— Так ты не останешься хоть на пару дней? Замутили бы, братан! — говорит блондинистый, уже неплохо накидавшийся коктейлями парень, обращаясь к стоящему рядом с ним долговязому, похожему на хиппи, лохматому перцу.
— Нет, чувак, мне задерживаться нельзя, — отвечает тот, затянувшись тонкой сигаретой.
— Бабёнка ждёт? — хохочет блондин.
— Не-е-е, там всё серьёзно. Нанимаюсь на работу. Обещали платить хорошо. А ещё, — оглянувшись, не слышит ли их кто-нибудь, тихо говорит он, — возможно, смогу восстановить поток.
— Херня это всё, замануха. Никто никогда не сможет вернуть нам магию. Если бы можно было — уже все были бы полные на 100%, — так же шёпотом отвечает блондин.
— Не херня, братан. На вот, почитай, когда проспишься, — парень-хиппи протягивает другу помятый листок-флаер.
Тот берёт бумажку, небрежно засовывает в карман и они продолжают беседу уже о фигне какой-то.
Интересно, что за флаер там у них? И куда этот хиппи собирается ехать восстанавливать поток? Слушаю их болтовню, а сам думаю: «Неплохо было бы оживить свою магию. Но если бы была такая возможность, я бы уже знал об этом. Мне бы Командор МТСБ не отказал в таком деле, тем более, что они сами долго пытались вернуть меня в техномагическое состояние. Надо как-то посмотреть, что написано в том флаере. Мне нужна Лидочка, моя подружка. Она ловкая девушка, сможет незаметно стащить листок у блондина».
Ищу глазами девушку, которая шустро суетится около столиков, разносит напитки и закуски. Подзываю её к себе.
— Солнце моё, к тебе есть просьба, — тихо говорю ей, обнимая за талию и отводя чуть в сторону от барной стойки. — Вон тот блондинчик, видишь? Надо у него бумажку из кармана достать, ту, которая торчит чуток.
— А ты мне за это колымагу мою починишь, обещал же, — ставит свои условия подружка.
— Точно, обещал. Починю, завтра же.
Она кивает, мол «договорились» и шустро возвращается в зал к посетителям.
Не проходит и десяти минут, как она приносит мне смятый флаер. Любопытная она, уже успела текст прочесть, поэтому сразу наезжает.
— А-а, вот оно что! Так ты хочешь вернуть себе поток? — сверля меня взглядом, спрашивает она, когда мы отходим за дверь, ведущую в кухню.
— Ты же знаешь, солнышко, я был технарём. А если есть возможность вернуть свою прежнюю силу, почему бы не попробовать, — шепчу я ей, принимая заветную бумажку.
Она знает лишь то, что я был техномагом и меня осушили. Конечно, подробностей своей прошлой жизни я не рассказывал, но скрыть свою бывшую принадлежность к «Т» не получилось. Она просекла сразу, что некоторые из вещей в моей квартире не простые безделушки, а техномагические артефакты. Я не стал отнекиваться, лишь сказал, что больше нет у меня потока. В душу ко мне она не лезла, как и я к ней, хотя мог бы спросить, за что она получила срок в виде двух лет лишения свободы. Какая разница? Что было — то прошло.
— Ну вот, а я думала, что у нас с тобой всё серьёзно, — разочарованно вздыхает она. — Ты свалишь, да?
— Моя сладкая, ты же знаешь, что поток вернуть невозможно, так что я теперь навсегда с тобой, — заверяю я её.
— А может это правда… Ну, то, что здесь написано?
— Посмотрим, — неопределённо отвечаю я и показываю ей на выход в зал. — Там тебя уже спрашивают. Беги. Потом поговорим.
Она целует меня в щёку и убегает. Ну а я ещё задержусь. Читаю текст, предварительно оглянувшись и убедившись, что на меня никто не смотрит.
«Вас осушили? С вами поступили несправедливо? Государство лишило вас того, что дала природа? Пора исправить эту несправедливость! Вступайте в Северный Фронт! Мы дадим вам достойную работу с достойной зарплатой. Приходите и вливайтесь в наши ряды! Мы дадим вам оружие и восстановим ваш поток. Мы вернём вам вашу силу!»
Далее идут какие-то цифры и знаки, а так же слово «Воскресение».
Вернуть свою жизнь, вернуть свою магию? Это действительно было бы здорово! Может мне тоже попробовать?
