— Ты давно вернулась?
— В одном вагоне с Владимиром Ильичем.
— Боже мой! Все эти месяцы!..
— Пыталась разузнать о тебе — и не смогла… Я ведь даже не знаю твоей настоящей фамилии, а Владимировых оказалось так много… — Она тихо засмеялась. — Пока не пришла эта чудная девочка, Надюша…
— Наденька! — Антон вложил в свой голос все тепло.
— Она такая молодая, такая хорошенькая. И все уши о тебе прожужжала: и такой ты, и этакий — и вообще лучше тебя на свете быть не может! — В насторожившемся взгляде, в тоне Ольги проскользнула ревность. — Надюша влюблена в тебя по уши, по макушку. Она тонет в этой любви.
— Это хорошо… Даже если любовь безответна. Она — как путеводная звезда: в тайге ли, в пустыне.
— Она так молода…
— Хорошо быть молодым… Все впереди. Я очень ее люблю. Как родную сестренку. И желаю ей счастья. И постараюсь помочь… Нет, счастье она найдет сама. Постараюсь, чтобы стала она личностью.
— Станет, — уверенно проговорила Ольга. — Помимо всего, у нее превосходный слух, прекрасный голос, музыкальное дарование. Вот увидишь, она станет знаменитой певицей, и ты будешь хвастаться: мы были знакомы!..
Она легко рассмеялась. И только сейчас они увидели, что в комнате полно народу — и девушек и ребят — и они с изумлением смотрят на эту странную пару, забывшую обо всем на свете.
— Сейчас я освобожусь, — смутилась Ольга. — Ты проводишь? Я живу тут рядом.
— Конечно! У меня самого остались считанные часы…
6
— Антон, Антон, посмотри: сколько у тебя уже седых волос, сколько шрамов на теле… А ты все такой же глупый…
Как тогда, в «Бельфорском льве», ветер качал за окном фонарь и стремительно, снегом в ладони, таяло время.
— Ты, Оля, как награда. В конце долгого-долгого пути… Не знаю только, за что удостоен я ею.
— Глупый ты, глупый…
Глава шестая
29 августа
Резолюция собрания делегатов Военной организации при ЦК РСДРП.
Контрреволюция, создавшаяся в обстановке благоприятствующего ей соглашательства вождей из большинства Совета р. и с. д. в прочную организацию, которая, идя шаг за шагом в укреплении своих позиций, подошла к настоящим событиям «корниловского наступления».
Это наступление открыло глаза всем ослепленным контрреволюционной политикой, и лозунг «Революция в опасности!» стал лозунгом для широких масс демократии.
Отдавая себе полный отчет в важности происходящих событий, делегатское собрание 28 августа в целях укрепления революционного фронта, выпрямления его и для боевой готовности, бодрости и мощи революционной армии постановляет:
1) Попытки уступок, соглашательства и поблажек всем контрреволюционным требованиям, усиленно проводившиеся составом Временного правительства, были той канвой, на которой буржуазия выполнила организованный и глубоко продуманный заговор против революции.
Нужно организовать власть народа — рабочих, солдат и крестьян, дав этой власти всю полноту гражданских и военных полномочий.
2) Чтобы готовность у вождей большинства Совета р. и с. д. окончательно порвать с контрреволюционной буржуазией выразилась на деле, необходимо:
а) освободить арестованных после событий 3–5 июля товарищей большевиков — солдат, матросов и рабочих;
б) арестовать весь контрреволюционный командный состав в воинских частях, предоставив в этом право решения солдатским организациям;
в) провести в жизнь солдат, и в управлении и в руководстве, широкое выборное начало и выборность командного состава.
3) Немедленно развернуть гарнизон Петрограда в боевой порядок и совместно с представителями солдатских организаций обсудить план обороны и подавления контрреволюционного выступления, а также и охраны в Петрограде всех опорных пунктов революции.
4) Вооружить рабочих и под руководством солдат-инструкторов организовать рабочую гвардию.
5) Протестуя против смертной казни на фронте, которую генерал Корнилов настаивал распространить и на тыл, и требуя немедленной ее отмены, делегатское собрание находит, что конец смертной казни на фронте должен завершиться на страх буржуазии смертью авторов и проводников ее, т. е. контрреволюционного командного состава на фронте во главе с ген. Корниловым как изменником и предателем народа.
Делегатское собрание Военной организации РСДРП.
Предстоят новые аресты.
В настоящий момент вся полнота власти сосредоточена исключительно в руках А.Ф. Керенского, который фактически является диктатором. Министр-председатель сегодня же предложит всем членам Правительства, в том числе и кадетам, сохранить свои портфели. Сегодня, как нам передают из официального источника, предстоят новые сенсационные аресты.
«Биржевые ведомости».
1
Эшелон катил быстро. Только мелькали за окнами телеграфные столбы и частили колеса. Пока во дворе «Айваза» Путко строил, пересчитывал, распределял оружие, собирал командиров подразделений, уже занялось утро. Фронтовиков в отряде набралось всего десятка два. Остальные вовсе необстрелянные, винтовку держать как положено не умеют. Зато горят, жаждут дела! Значит, станут солдатами!..
И сам он, под стать этим юнцам с горящими глазами, чувствовал воодушевление. Его стихия! Самое же главное: впервые за все тяжкие месяцы фронтовой жизни, да и всей своей жизни вообще он поведет бойцов-товарищей против действительных врагов революции. Эх, сюда бы его батарейцев! Где-то сейчас друзья-артиллеристы, где Петр?.. Кастрюлин-младший должен быть где-то там, по ту сторону…
Еще когда грузились в эшелон, Антону передали, что авангард Корнилова вроде бы под Гатчиной. Поэтому он приказал остановить поезд за два разъезда до станции. Выставил охранение, выслал разведку.
— Нет, в Гатчине спокойно, — вернулись парни. — Местный гарнизон за нас, сидят по окопам. Сказывают: путь на Лугу свободен!..
Двинулись дальше, пока паровоз не уперся в разобранный, прегражденный наваленными поперек рельсов деревьями и шпалами путь. Антон спрыгнул на насыпь. Подошел к баррикаде. На срубленных стволах сидели, курили измазанные, черные от мазута и усталости рабочие-железнодорожники. Один, пожилой, небритый, трудно поднялся:
— Дале дороги нема. — Показал через поле: — Во-он там ужо оне.
Путко приказал выгружаться. Место было удачное: взгорок, а перед ним широкое, версты на четыре, поле в рытвинах да еще рассеченное оврагом. За полем — лес. Через такое поле быстро не попрешь. Здесь они займут оборону и будут стоять насмерть.
— Рыть окопы по гребню! Тут, тут и тут — пулеметные гнезда. В роще оборудовать лазарет. Кухни расположить за бугром. Кашеварам приступить!..
Красногвардейцы почувствовали: их командир свое дело знает. Под утренним солнцем засверкали диски лопат.
— Александр, собрать ко мне командиров взводов!
— Слушь-сь! — весело отозвался адъютант Сашка Долгинов.
2
Моэм позвонил Савинкову и попросил неотложно назначить час встречи:
— Господин военный генерал-губернатор все же позволяет себе обедать?.. Тогда, если не возражаете, — там же, в «Медведе».
За икрой и водкой разговор быстро перешел в нужное русло.
— Мы, союзники и горячие друзья России, против разрастания междоусобного конфликта, — начал Моэм. — Но господин Керенский отверг предложение о посредничестве. Как сие можно объяснить?
— Он полагает, что подобные действия ставят его на равную ногу с Корниловым.
— Разве сейчас время амбиций?.. Чтобы наша беспристрастная точка зрения была ясна всем, мы вынуждены были пойти на опубликование «Совместного представления», не принятого министром-председателем. К тому же мы все весьма удивлены, что вы, такой выдающийся политический и революционный деятель, не вошли в состав «Совета Пяти».
