной бранью. Звуки разрушения и мольбы о пощаде.

Вдыхал горький запах дыма и чужих страданий. Страданий моих поданных. Моего источника благополучия.

— Правда, впечатляет?

Увы, не один я использовал сенсорные органы по назначению.

— Мне никогда вас не понять, ваше величество, — грустно улыбаюсь. А что ещё остаётся?

Передо мной открывался на редкость красивый пейзаж. Эристар, во всей своей красоте и величественности простирался вдаль, до полосы голубого моря. Вчерашняя водная гладь бурлила илом и исходила клубами пара, а сегодня в противовес городской панике спокойно блестела под лучами раннего солнца.

Омрачала пейзаж битва внизу, возле банка неподалёку (в данном случае — скорее бойня) и у роскошных поместий представителей знати. Крыша театра, где мы вот уже несколько минут неподвижно лицезрели происходящее, лишь изредка перекидываясь фразами имела хороший обзор не только на морскую гавань.

— О, не утруждайте себя понимаем элементарных истин. Они на то и элементарные, чтобы их отрицать. А вот насилие, напротив, притягательно исключительно своей простотой, — задумчиво изрекла девушка рядом, не испытывая явной необходимости в зрительном контакте. Обычная, ничем непримечательная шатенка. На первый взгляд в ней не было заразительного безумия Катрайн или интеллигентного, аристократического шарма Ренэйт. Не было и природной красоты в сочетании с ухоженным видом.

Но одно временный сосуд королевы не мог скрыть от посторонних.

Взгляд.

До боли знакомый взгляд, отражающий отношение к окружающему миру. Именно его я видел каждый раз в зеркале, вне зависимости от конкретной оболочки.

Холодный расчёт психопата с долей злобной иронии.

— Не соглашусь. Насилие априори не является притягательным, — искренне возразил я. — Оно прямо как наркотик, знаете ли — поначалу затягивает, кажется чем-то невообразимо-прекрасным. А потом медленно разрушает тебя изнутри. Только гниёт не тело — рассудок. Но доказывать свою правоту не буду — о вкусах не спорят.

Я знал, о чём говорил.

В детстве во мне бушевала злость, заставляя вынашивать планы мести всем без исключения. К счастью, мне суждено было избавиться от данного недостатка.

Палачество никогда не считалось запретным плодом, вопреки заверениям влиятельных персон. Со временем оно приобрело иные формы, но так или иначе не исчезло полностью.

Однако жестокость редко созидает — в основном она разрушает всё прекрасное. Конечно, речь идёт о бессмысленной жестокости. В прагматичной нет ничего зазорного. Прагматичная жесткость — это необходимое допущение.

— Интересная точка зрения, — задумчиво хмыкнула Вагнер, наконец отрываясь от картины кровавой, и в целом бессмысленной битвы. — Ирония в том, что это утверждает начинающий маньяк.