— Можешь начинать. — Он делает знак мужчине позади себя.
Не могу перестать кричать, когда чувствую, как лезвие пронзает мою кожу.
Глава 33
Первый разрез самый глубокий.
Когда лезвие разрезает мой живот, чувствую проникновение внутрь. Огни сверху колеблются, прежде чем снова вернуться ко мне яркими и охватывающими. Боль такая резкая, что кажется, будто лампочка, висящая надо мной, сжигает мою кожу, клеймя в покорности. Борюсь с оковами, но это только заставляет мой живот приближаться к лезвию и к моим пыткам.
Животные звуки вырываются из меня грубые, дикие и неконтролируемые. Я никогда не испытывала такой боли. Как будто каждая клеточка внутри меня горит, и огонь сжигает их в пепел. Даже слышу скрежет метала. Как капает моя кровь, вытекая из меня, медленно стекая, как будто капли дождя с листьев. Но в основном слышу свой страх, пронзительные крики, которые даже не знала, что способна издавать. Крошечная часть меня умоляет меня сопротивляться, чтобы успокоить мои крики и умереть в неповиновении. Мое тело отказываться сотрудничать, уклоняясь и умоляя о пощаде.
Боль слишком сильная.
Тяжелая серая пелена застилает мои глаза. Если внимательнее присмотрюсь, увижу туннель. Чувствую, что из меня что-то вытаскивают и внезапно я двигаюсь к туннелю. Кто-то ждет меня.
— Папа? — шепчу я.
Раньше я никогда не видела его лица. На мгновение свет вокруг меня пронзает тьму. На мгновение чувствую маленькую искру чего-то помимо боли. Пап? Фигура поворачивается и очертания его тела становятся яснее. Вокруг него дым, как будто я принимаю душ и весь пар оседает на зеркале. Теперь пар рассеивается и медленно появляется его лицо. Протягиваю к нему руку. Что-то сильно тянут из моей талии, как будто отрывая от всех остальных органов. Я трясусь.
«Пожалуйста», — пытаюсь я сказать ему. «Забери меня».
Фигура делает шаг назад.
Внезапно его глаза начинают светиться. Они становятся такими яркими, что ослепляют меня. Когда свет начинает тускнеть, я определяю, что это за цвет.
Зеленый.
Знакомый.
Фигура делает еще один шаг назад.
Понимаю, что он не возьмет меня за руку. Раньше он остановил мою боль, но теперь отказывается. «Почему?» — Хочу кричать я. — «Почему?» Он не отвечает.
Затем меня настигает темнота, смывая все, кроме его зеленых глаз.
Выжить.
***
Резко прихожу в сознание. Крик вокруг меня.
— Ты слышишь это? Это музыка для моих ушей. — Это сопровождается жестоким смехом.
Что-то врезается в меня и тянет, причиняя боль.
— Почти готово...
Все мое тело кажется невесомым. Крики становятся сильнее.
— Вот! Она у нас, — его голос спокойный и аналитический. — Мне достать обе?
— Нет. Пока только одну. Я хочу, чтобы она жила.
— Что ты с ней сделаешь?
— Разберу по частям и продам по самой высокой цене.
Чувствую, как рука обхватывает мою шею. Крики прекращаются.
Я плыву над изумрудным городом.
Вижу поля, они простираются везде, будто плотная ткань. Вижу прямо под собой чью-то фигуру. Ее юбка развивается, когда она, покачиваясь, пытается следовать за мной. Тень улыбки появляется на ее лице, делая его таким знакомым и успокаивающим, что я начинаю плакать.
— Бабушка! — кричу я сквозь ветер. — Следуй за мной!
Знаю, что она слышит меня, потому что она продолжает стоять, смотря вверх, и произнося слова, которых я не слышу. Я трясу головой
— Мы уйдем вместе, — говорю я ей. Мы будем вместе всегда.
Она продолжает смотреть на меня, ее нежный взгляд прекращает боль у меня в животе. Хочу, чтобы она продолжала вот так на меня смотреть. Я останавливаюсь, медленно скользя вниз, приближаясь к ней.
— Она теряет слишком много крови. Вводить в нее еще одну дозу...
Я – тень, прозрачная и разбитая.
— Низкий сердечный ритм. Давай заберем еще одну...
