— Поэтому и отослал император девиц к нам, — усмехнулся сравнению Великий князь.

— Это ещё зачем? — удивлённо изогнула брови княгиня.

— Князь у него живёт индийский, которого он хочет женить по своему разумению. А эти девицы и рода знатного и вельми богаты… Вот и пишет мне, чтобы погостили они в моей державе. А коли найдут себе женихов, то против тоже не будет.

— И какова их казна? — тут же спросила Мария Ярославна.

— Император пишет, что сто тысяч рублей на двоих и это не считая земель…

— Ох, ты! А много ль земли?

— Не меньше псковских…

— И кто же там сейчас правит? — недоумевала княгиня.

— Покамест наместники. А как девушки обзаведутся мужьями, то уже они будут править.

— Ага, а император, значит, не хочет, чтобы те земли достались индийскому князю, — сделала вывод Мария Ярославна.

— Уж не знаю, что хочет император, а только брат мой меньшой мне тридцать тысяч рублей задолжал, — задумчиво произнёс Иван Васильевич.

— Ты про Андрюшеньку, что ли говоришь?

— Про него…

— Так откель ему деньги такие взять, — начала было княгиня, и вдруг осеклась. — Неужто решил его обженить? Сам же противился этому…

— Тридцать тысяч тоже на дороге не валяются, — хмыкнул Великий князь.

— Жаден ты, Иван Васильевич, зело до денег, — попеняла ему мать, — ради них готов брата на басурманке женить…

— На какой басурманке? Сама же слышала, крещённые они. И вообще, я ещё ничего не решил.

После этих слов князь поднялся с кресла и, сделав Курицыну знак следовать за ним, удалился в свою светёлку.

— Что скажешь, Фёдор Васильевич? — спросил он, дождавшись, когда дьяк закроет комнатную дверь.

— Государь, ты хочешь услышать от меня про деньги или про землю? — внимательно глядя на Ивана III, угодливо осведомился Курицын.

— Про всё рассказывай.

— Если князь Андрей Меньшой женится, то ему придётся уехать вместе с женой, чтобы править в тех землях. А сейчас получается: "Муж за дверь, жена в Тверь". Земли как бы без хозяина…

— А чего же император сам их не возьмёт под свою руку? — удивился Великий князь.

— Они наследницы. А ему не можно на чужую землю лезть — война начнётся, которая императору совершенно не нужна. Никакой выгоды, одни траты, к тому же далеко, морем плыть надо. Зато сейчас он с торговли получает хороший барыш.

— А чего тогда девиц не женит на своих людях?

— Государь, так ведь и ты Андрею Меньшому жениться не разрешаешь…

— Понятно, — усмехнулся Великий князь. — А деньги, как думаешь, отдаст?

— Думаю, да. Иначе, зачем о них было упоминать? И ещё такую мысль имею, — Курицын выжидательно поглядел на князя.

— Говори, — разрешил тот.

— Если братец твой не откажется от женитьбы, то пусть выполнит условие…

— Какое?

— Он едет править далёкими землями, но в обмен свои вотчины отписывает на тебя.

— Хм, — задумался князь, — нужно императору отправить послание и поболее всё разузнать… Что он там ещё пишет в письме?

— Про отроков, которые обучение проходят и их сопровождающих…

— Читай.

— "Брат мой, — стал читать Курицын, — с прискорбием узнал я, что на твоей земле не всякий плод рождается, который растёт у меня в изобилии. Как мне доложили, это происходит от того, что климат в наших державах разный"…

— Что такое "климат"? — тут же спросил князь.

— Это он погоду имеет в виду. В одних странах холодно, в других дождливо, в третьих солнце постоянно печёт…

— Понятно, читай дальше.

— Ага, — кивнул дьяк и продолжил. — "Но кроме грустных новостей меня порадовали и хорошими. Некоторые плоды прижились на твоей землице и даже попадают к тебе на трапезный стол. Это радует. Теперь скажу по поводу людей, которых обучают агрономии. Хочу предупредить тебя, что когда они возвратятся, то сразу от них хороших результатов не жди. Ибо быстро родятся только кошки"…

— Это он об чём? — удивился князь, услышав сравнение.

