— Мэй… — шептал он едва слышно, — мэй тиа кари.

Сон все еще туманил мне голову, и я поймала себя на том, что глупо улыбаюсь, припоминая мужчину из сна — светлые волосы, сверкающие восторгом и любовью голубые глаза. И его нежный шепот:

«Любимая… Любимая моя супруга».

Раздавшийся грохот прервал мой прекрасный сон. Я соскочила с кровати, выбежала в коридор и завертела головой, пытаясь определить источник шума. Тут же послышались приглушенные ругательства.

Бегом рванула к кабинету отца, где Ксюха уже вполголоса ворчала, собирая с пола книги, которые, вероятно, свалила, вытирая полки.

— Оксана, тебе помочь?

— Справлюсь сама. Я разбудила тебя? — бросила она на меня взгляд и продолжила складывать книжки в стопку. — Говорила, что нужно еще шкаф купить, — пробормотала тихонько, — так нет же, пусть сверху лежат, и так хорошо.

— А что это ты спозаранку за уборку взялась? — оглянулась я удивленно.

— Светка моя сегодня приезжает со своим спортсменом, хочу пораньше уйти. Да и не так уже и рано, как ты думаешь, — она махнула рукой на старинные часы с маятником.

Я посмотрела на циферблат и глазам не поверила — они показывали почти полдень. Вот это я вздремнула!

— А ты почему меня не разбудила? — удивленно спросила. — День же уже давно.

— Валера сказал… ой! Валерий Дмитриевич распорядился тебя не будить. Говорил, что тебе отдохнуть не помешает. Он слышал, как ты ночью по дому расхаживала.

— Понятно, а он сам где?

— На фабрике, — домработница отнесла собранные книги к шкафу и положила на место.

— Сказал, что дел накопилось выше крыши. А ты дома сегодня останешься?

— Ага, я свободна как ветер, — рассмеялась я и зевнула, — наверное, еще поваляюсь в кроватке.

Направилась к двери и вдруг вспомнила:

— Ой, нет, не дома. Меня Анастасия на обед позвала.

Ксюша вопросительно посмотрела на меня:

— Обед? Вдвоем?

— Ну да. А что?

— Ничего, — пожала она плечами, — просто ты не собиралась вроде бы ни на какой обед.

— Мы вчера договорились, — объяснила я. Снова зевнула и тут же вспомнила свой сон. Почувствовала, как краска заливает мое лицо и сразу же стало жарко.

Пока Ксюха не обратила внимание на то, что я покраснела, бегом вылетела из папиного кабинета и понеслась в ванную. Несколько раз плеснула себе в лицо прохладной водой, которая слегка остудила мое пылкое воображение, услужливо предлагающее дальнейшее развитие эротического сновидения.

Строго-настрого приказала себе не забивать голову глупостями и позвонила Пашкиной матери.

— К двум часам тебе удобно будет? — спросила Анастасия, — я пришлю за тобой машину.

— Удобно, — согласилась я, отключила мобильный, подошла к зеркалу и задумчиво посмотрела на свое отражение. Что бы мне надеть на встречу с мамой Пашки?

В конце концов решила, что слишком ярко и броско одеваться не стоит, все-таки не с друзьями иду. Выглядеть чересчур официально и строго тоже не хотелось.

Потом вспомнила, что есть у меня наряд, полностью подходящий для такого случая — платье из креш велюра малахитового цвета с заниженной талией, облегающим лифом и слегка присборенной юбкой, мягкими волнами спускающейся ниже колен. Я привезла это платье из Италии прошлым летом и ни разу еще не надевала. А вот теперь и подходящий случай подвернулся.

Ровно без пяти два я снова стояла у зеркала, критически рассматривая свое отражение. Глядя, как мягко облегая фигуру, сидит на мне велюровая одежка, вспомнила, почему именно это платье сразу сняла с плечиков для примерки, хоть две чрезвычайно серьезные девицы уверяли, что мне гораздо больше подойдет совершенно другой фасон, да и цвет этот совсем не для меня.

Но стоило показаться продавцам в этом наряде, как все протесты стихли. Это платье было моим. Будто сшито именно для меня.

Легкий шифоновый шарфик на шее дополнил ансамбль. Граммульку духов на виски и на запястья, туфли на невысокой танкетке на ноги, и вот я уже готова к торжественному выходу.

Когда черный Феррари Красина-старшего подкатил к нашему двору, я уже стояла у ворот.

