Когда же фиал иссяк и ушел на перезарядку, бестия оттолкнулась ногами с такой силищей, что раскрошила край углубления. Едва успел выхватить арбалет из-за плеча и спустить тетиву — гадина, слава творцу, не умела маневрировать в полете, и стрела угодила точно в грудь. И, понятное дело, ничуть не замедлила тварь, не изменила траекторию и никоим образом не уберегла меня от столкновения.

Единственное, что спасло от неминуемой и страшной гибели — бестия скрючилась от боли и врезалась не рогами, как планировала изначально, а всем телом. Энергия более-менее равномерно распределилась по всему корпусу, а не проломила грудину насквозь, однако сказать, что легко отделался, язык не повернется. На миг потеряв сознание, кувыркнулся назад через голову, прокатился по полу и хорошенько приложился об стену. Существо тем временем взгромоздилось сверху и занесло когти для решающего удара, как вдруг заревело раненым быком и замахало руками, пытаясь стряхнуть с нагрудной пластины чесночную пасту.

Банки, само собой, разбились, а содержимое ровными слоями размазалось по торсам. Мне, к слову, тоже изрядно припекало — осколки стекла рассекли кожу, и ядреный концентрат жег раны огнем. Но, разумеется, не таким, как дьявольское отродье — то извивалось и корчилось, словно между сисек зажали раскаленный уголь. Приправа термитной смесью прожгла хитиновую (ну, или из чего там сделан адский экзоскелет) броню. Осталось только взять меч и пронзить гнилое сердце — чем и занялся, для удобства наступив гадине на рожу. Трижды вонзил клинок в дыру с оплавленными, как пластмасса, краями, для верности полоснул по горлу — и прощай, незримый тиран Парамора.

Бой вышел скоротечный, но это лишь начало — впереди ждало еще минимум три сражения. Тут вам не «Звездные войны» — убийство главаря не выведет из строя ни войско скелетов, ни приспешников, вроде Хельги, ни засланных в Кастель-Ван казачков, да и Хира дамокловым мечом постоянно висела над макушкой. На всякий случай отчекрыжил поверженному врагу башку, выбросил погнутый меч и снял ремень с колчаном — арбалет раскололся после столкновения. Взял за рог трофей (по идее, за него полагалась охренеть какая щедрая награда) и распахнул третью дверь позади трона.

В крохотной каморке сидела русоволосая девушка в кожаных портках, некогда белой рубахе и стеганой жилетке. Не знаю, как долго бедняга пробыла в кромешной тьме, но глаза поблекли и вряд ли что-либо видели. И все же пленница, сощурившись и подавшись вперед, распознала в добыче бывшую мучительницу.

— Ты... — прохрипела Светлуна, — убил ее...

— Так точно, ваше... э-э-э... полагаю, теперь уже сиятельство. Идти можете? Отведу вас к отцу...

— Нет!!! — взвизгнула девушка и забилась в угол. — Пожалуйста, не надо... Это он... это все он... Променял маму на рогатую тварь... Предал нас... Присягнул Нижнему миру...

— Успокойся, — присел на корточки и протянул ладонь, как перепуганной собаке. — Со мной тебе ничего не грозит. Этим землям нужен новый правитель, а старому... — многозначительно провел пальцами над кадыком.

Вернулись в пещеру с трупами. Пока решал, как выбраться, из замковой шахты вывалилась веревочная лестница, а затем раздался голос Зандера:

— Мастер Артур! Вы там?!

Пожалуй, скину с разработчиков один грешок — никакого бэктрекинга. Когда выбрались, доктор в пояс поклонился трясущейся и шмыгающей Светлуне и доложил обстановку.

— Беда, мастер. Драгомир сбежал, под стенами Тихая охота, а в городе — бунт.

Вот зараза... И как теперь вернуть ублюдку дочь?

Кастель-Ван охватили массовые беспорядки — закономерный итог правления поддавшейся тьме власти. Тут и там вспыхивали пожары, и если бы не ливень, город сгорел бы дотла за час. Крики, грохот и звон мечей стояли такие, будто в ворота хлынула орочья орда. Дозоры, которым посчастливилось оказаться вблизи площади, выстроились на ступенях и кое-как сдерживали натиск обезумевшей толпы. Остальные отряды рассеяли, обратили в бегство и задавили числом. Порой сквозь дьявольскую симфонию прорывались приглушенные забралами вопли, треск разрываемой плоти и жадное чавканье.

