— Кто бы возмущался? — столь же чувственно отреагировал ненаглядный. Жаль только владели им не любовь и благодарность, а гнев. — Поворачивается же язык упрекать меня в таком.

— Да, поворачивается. Он, как водится, без костей, — заступаюсь за свой незаслуженно обиженный язычок. — Можно подумать, у тебя сия мышца менее подвижна.

— Куда уж мне до твоих высот. И знаешь, что, родная?..

Ух, некто рыжий явно распалился, вон как зыркает яростно.

Но переспросить, что конкретно я знаю, не успела, ибо сработал отвлекающий фактор, подкравшийся беззвучно, в виду того, что сора напрочь лишила нас обоих чувства осторожности.

Однако в кои-то веки, сие даже вышло на руку…

— Не знаю, родной, — послышался радостный и совершенно неожиданный голос… почему-то нимфида. — Но весь во внимании, — договорил неизвестно какими судьбами взявшийся здесь радужноресниций, и вход в наше укрытие был вандальски раскурочен.

Отчего большая часть снега повалилась на нас же с Демиром.

— Остыньте слегка, — посоветовал, оттеснивший преподавателя Чарчер и свою остроухую мордаху засунул в лаз первым, оглядывая нас облегченным, но цепким взором.

— Ну, наглая нынче молодежь пошла, — а этот родимый, возмущенный тембр я ни с кем не спутаю.

Дядюшка собственной персоной.

Интуиция в невиданном приступе истеричной радости, едва не подпрыгивая, весело пропела, что нас таки сегодня придушат — не жених, так родич.

— Отлепитесь вы уже от этого дерева. Дайте близкому родственнику убедиться, что с этими двумя медведями, решившими здесь зазимовать все в порядке.

— Да что им сделается? — раздался тщательно поставленный, недовольный глас главы РАМИиЗ. — Небось, они и адрогинов до нервной икотки довели.

Но я на него не обиделась. Потому как от неожиданности и облегчения только и могла, что ошарашено хлопать ресницами, да закрывать и открывать рот. Такое спонтанное спасение, на которое уже и не рассчитывала, выбило все силы. И я вместо того, чтобы радостно кинуться геройскому отряду на шею, продолжала неподвижно на них пялиться, напоминая самой себе дикого мелкого зверька, не чаявшего встречи со столь большими и сильными существами.

Только украдкой прикоснувшаяся ко мне ладонь Феникса вывела из этого состояния.

И на шее я все же повисла. Но только на одной…

Аскрин проявление родственной любви пережил стойко. И даже сетовать не стал на сдавленное горло или залитый слезами плащ. Да и остальные участники вызволительной операции, проявленную слабость предпочли не заметить. Поскольку дел еще предстояло — на целую обратную дорогу.

— Я уже все сказал, Волин, — мрачно отрезал Демирин, досадуя на то, что уже битый час находится в кабинете ректора, дабы поделиться важными разведывательными сведениями, которые больше напоминали откровенный допрос. Благо хоть пока без пристрастий…

Однако Феникс, будучи не из робкого десятка, не давал руководителю РАМИиЗ наседать с вопросами. Он и сам рад помочь, если б было чем.

— Что я мог разглядеть такого запоминающегося, находясь под землей, в условиях схватки сразу с тремя четверорукими? Неужели ты действительно веришь, будто я нашел время, дабы тщательно изучить местность? Или может мне нужно было пару камушков захватить с собой, чтоб наши низкорослые знатоки горных пород определили местонахождение туннелей андрогинов? — распалялся и без того огненный маг. Стихия, временно блокированная, теперь пыталась насытиться свободой и требовала свое.

— Мир прав, — вступился за друга Чар, не пожелавший оставить того наедине со своим въедливым и порой невыносимым дядюшкой. — Тем более, нам и так крупно повезло… Теперь мы хотя бы знаем, как они к нам попадают. И знаем примерное место их схрона.

— Мы знаем лишь место, до которого добралась их отравляющая все магия, — отмахнулся ректор, поморщившись, потирая небритый подбородок. — А дальше рыхт его знает, сколько еще пространства. Плюс одно дело отыскать гадов на поверхности и совсем другое играть с ними в кротов.