— Я хочу, чтобы она жила. Нам надо торговаться с ними, — холодный голос Гонзалеса просачивается в мое сознание.
Я – воздух.
Больше не могу находиться в сознании.
— Уходи, — говорит она мне. У нее на лице улыбка. Она рада видеть меня. Я чувствую это.
— Нет. — Качаю головой, держась за свою талию. Мои ноги почти на земле. Чувствую, что она тянет меня, почти как магнитом.
— Нет.
Она протягивает руку, будто хочет коснуться меня. Я колеблюсь. Хочу этого, но боюсь. Я достаточно близко, чтобы увидеть бледные следы у нее на лице. Пятна крови.
— Это больно? — спрашиваю я.
Она качает головой и ее улыбка становиться шире.
— Я хочу, чтобы боль прекратилась, — признаюсь я.
— Сейчас мы ее зашьем. Она под сильной анестезией и не должна ничего чувствовать.
Тишина.
— Черт, эти американские девочки теряют так много крови...
Смех.
— Это все еда в их стране, amigo15! Американские свиньи, — выплевывает он.
Меня собирают воедино, как цветные кусочки мозаики.
Затем что-то громко пронзает воздух, разрушая тишину.
— Они близко. Чертова полиция! — ругается мужчина.
— Работай быстрее.
Меня стягивают сильнее, крепче. Я не могу двигаться.
— Они пришли за ней.
— В чем разница между этой сукой и другими? Мы должны убить ее сейчас и покончить с этим, — голос сердитый и сильный.
Я слышу звуки.
Затем боль разрывает меня изнутри.
Снова ломаюсь.
Она страдает от моей боли. Она бросает взгляд на мою талию. Сострадание мимолетно и длиться всего одно мгновение. Затем у нее на лице появляется решительный взгляд, тот который пугал меня. Он делает ее глаза жестокими и злыми.
— Вернись.
— Нет.
— Для тебя здесь ничего нет, — показывает она вокруг себя. — Ничего, кроме полей и голубого неба...
— Это звучит не так уж и плохо.
— Ты никогда не хотела этого. Ты не должна быть здесь. — Она суживает глаза.
— Я должна быть с тобой, — умоляю я, пытаясь заставить ее понять.
— Нет, — твердо отвечает она. Ее глаза вспыхивают. — Ты должна быть с кем-то другим.
Эти слова ранят. Они напоминают мне о нем. Вижу его лицо в мыслях. Качаю головой, но мои движения медленные, неуверенные.
Джулс!
Я слышу его голос в небе.
— Какого черта мы должны с ней делать? Они выгоняют нас!
— Гонзалес сказал, мы должны оставаться с ней. Она нужна нам!
Моя голова об что-то сильно ударяется. Я скулю.
— Она чертовски кровоточит. Вы ее зашили недостаточно крепко!
Чувствую, как что-то выдавливает из меня воздух. Не могу дышать. Борющийся, гортанный стон срывается с моих губ. Затем я слышу взрыв звуков.
Выстрелы.
— Я не умру из-за этой сучки!
— Ты умрешь, когда мы встретимся с Гонзалесом, если ее у нас не будет!
— Черт возьми! Он не может просто побыть в стороне, пока они будут разбираться с нами. Никто не может! Каждый человек сам за себя!
Еще один взрыв.
— Черт!
— Что мы должны делать?
— Оставить ее. Пусть она горит, как и все остальные.
Боль.
— Давай убираться отсюда!
Я падаю.
Падаю.
Она не поймает меня.
Вижу это в ее глазах. Я везде чувствую боль.
— Вернись, — повторяет она.
— Нет. — Я упрямлюсь.
Джулс! Его голос, как гром прорывается сквозь небо. Я чувствую его внутри себя.
— Вернись. — Ее голос звучит эхом вокруг меня, проникает под мою кожу и в мою голову. У меня даже нет возможности отказаться, потому что внезапно она пропадает.
— Бабушка? — начинаю паниковать я. — Бабушка?
Мои ноги в нескольких сантиметрах над землей, когда я плаваю, отчаянно ища ее. Не могу себе позволить приземлиться на теплую траву, так как меня затянет и я больше не смогу летать. Кричу ее имя, пока у меня не садиться голос.
Все это время я игнорирую его голос. Помню, как он целовал друг женщину. Не уступлю.
