Магараджа со своими гостями и придворными поместился на холме, господствующем над долиной. Зрелище было великолепное.

Богатство одежд, пурпуровое убранство лошадей, блеск знамен и оружия, шитье мундиров — все это сияло на солнце и производило весьма сильное впечатление.

Магараджа хотел лично руководить маневрами.

Но, или потому, что его голос было слишком слаб, или же он был мало знаком с командованием, но маневры производились крайне неудачно.

Солдаты маршировали неровно, сбивались и не знали, что делать.

Замешательство было всеобщее. Наконец Рожер не выдержал, шепнул несколько слов магарадже и, пришпорив коня, мигом очутился перед строем.

Он обнажил саблю и начал командовать громким, ясным голосом.

Старым офицерам, сражавшимся когда-то под командой генерала Сен-Пьера, чудится, что он опять ожил в лице Рожера. То же лицо, тот же голос, те же манеры.

Они с рвением принялись приводить в порядок расстроенные ряды солдат. Через несколько минут маневры приняли совершенно иной характер.

Магараджа Гвалиора приятно изумлен зрелищем стройно маневрирующих солдат. Сэр Мориц был также доволен; он думал о предстоящей войне и несомненной победе.

Рожер превзошел все его ожидания. Он проявил в этот день замечательные военные способности.

Смотр кончился. Все вернулись во дворец. В это время сэру Морицу подали запечатанный конверт.

Сэр Мориц показал его магарадже и ушел, уводя с собой Рожера.

— Дело подвигается быстрее, чем я ожидал, — сказал он ему. — Мы сами должны торопиться.

— Когда же можно ехать?

— Скоро, очень скоро. Это письмо от главы Удейпура и мне необходимо свидеться с ним.

— Но вы не успели еще отдохнуть.

— Что за дело! От него зависит много и, если сам он согласится пристать к нам, то за ним восстанет половина Индии.

— Вы правы, поезжайте. А я пока займусь здесь обучением солдат и офицеров.

— Не показывайся слишком часто. Окружи себя тайной — это лучшее средство действовать на умы.

— Если так, то я засяду у себя и буду заниматься. Но найду ли я здесь все нужное?

— Ты найдешь все на своей половине.

— Вы все предвидите! О, когда я дождусь желанной минуты войны!

Он остановился перед сэром Морицем с улыбкой на губах.

— А знаете ли, о чем я думаю? — спросил он.

— Нет.

— Я думаю, что с радостью бы встретился бы во время битвы с сэром Эдвардом и с такой же радостью раскроил бы ему череп.

— Этого ты никогда не дождешься!

— Почему?

— Потому, что сэр Эдвард никогда не показывается на полях сражений.

— Однако англичане — народ храбрый.

— Сэр Эдвард не англичанин. Отец его был малаец, а мать проститутка, привезенная из Лондона.

Сэр Мориц окончил свои приготовления к отъезду и нежно распрощался с Рожером. Он еще раз повторил ему:

— Не доверяй мужчинам и… опасайся женщин.

В тот же вечер магараджа устроил у себя во дворце ночной праздник, на который собралось множество военноначальников, браминов, визирей и раджей. На улицах шумела пестрая толпа народа, у всех веселый оживленный вид.

Приглашенные вводятся в тронную залу и располагаются сообразно этикету. Посредине залы стоят два серебряных трона с голубыми атласными подушками, на которых восседают магараджа Гвалиора и его могущественный сосед гвиковар Бароды. Рожер, в качестве гостя, также занимает почетное место. Взгляды всех с любопытством обращаются на него.

Зала сияет огнями. Ее мраморные колонны и стены с инкрустацией сплошь увешаны огнями.

Являются музыканты и фокусники. Начались музыка и представления, закончившиеся пляской баядерок. Все это мало занимало Рожера и он собирался уже удалиться в свою комнату, как вдруг двери залы растворились и шесть невольников внесли серебряную корзину, наполненную цветами. Они поставили ее посредине круга, образованного музыкантами, и удалились.

Оркестр заиграл тихую, очаровательную мелодию. Мало-помалу цветы зашевелились, начали высыпаться из корзины и из под них появилась… женщина.