Одурманенные демонической хворью жители кидались на латников как берсерки — с трофейным оружием, домашней утварью, а то и вовсе с голыми руками. Воины несмело отгоняли нечисть, после чего натиск продолжался с утроенной яростью, ибо бестии слетали с катушек от запаха пролитой крови. Своей, чужой, неважно — боль и страдания действовали на приспешников ада так же, как подъем-трава на молодых мужиков.

Несмотря на кажущуюся хаотичность, схожую с налетом стаи зерглингов, одержимые действовали вполне осмысленно. Самые крепкие и рослые мужчины шли в ближний бой, старики и женщины разбирали брусчатку и швыряли в защитников камни и прочий мусор. Прямоугольные ростовые щиты более-менее спасали, но иногда бойцы отвлекались, ловили увесистые снаряды головами, и тогда от оглушения (пусть и временного) не спасали даже ведрообразные топфхельмы.

Во всей этой катавасии предстояло найти графа и привести в замок под светлы очи новой владычицы Парамора, хотя и близко не представлял, куда спрятался предатель. Поэтому не сообразил ничего лучше, чем попросить совета у Кузьмина — демонист выполнял квест и наверняка знал, где искать Куловского. Но астральная проекция покинула меня задолго до описываемых событий, и связаться с внезапным союзником можно только через письмо. А ящик (кто бы мог подумать) стоял в почтовом отделении в квартале от площади. Соваться туда — все равно что зачищать Стратхольм в соло на «классике», но иного выхода попросту не видел.

Хуже того — Кристина осталась в лекарне, полной обезумевших больных и восставших мертвецов, и я не смел и думать бросить подругу на растерзание упырям. Но и взять с собой стражников тоже не мог — если слуги тьмы прорвутся в замок и убьют Светлуну, то итог задания будет немного предсказуем. Оставался последний вариант — действовать своими силами и по возможности тихо, пробираясь закоулками, крадясь подворотнями и ни при каких обстоятельствах не нарываясь на скопища озверевших обывателей. Если что — как-нибудь отобьюсь и дам по тапкам, убегать — не побежать, а там, глядишь, и Легат подсобит. Иногда знания полезней и опасней сотни воинов и самой могущественной магии.

— Мастер! — воскликнул Кох, услышав задуманное. — Слишком опасно идти одному. Возьмите меня!

Отнекиваться не стал — лишний клинок не помешает, да и без проводника в два счета сгину на узких темных улочках. Доктор вооружился арбалетом, проверил позолоченную рапиру и жестом поманил за собой. Как оказалось, непись в шляпе и красном сюртуке часто бывал в обители Драгомира по долгу службы и показал потайной выход (один из многих) с торца здания. Замаскированная под кладку дверь вывела на узкую мостовую в дюжине шагов от крепостной стены, но даже в этом крохотном зазоре вовсю гудела жатва смерти.

Шайка босоногих оборванцев наседала на одинокого латника, как гиены на раненого льва. Несмотря на усталость, стекающую по плащу кровь и обвисшую канатом руку, дозорный еще мог постоять за себя, о чем намекал лежащий навзничь подонок с раскроенным кистенем лбом. Да и доспехи оставались неуязвимы против дубья и топоров, поэтому шпана, скача и улюлюкая, старалась достать воина издали, закидывая камнями и поленьями.

Шагнул вперед, грея ладонь заклинанием, но тут подкравшийся со спины босяк врезал по шлему тяжеленным кузнечным молотом. Бедолага пошатнулся, схватившись за затылок, и тут же второй налетчик прыгнул ему под ноги. Лязг металла сработал как стартовый пистолет — с нечеловеческим воем голь накинулась на упавшего врага и принялась изо всех сил долбить по плечам, локтям и коленным чашечкам — только не по голове. Твари не хотели быстрой расправы, но алкали долгих изощренных мучений. Увы, мечтам кровососов не судьба была сбыться: взрыв сферы разметал толпу, как петарда — говно. С той лишь разницей, что мелкие ошметки и капли сгорали на подлете и не оставляли следов на одежде. Но одна башка уцелела в достаточной мере, чтобы достоверно установить — никакие это не жертвы хвори и дьявольского дурмана, а обычные разбойники, высунувшиеся из нор под закат закона и порядка. Мародеры, убийцы и воры, в край обнаглевшие от полной безнаказанности — пресловутая шестая колонна, на мой взгляд — самая отмороженная.