— Что ж, разумно. Тот район имеет большое стратегическое значение. Кстати, как у Сомова дела с прокладкой дороги?
— Примерно километров двести проложил. Через каждые двадцать километров ставит постоялые дворы с вышками, чтобы световые сообщения передавать в случае чего. Кстати, племя какое-то отыскал. У них в засуху скотины много погибло, так он им предложил разводить лошадей, для чего женил трёх своих солдат на их дочерях.
— Зачем? — не понял Черныш.
— Учить будут. Племя же с лошадьми дел не имело. А Сомов ещё пообещал помочь с обработкой полей и их засевом необходимой травой, плюс рытьё колодцев. Про колодцы людишки даже понятия не имели…
— Ясно, — вздохнул Черныш. — А как дела у наших германских юношей?
— Немного страдают от мирного быта…
— А что так?
— Они мечтают о героических сражениях, а вынуждены принимать участие в постройке казарм для своих кавалеристов, а так же в обустройстве конюшен…
— Вот и хорошо. Пусть сначала научатся правильно организовывать мирный быт для своих солдат, а после грезят о победах. Да! Учения не забывают проводить?
— Я приглядываю за этим. Тем более есть заранее согласованный график, а так же чёткий распорядок дня: когда необходимо с лошадьми заниматься, когда самим учиться, когда прочим делам уделять внимание… При поступлении на службу они давали клятву всё это выполнять, иначе в честь чего им платить жалование? Кстати, весьма неплохое. На эти деньги их жёны вполне спокойно могут открыть небольшой бизнес. К тому же мы сами некоторые идейки людям подкидываем. Зря, что ли фрейлин разным премудростям обучали?
— Да, да, я помню, — кивнул император. — Хотя всё равно практически весь город работает на казённых предприятиях.
— Ну-у, — развёл Бурков руками. — Во-первых: именно нам принадлежат все предприятия в городе. Во-вторых: выдача денег и снабжение населения необходимым товаром тоже идёт через нас. И в-третьих: всё-таки мы воспитаны на принципах госстандартов. Вот скажи, как можно отдать производство лекарств или тех же самых консервов в частные руки?
— Да, ты прав, нельзя. Иначе перетравят друг друга на фиг… Пока люди не проникнутся такими понятиями, как соблюдение технологии, стерильности и прочих понятий, касающихся тех или иных производств, то отдавать их в частные руки чревато… Взять ту же технику безопасности… Чуть ли не драконовскими методами приходится её внедрять.
— Вот и я про это… Никакого частного бизнеса без строгого соблюдения всех норм и правил! А то приходит ко мне как-то наш Владыка и спрашивает, почему нельзя на дому заниматься изготовлением мебели или выпечкой булок?
— И что?
— Пришлось ему растолковывать, что для себя можешь, а если на продажу, то открывай отдельную специально обустроенную мастерскую. Дома нужно отдыхать, заниматься любовью, играть с детьми, но не устраивать из него столярный цех или продовольственную лавочку. А то привыкли…
— И как он, понял?
— Говорит, что дорого…
— Ну, ничего себе! — возмутился Черныш. — Значит, когда бесплатно строишь дома для людей — это нормально, а когда требуешь с них капиталовложений, чтобы они имели возможность открыть своё дело, уже плохо?
— Я ему тоже предложил, мол, давай мы всё раздадим людям, а сами отправимся паломниками в святую землю.
— А он чего? — улыбнулся император.
— Сначала обрадовался. А когда прикинул, что из этого может получиться, призадумался…
— Уж, не о том ли, как церковь возьмёт на себя груз забот по управлению людьми? С них станется… Мы раздадим всё людям, а они сделают так, что эти богатства окажутся в виде пожертвований в их кармане…
— Нее, Владыка вроде не такой. За богатствами не гонится.
— А за властью?.. Им только дай порулить, снова всё вернут на круги своя. Или ты думаешь, что у нас нет врагов среди греков? Вспомни, когда узнали, что есть ещё одна христианская страна со своим патриархом, сколько недовольства было? Как же так, в мире творятся такие дела и без их ведома? Даже Эфиопия присылала своих представителей к ним, чтобы получить некое благословение, нам же пофиг на всех, мы сами по себе…
— Кстати, именно поэтому нас хорошо приняли в Москве, — заметил Бурков. — Как бы они от греков не отбрыкивались, а всё равно, без оглядки многое делать не решались. А тут, оказывается, есть христианская страна, которая только приветствует самостоятельность в этом плане, плюс предлагает дружбу и взаимовыгодное сотрудничество.
— Нет уже самостоятельности, — вздохнул Черныш. — Как Дундич умер, тоже приходится всё делать с оглядкой. Новый Владыка с одной стороны вроде бы нас поддерживает, а с другой — сам же палки в колёса вставляет.
— Просто он по другим канонам воспитан, а тут на него сразу столько новшеств свалилось… Вот и мается душа у человека. Как-то раз пришёл ко мне и спрашивает: "Почему некоторые люди из местного населения считают вас богами?"
— Ох, ты! — насторожился Черныш. — А ты чего?
— Я тоже у него спросил: "А кем они ещё должны нас считать? Или в других странах своим правителям не поклоняются и не считают их Божьими наместниками?"
— А он?
— Говорит, что во мне много гордыни и тщеславия.
— Хе-хе-хе, — рассмеялся император. — Пусть так и считает.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