Рожер едва удержался от крика восторга.

Она стояла, стыдливо скрестив руки на груди, с опущенным и глазами, полуоткрытыми устами. Она слышала восклицание молодого человека и ее черные глаза бросили на него продолжительный, страстный взгляд.

Рожер невольно побледнел. Стройный бюст баядерки плотно облекался красным лифом. Вокруг бедер обвит прозрачный газовый шарф. Вся фигура — стройная и страстная — возбуждает чувственность и желания.

Она начала танцевать.

Сначала она тихо покачивалась на одном месте, сладострастно шевеля своим бюстом, запрокинув голову и полузакрыв глаза.

Но, мало-помалу, движения ее стали быстры. Волосы ее распустились и упали почти до земли и она как бы в припадке бешеной страсти начала кружиться с непостижимой быстротой.

Рожер не мог отвести от нее глаз. Забыты честолюбивые мечты, забыта жажда славы. Огненный взгляд баядерки пробудил в нем чувственность.

Но музыка внезапно стихла и танцовщица исчезла. Рожер вернулся к действительности.

В эту самую минуту присутствовавшие поднялись со своих мест и преклонили колени перед роскошным паланкином, только что внесенным в залу. Молодой человек последовал общему примеру. Золотые занавеси паланкина зашевелились, между ними показалась очаровательная голова, увенчанная диадемой. То был царь королей, наследник Пуны, единственный потомок солнца.

То был Сама.

Когда присутствовавшие поднялись с колен, занавесы закрылись и паланкин уже удалялся.

— Сама, Сама, — смущенно повторял Рожер.

Он схватился за голову, как бы стараясь уловить какое-то воспоминание. Горькая улыбка скривила его губы.

— Это только король! — сказал он. — Жаль…. Что делать — при первом случае я пожертвую за него жизнью в сражении.

Рожер провел бессонную ночь. Дворец Ужеина казался ему населенным двумя призраками. Над ним склонялось то божественное лицо Самы, то он чувствовал в своих объятиях трепещущее от страсти тело баядерки.

Небо и земля! Но, о разочарование, о ирония судьбы! Сама только король!

Наступил день и он жадно ухватился за занятия. Он отогнал неотвязные видения и погрузился в рассматривание разных стратегических планов.

Легкий шум заставил его повернуть голову. В дверях стояла молодая индуска. Она подошла к Рожеру и подала ему букет цветов.

— Недостающую в этом букете розу, — сказала она, — ты найдешь при восходе луны у фонтана Сварга.

И молодая девушка исчезла так быстро, что Рожер не успел даже спросить ее, кто прислал ему этот букет.

Он не понимал языка цветов, но понял, что букет прислала ему женщина. Женщина! А что, если его позовет на свидание баядерка Вали?

Он задумался, вдыхая в себя запах цветов. Им начинало овладевать вчерашнее опьянение.

— Нет, — вскричал он, бросая букет, нет. — Я не пойду на свидание. Вали хороша, но я помню слова дяди: «Берегись женщины».

И он снова принялся за прерванную работу.

— Да благословит Дурга твои дни! — внезапно раздался возле него гнусливый голос.

Удивленный Рожер встал.

В залу вошел старик-нищий.

Он был мал ростом и чрезвычайно загорел. Сгорбленный, с опущенными глазами и руками, он имел чрезвычайно жалкий вид.

— Что тебе нужно? — спросил его Рожер.

— Я хочу призвать на твою голову благословение Дурги.

— Ты уже говорил это. Кто прислал тебя?

— Божество.

Рожер понял, что имеет дело с полусумасшедшим фанатиком, которых можно очень часто встретить в Индии. Он бросил ему золотую монету и приказал удалиться.

Нищий бросился на подачку и старательно упрятал ее в свой пояс.

— Что же ты не уходишь? — спросил его Рожер.

— Я не уйду прежде, нежели не передам этого кольца любимцу божества. Да осыплет тебя Дурга своими щедротами!

Рожер взял кольцо. Оно было сделано из серебра и было очень изящной работы.

— Что же мне делать с ним? — спросил он.