— Подключите дроу, — хмыкнул Феникс, а после осененный догадкой с сомнением договорил: — если их еще не подключили…

— Ты думаешь, — начал Чарчер, но тоже замолк, обдумывая такой исход событий. — В принципе, все логично, — в итоге проговорил принц. — Они ведь ребята замкнутые. Кто даст гарантию, что в их подземных городах не осталось Зараженных?

— Это всего лишь предположение, — подстрелил полет умной мысли племянничка Сейхери. — Хоть и не лишенное логики, — признался неохотно. — Однако на данный момент мы не можем руководствоваться лишь догадками.

— Так кто ж вам не дает их подтвердить или опровергнуть? — устал от политических интриг Демир. Ему сейчас больше всего хотелось разыскать свою отбывшую на отдых невестушку (а думалось Миру, что уж она этим правом не воспользуется) и проследить, дабы она действительно наслаждалась теплом постели, а не искала очередного приключения. — Но только как-нибудь без меня, — сказал серьезно, поглядывая на ректора без страха и прочей блажи, положенной студентам. — Покрайней мере, на ближайшую недельку другую. Думаю, секретные службы нашего Союза и сами прошерстят, что дроу, что их подземные лабиринты. Не удивлюсь, если они там найдут мно-о-ого необычного, — добавил с эдакой убежденностью, да и откланялся, поскольку в дальнейшей беседе смысла не видел. Оставляя венценосных остроухих Рандии самостоятельно разгребать полученные сведения. А он, в конце концов, устал.

Сегодня лечебный корпус академии не чинил мне препятствий, дабы попасть в крыло потерпевших. Наверное, в последнее время я стала здесь слишком частым гостем, — подумалось мрачно, когда миновала пост дежурной, попутно выяснив у нее, где искать Валдэка.

О том, что куратор, серьезно ранен откатом захлопнувшегося портала, я узнала не сразу. Ибо из спасительного отряда, нам об этом никто сказать не удосужился, а после… Изнервничавшихся друзей пришлось утишать рьяней, чем себя и заверять, что со мной все в порядке. Так сказать, вышла просто незапланированная прогулка, если не возвеличить ее до свидания. Ведь уединенная ночевка в норе столетнего исполина весьма пикантный опыт, которым далеко не каждый может похвастать.

Естественно, ни троллик, ни девчонки, ни даже затесавшийся к нам плат на заверения не купились. Однако и дрожать надо мной перестали, даже пошутив, дескать, такой Грозной Воительнице как мне, именно такая романтика и положена, чтоб экстремально, да незабываемо.

Не стала отнекиваться, лишь улыбнулась украдкой, оценив шутку. И хотела уже выпроводить всех беспокойных юмористов за дверь, чтобы, наконец, расслабиться и попасть под неусыпный врачевательный контроль своей персональной целительницы, но тут-то и всплыла информация о кураторе…

Конечно же, после таких сведений об отдыхе и тем более лечении и речи быть не могло.

Поэтому наплевав на обещания, я бросилась к преподавателю, успевшему стать другом, и пострадавшему по моей вине.

В палату заходила с опаской, не готовая морально узреть всегда жизнерадостного и полного сил Валда бессознательным и слабым. Но еще сильнее веру в собственную стойкость подбила, сидящая рядом с куратором медноволосая женщина. Мидея из рода Аспидных Пантер… Вторая половина преданного ей сердцем Валдека.

Оборотница мое появление распознала сразу, и резко вскинув голову, взглянула вопросительно, а я, едва не пискнув: "Извините, ошиблась" малодушно попятилась обратно. Потому как смотреть в обеспокоенные, заплаканные глаза жены куратора оказалось тем рубежом, через который переступить не получилось. Я словно почувствовала себя утопающим, вдруг осознавшим, что силы наисходе и еще одного взмаха руками не будет… Вот и со мной приключилось нечто подобное, только вместо верхних конечностей, спасовали нижние и едва не надломились под тяжестью хоть и нечаянной, но вины.

Из-за меня ведь все… Пусть и не нарочно, но если бы напарник не чувствовал ответственности за свою "везучую" студентку, то не бросился следом, и не лежал бы сейчас с кровоизлиянием мозга и минимальными шансами на выживание.