— Вот, читаю, Государь… "Природа, она дама капризная и не всегда угадаешь, как себя поведёт"…

— Дама? — снова удивился Иван III.

— Он природу сравнивает с женщиной, Государь, — улыбнулся дьяк.

— Зачем тогда учить людей агрономии, если они толком ничего не решают? — нахмурился князь.

— Обожди, Иван Васильевич, послушай, что он пишет далее…

— Читай.

— "Если твои люди будут делать всё по уму, то есть так, как их учили, то в благодатные годы урожай будет большим, а в плохие лета его, по крайней мере, удастся сберечь. Но всему нужно время. Ведь даже не смотря на то, что я им выделил хорошие участки земли, они первые два урожая умудрились сгубить. Хотя погода очень благоприятствовала земледелию. Сейчас, слава Богу, у них всё нормально. Собранного урожая хватает на то, чтобы и самим прокормиться и накормить отроков, что обучаются при монастыре. Однако когда они вернутся, им придётся перестраиваться под другой климат. Поэтому прошу тебя не спешить с выводами"…

— Боится, что не поверю в его учёбу? — хмыкнул Иван III.

— Государь, как мне довелось узнать, император не любит давать обещания. Но коли дал слово, то всегда старается его сдержать.

— Ладно, когда возвратятся, поглядим, чему научились. Читай дальше.

— Ага, — мотнул головой Курицын и продолжил. — "Теперь поведаю о боярских детях. Как мне сообщают учителя, большая часть ребят мечтает о ратной славе и предметы, которые не относятся к военной науке, изучают с неохотой. Но, как говорят наши офицеры: "Если не доходит через голову, то дойдёт через другие части тела"…

— Объясни-ка! — потребовал князь.

— Государь, в ЮАР часто вместо епитимьи, наказывают трудотерапией…

— Это как так? — удивился Иван Васильевич.

— Там считают, что леность и нерадение глупо искупать молитвой. А вот коли тебя заставят целый день в жару чистить отхожее место, то сам молитвы запоёшь.

— Аха-ха-ха! — громкий смех вырвался из груди Великого князя. — А как ещё наказывают?

— По-разному… Но принято там, если провинится один, то отвечают все его товарищи. Сам видел, как четверо отроков стояли по грудь в морской воде и держали над головой тяжёлое бревно. Коли уронят раньше назначенного времени, то лишатся обеда. А случилось всё из-за того, что один из них счёт плохо выучил. Вот и стояли, держали. А чтобы скучно не было, все вместе вслух повторяли счёт…

— Хе-хе! — снова развеселился князь, — тут не захочешь, выучишься. Читай дальше.

— "А в целом, брат мой, отроки старательные и Божьей благодатью не обижены. По этому поводу хочу спросить, как в твоей державе обстоит монетное дело? Ибо Тимофей Травин в данной науке очень преуспел. Высылаю тебе его рисунки и работы".

После этого Курицын раскрыл деревянную шкатулку, которую до времени держал в левой руке. Сверху помешался листок с картинками, а под ним в специальных углублениях лежали серебряные копейки и рубль. Последний имел диаметр в семь сантиметров и толщину в пять миллиметров. На одной его стороне был отпечатан полупрофиль Ивана III, вокруг которого шла надпись: "Божьей милостью Великий князь и Государь всея Руси Иоанн III Васильевич". На другой стороне красовался двуглавый орёл, под которым полукругом было написано "ОДИН РУБЛЬ", а ещё ниже строго по горизонтали указывался год от сотворения мира. Копейки же выглядели следующим образом… На одной стороне был отпечатан Георгий Победоносец, поражающий копьём змея. Под ним значился год от сотворения мира. А на другой стороне в обрамлении колосьев пшеницы указывался денежный номинал с подписью под ним. Их было шесть: 1 копейка, 2 копейки, 3 копейки, 5 копеек, 10 копеек и 50 копеек, которая равнялась половине рубля. Естественно все они отличались по размеру и весу. Отдельной монетой лежал золотой червонец. От серебряного рубля он отличался только надписью: "ОДИН ЧЕРВОНЕЦ" и равнялся 10 рублям.

Великий князь сначала внимательно рассмотрел картинки на бумаге, прочитал пояснения, а потом ощупал каждую монету.