Мрачный молодой парень вышел из машины и распахнул мне заднюю дверцу, я улыбнулась ему и нырнула внутрь салона.

Пока усаживалась поудобнее, автомобиль тронулся и набрал скорость. Я еще немного поглазела в окно и только потом обратила внимание, что водитель как-то странно на меня поглядывает в зеркальце.

Брови нахмурены, глаза прищурены. Взгляд непонимающий, будто парень, который уже неоднократно видел меня, в этот раз сомневался в том, что это именно я. И вообще, все это выглядело так, словно вместо меня он вдруг узрел сундук, увешанный десятком замков, и узнать, что там внутри, ему очень хочется, но никак не получается.

Я также посмотрела прямо в зеркальце, встретившись взглядом с шофером, и он тут же уставился на дорогу. Больше разглядывать меня он не пытался.

Когда подъехали к Пашкиному двору, на крыльцо выскочила молодая девушка и пригласила меня войти — Анастасия попросила подождать ее в гостиной. Я пожала плечами и пошла в дом.

Меня проводили в комнату, и девушка сразу же исчезла. А я снова села на уже привычное мне место — в кресло, стоящее между двух окон — и стала ожидать свою свекровь. Или почти свекровь. Даже не знаю, как к ней относиться.

И Анастасия, и ее сынок считают, что раз браслет надет, я уже являюсь женой Пашки. К тому же и его метка у меня имеется. Но свадьбы все же у нас не было, и в ЗАГСе мы не расписывались…

— Извини, дочка, — Анастасия, уже одетая в строгий бирюзовый костюм, быстро вошла в гостиную, присела на диван и облегченно выдохнула. — Сейчас отдышусь и пойдем.

Вот и еще одно подтверждение моим недавним мыслям — Пашкина мать называет меня дочкой.

Из коридора послышался торопливый топот ног, и в следующее мгновение в дверном проеме возник Герасим Корнеич, с некоторых пор — мой свекор. Интересно, как он относится к тому, что я оказалась Парой его драгоценному сыну? Он же всегда смотрел на меня как на несмышленого ребенка, и тут на тебе, я стала его невесткой.

— Анаид, ты… — громко сказал Герасим, на автопилоте сделал три шага в гостиную и вдруг резко остановился, будто на каменную стену налетел. Глаза его расширились, и в них сверкнули желтые искры. Изумленно глядя на меня, мужчина начал медленно отступать назад к двери.

— Анаид, — прохрипел он, — ты мне нужна…

— Гарес, — Анатасия даже привстала от удивления, — ты что? У нас же гости.

— Был бы мой сын сейчас в этом мире, — зарычал остановившийся в дверях сердитый оборотень, — вряд ли эти гости вообще сумели бы покинуть свой дом. Рид ни за что не допустил бы, чтобы девчонка в таком состоянии даже нос на улицу выткнула.

— Дорогой, да в чем дело? — воскликнула тетя Настя.

Дыхание Герасима стало тяжелым и прерывистым.

— Посмотри на нее, — процедил он сквозь зубы, — ты видишь, как призывно сверкают ее глазки?

Сказать, что его жена удивилась, это вообще ничего не сказать. Челюсть у нее отвисла, и она перевела свой взгляд на меня.

— Этого не может быть! Ты уверен, дорогой?

— Более чем! — рявкнул Гарес, и глаза его полностью пожелтели, только зрачки сохранились черными, но они стали тонкими и вытянулись вертикально. — Поэтому ты мне нужна прямо сейчас! Бегом иди сюда!

Женщина растерялась и молча переводила взгляд то на обалдевшую меня, то на озверевшего мужа.

Ее нетерпеливый супруг долго ждать был не намерен. Он в несколько широких шагов быстро преодолел расстояние до своей половинки, рывком подхватил ее на руки и бесцеремонно закинул на плечо.

Анастасия взвизгнула, пытаясь освободиться, но муж только покрепче прижал ее за вторые девяносто и рявкнул на весь дом:

— Кристина! Иди, развлеки нашу гостью!

В следующий момент в гостиной я уже осталась одна, только громкий топот ног свидетельствовал, что секунду назад здесь еще кроме меня кто-то был.

Вот это номер! И как все это понимать?

Пока я ошарашено смотрела на дверь, в гостиную вошла девушка, которая встречала меня у входа. Она сделала всего пару шагов от двери, остановилась и растерянно спросила: