— Надо же! — удивился Рыбкин. — А вот Владыка к этому изобретению отнёсся с осуждением…

— Фёдор! — тут же нахмурился адмирал. — К ножику тоже можно отнестись с осуждением, ибо с его помощью людей часто жизни лишают… Только запомни, любая палка — она всегда о двух концах! Тем же ножом хлеб режут, а ещё делают операции, чтобы вылечить человека от тяжёлой болезни. Поэтому никогда нельзя осуждать что-то огульно… Знаю я эти разговоры, типа презервативы ведут к падению нравов и разврату, а так же препятствуют зачатию… Только разврата и без презервативов хватает. Мало того, венерические заболевания уносят тысячи и тысячи жизней, а множество новорождённых детей заражаются ими ещё в утробе матери! Не успеет младенец появиться на свет, как сразу становится калекой или умирает. Неужели церковь за это? И не нужно мне трындеть про наказание Божье за грехи наши! По жизни страдают в основном именно безгрешные люди.

— Выходит, Владыка не прав?

— Он прав, но по своему, ибо на проблему смотрит только со своей колокольни. Его задача — заботиться о рабах Божьих… Но если позволить духовной власти безраздельно править людьми, то последние со временем превратятся в тупых баранов. Поэтому всегда должна быть система противовесов. Светская власть должна сдерживать духовную и наоборот. А ещё есть наука, благодаря которой человечество развивается. Если власти в каком-либо государстве к наукам относятся пренебрежительно, то такое государство быстро теряет свою мощь и становится послушной игрушкой в чужих руках.

— Абсолютно с вами согласен, товарищ адмирал. Насмотрелся я тут на имамов…

— Да и хрен с ними, с имамами! — махнул рукой адмирал, переключаясь на другую тему. — Ладно, хоть канал строить начали. Почти два года ушло на подготовку к строительству… Я в Риме по поводу канала такие перспективы расписал, что святые отцы обещали это дело и дальше поддерживать… Тут для них открывается замечательная возможность свободно плавать в Индию и нести слово Божие…

— А были те, кому канал не по душе?

— Конечно! Это в основном перекупщики… Сейчас все сливки им достаются, а с открытием морского пути появится куча конкурентов. Только не понимают, дурни, что проблема с другой стороны может нарисоваться.

— Вы имеете в виду западную Европу?

— Её… Все эти англичане, голландцы, французы, испанцы, португальцы… Кстати, Римский Папа ни французов, ни англичан не жалует. Какие-то личные обиды между ними…

— А как дела между Португалией и Испанией?

— Мир у них сейчас и всё благодаря Римскому Папе… Ведь португальский король Афонсу V чего на испанские земли-то претендовал? Жена его являлась наследницей Кастилии, а понтифик аннулировал их брачный договор.

— Как так? — удивился флагман. — Разве можно его аннулировать?

— Можно, если брак произошёл между близкими родственниками. Тут как раз такой случай. Прибавь к этому поражение его армии в двух сражениях, из-за чего политический вес Афонсу V и вовсе упал. Не до войны ему стало. Зато принц Жуан в фаворе. К Португалии отошло практически всё южное побережье Пиренейского полуострова. Нет больше Гранадского эмирата! У европейских христиан по этому поводу ликование… Типа компенсация за захват османами Константинополя…

— Вон даже как! — подивился Рыбкин, а спустя минуту спросил. — Это что же получается, теперь Португалия как бы разделена Испанией на две части?

— Ага! Из-за чего, надеюсь, у них в ближайшем времени будут конфликты… А это, что такое? — нахмурился Руслан.

Часть его охраны сорвалась с места и умчалась вперёд. Вскоре адмирал увидел, как верные черкесы кого-то гонят в их сторону. Достав из дорожной сумки бинокль, он разглядел двух мужчин, которые больше походили на оборванных бродяг. На ногах они держались еле-еле и постоянно падали, но, принуждаемые тычками острых копий, вставали и двигались дальше.

— Кто такие? — грозно спросил он по-арабски, когда бродяги упали на колени перед его конём.

Не получив ответа, Руслан вопросительно посмотрел на своих охранников. Один из них уколол копьём ближайшего к нему пленника. Тот лишь слабо застонал, но ничего не ответил.