Я пытался смириться с тем, что я пустой. Но, может быть, не надо ставить на себе крест? Вон, кто-то уже нашёл способ вливать поток опустошённым. Интересно, кому это удалось? Хоть бы написали тут, куда ехать, кого искать? Эти цифры внизу, может это координаты? И что значит слово «Воскресение». Хм, как всё засекречено-то, надо подумать.
Эта бумажка всерьёз меня разволновала. Какую-то слабую надежду вселила. И вот я уже представляю себе, как снова почувствую свою силу внутри, как волью ленты потока в свои «умершие» технарские вещи, как снова буду ощущать свой щит и доспехи…
Шум, доносящийся из зала, выдёргивает меня из из сладких мечтаний. Быстро делаю фото текста на свой айфон и возвращаюсь за стойку.
— Эй, ещё д-д-ва с-стакана повт-т-торите! — звучит требовательный голос клиента, который уже не держится на ногах.
Этот мужик стоит как раз рядом с блондином, которому мне следует вернуть бумажку. Выхожу из-за стойки и начинаю возню с пьяным мужиком.
— Вам уже хватит, уважаемый, — выговариваю ему, пытаясь взять его под руку и вывести к охране у входа, при этом толкаю блондина и он поворачивается ко мне с недовольной миной. Я извиняюсь и незаметно всовываю мятый листок к нему в карман. Охранники уже заметили нашу возню и спешат мне на помощь. Сдав пьянчугу в их крепкие руки, возвращаюсь на своё рабочее место.
Натягиваю дежурную улыбку на лицо и обслуживаю клиентов, а сам думаю о возможности вернуть свою нормальную техномагическую жизнь. Если бы удалось воскресить поток, отец и дед перестали бы меня пинать, как отработавшую батарейку, место которой на свалке. Да, они не гордятся моим героическим поступком, они осуждают меня за глупость. Ну нахрена было спасать людей в прошлом, если в нашем времени они и так уже все мертвы, ну или не все, а 80% из них? Глупо…
80% — эта была сила моего потока, я был одним из лучших на курсе в Академии, я был крут… был…
А теперь есть надежда всё это вернуть. Надо только вступить в этот Северный Фронт. Надо рискнуть и попытаться!
Открываю фото флаера на айфоне. Читаю ещё раз. Где адрес? Куда ехать-то?
Парень хиппи со своим другом уже обсуждают девушек, с которыми встречались и больше ни слова на интересующую меня тему. Жаль… Спросить напрямую нельзя. Не ответит ведь. Да и я спалюсь, что подслушиваю разговоры. Почему на флаере нет адреса? Если это реклама, то должна кричать о месте нахождения чудотворца, который ждёт жаждущих и за умеренную плату осчастливит всех в порядке очереди. Цифры — это координаты. Почему всё так засекречено? Чудотворец боится, что об этом узнают все?
Читаю ещё раз и ещё… Стоп! Мой мозг, затуманенный надеждами и мечтами, вдруг начинает трезво оценивать информацию и медленно, но верно включает тревогу. Что мне не нравится в этом тексте? Есть что-то, что мне ОЧЕНЬ не нравится. Слово «оружие». Они дадут оружие… Это значит что? Это значит, что они вербуют солдат. Млять! «Вступайте в Северный Фронт…» Фронт — это туда, куда направляют солдат. Не понял… на войну? На войну против кого? Против того, кто лишил вас потока… против Государства. Ну я и идиот! Вот же, стреляный воробей, а повёлся на обещания, как зелёный юнец! Повёлся на обещания и уцепился за надежду. А кто бы не уцепился?
Вот так они набирают себе армию. Давая надежду страждущим — умный и правильный ход, беспроигрышный вариант.
Но я-то, я-то не безмозглый мальчишка! Я понимаю, к чему всё это приведёт. И сейчас мне надо сделать выбор. Выбрать свой дальнейший путь: либо узнать, где этот Северный Фронт обитает и завербоваться, либо отправить фото флаера Командору. Два варианта. Что делать?
Если попытать счастья вернуть поток, я стану одним из бойцов Северного Фронта и пойду против Государства. Тогда я буду преступником, предателем… Нет! Нет, я никогда не был предателем! И никогда им не буду! А если я отошлю фотов МТСБ, я навсегда останусь здесь, за этой грёбаной стойкой бара. Млять… Без шанса стать прежним, без надежды. Какой трудный выбор. Какой, жестокий, млять, выбор!