— Немые что ли, вашу мать?! — выругался адмирал по-русски.

— Пить… Господин, дай пить, — услышал Руслан знакомую речь.

— Дайте им воды! — тут же приказал он охране и, дождавшись, когда пойманные напьются, повторил свой вопрос, но уже на русском языке.

— Купцы мы, — переглянувшись со своим товарищем, ответил один из них. — Разбойники на нас напали, товар пограбили, а нас самих бросили умирать в пустыне.

— Судя по вашей речи, сдаётся мне, что вы из Руси? — задал Руслан очередной вопрос.

— Истинно так, господин, из Руси.

— А с каким товаром и куда следовали?

— Товар-то? — замешался мужчина. — Да разный товар, а направлялись к морю.

— И к какому же морю вы направлялись? — чуть насмешливо спросил Руслан, понимая, что его пытаются обмануть.

— Так известно к какому, к Средиземному…

— Значит, на Русь возвращались?

— Туда, господин, туда, — кивнул оборванец.

— А звать-то вас как?

— Меня Захаром кличут, а это мой братишка Глеб, — ответил мужчина и, собравшись с духом, попросил, — господин, сделай Божью милость, помоги до моря добраться. А коли ты тоже на Русь направляешься, то возьми нас с собой. Сам понимаешь, заплатить нам нечем, но мы обязательно отработаем. Что прикажешь, то и выполним…

"Сдаётся мне, что сбежали вы, красавчики, со стройки века, — подумал Руслан, — но боитесь в этом признаться, ибо снова там оказаться не горите желанием. Интересно, как вы вообще в Египет попали?.. Ладно, потом с вами разберусь более вдумчиво, а сейчас нечего караван задерживать". Отдав приказ, чтобы обоих мужчин пристроили в какую-нибудь повозку, да приглядывали за ними, адмирал велел продолжать путь дальше…

— Ну, Захар, а теперь поведай мне правдивую историю ваших с братом приключений, — потребовал Руслан.

Прошло уже три дня после встречи с беглецами. За это время караван достиг Суэца, погрузился на корабли и отправился в сторону Звёздного. Бродяг отмыли, побрили и дали сносную одежонку, как говорится — привели в божий вид. Сейчас старший брат стоял перед доном Русланом, который вальяжно восседал в роскошном кресле.

— Да что поведать-то? — стал юлить мужчина. — Прошлый раз всё было говорено…

— Захар, — нахмурился адмирал, — вот если бы ты сказал, что вы с братом паломники и направлялись в Святую землю, ещё можно было поверить… Что же касается торговых дел… Всех купцов из Руси я знаю лично, потому что, приходя в Египет, они останавливаются на подворьях, которые принадлежат моему государству…

— А как же называется твоё государство? — тут же поинтересовался беглый раб.

— ЮАР… Слышал о таком?

— А это случайно не ваш император взял в жёны дочь князя Михаила Верейского, что приходится дядей Московскому Государю?

— Ты угадал — наш! А плывём мы сейчас как раз в мою державу…

— Как, в твою?! — удивился мужчина.

— А так! — хлопнул Руслан ладонью по подлокотнику кресла и с усмешкой добавил, — или ты думал, что я ради двух бродяг разверну свой караван и попрусь к берегам Средиземного моря?

— А мы сейчас в каком?! — ещё больше удивился Захар.

— В Красном. Слышал о таком?

— Неужели это то море, где Мекка басурманская находится?

— Смотри-ка ты, географию знаешь! — отпустил адмирал саркастическую насмешку, после чего продолжил. — А теперь хотелось бы услышать от тебя правдивую историю…

Андрей Большой и Борис Волоцкий — младшие братья Московского Государя Ивана III, возвращались холодной весенней порой 1478 года с новгородского похода. Возвращались с большой обидой.

— Это что же, Бориска, такое творится? — вопрошал князь Андрей у младшего брата. — Новгородские земли Иван присвоил себе, дань серебром тоже — себе, даже добычей, что была взята в Новгороде, и той не поделился! Мы ему братья или холопы служивые? Когда нужны — позвал, как надобность отпала, прочь гонит!