— У нас такие, как ты выразился, лишние, стабильно раз в месяц появляются. Кого только не заносит подчас. За столько лет существования этих межмирных воронок уже выработана система адаптации и интеграции в наше общество. Даже этот светляк, — Ли-Сорк похлопал себя по груди, — не случайно со мной оказался. Да что там, практически каждый житель нашего мира имеет возможность научить языку форточников.

— Форточников?

— Ну да, мы вас так называем. Попавшие к нам сквозь форточку между мирами. Не окно, не дверь, а именно, что форточка. Ведь обратно-то никак.

— Совсем-совсем никак?

— За всю историю нашего государства, да и мира, таких случаев не было.

Вадиму сразу же вспомнился любимый отцовский анекдот:

— У вас несчастные случае на нано-фабрике были?

— Нет, что вы!

— Будут.

— Будут. — решительно пообещал он Ли-Сорку.

— Дай Сеть! — серьезно кивнул маг.

— Сеть? — переспросил Вадим.

Оказалось, что несмотря на магическую составляющую мира и отсутствие высоких технологий, всемирная паутина пронизывала практический каждый аспект повседневной жизни человека. А вместо коммуникатора, имплантатов и искинов существовали медальоны, светляки и таинственные Ра-Рарога. Погасшая было, надежда потихоньку разгоралась. Ну не может мир, окруженный информационной паутиной не иметь высокоэнергетических источников!

— Слушай, — Вадим вернул укатившееся бревнышко обратно в костер, — я пока не спрашиваю, что ты тут делаешь и какое у вас задание, но вот скажи мне, если я обеспечу тебе минут 10–15, ты сможешь поймать того горячего парня, который ждет нас за скалой в какую-нибудь ловушку и потом заключить его, ну, скажем в мой доспех?

— Могу, — немного подумав ответил маг, напрягшийся на словах Вадима про задание, — но ты же сжаришься! Пойми, нужен особенный материал. Лучше, конечно, специальные батареи-накопители использовать, которые наши шахтеры делают, но где мы сейчас их найдем…

— Шахтеры?

— Ну, да. Бастионцы. — заметив непонимание на лице собеседника Ли-Сорк махнул рукой. — Не переживай, вот разберемся со средним элементом огня, все расскажу.

— Ладно, тогда ложись спать, Ли-Сорк, — Вадим зловеще улыбнулся, — завтра мы идем ловить этого огненного засранца.

— Без плана? — растерялся маг.

— Будет тебе план, — отмахнулся от него Вадим, заворачиваясь в плащ в мечтах о новой батарейке к своему доспеху, — будет. Он уже почти есть…

— Хорошо, — нисколько не обидевшись на завалившегося спать тяжа, ответил мужчина, — но это должен быть очень хороший план.

Убедившись, что его спутник заснул, Ли-Сорк сел помедитировать. Средний элемент огня и вправду находился за скалой, все натягивая и натягивая незримую цепь удерживающего плетения. Еще двое-трое суток и сущность вырвется на волю. Его ярость не давала услышать место схватки. Мужчина серьезно надеялся, что кто-нибудь из его товарищей выжил. Не давая себе скатиться в черное уныние, маг потянулся в противоположную сторону. С другой стороны площадки ощущалось дыхание тьмы и сквозь холод его присутствия доносился чей-то стук сердца.

Маг вздохнул, недобрым словом помянув про себя принца Влада с его одержимой идеей пророчества. Крепость должна была получить в горах в свое владение оружие уникальной силы и мощи, которое то ли сможет помочь одержать окончательную победу в противостоянии с врагом, речь очевидно шла о Цитадели, то ли и вовсе — спасет мир.

Ли-Сорк хмыкнул. Он, будучи допущенным к запретным архивам Крепости, как никто другой понимал, всю важность и ценность инструкций и наставлений, которые оставили Древние, оформив их в виде преданий и пророчеств. Но ум, без длительной подпитки доказательствами, отказывался верить старинным текстам, боясь в конце концов разочароваться, как это случилось с дедом Ли-Сорка. Сорки — старый род с длинной родословной, прервать которую не смогли даже смутные времена. От отца к сыну передавалось предание, что один из Сорков сумеет покорить огонь, направив его на службу страны и мира, а произойдет это тогда, когда на трон взойдет железный король. Дед Ли-Сорка, пятьдесят лет своей жизни отдал кузнечному дело и развитию слабых магических возможностей по линии огня. Но при Грегори Железном, прозванным так за что, что никогда не расставался со своими доспехами и правившим во времена юности деда, предок Ли-Сорка так и не смог понять — покорил ли он огонь, работая мастером-кузнецом или нет. Разочаровавшись в пророчестве, дед быстро угас, оставив своего сына на воспитание брату, который больше учил своего племянника — молодого смышлёного юношу двадцати лет от роду — разбираться в сортах вина, чем в магии или воинском деле. Зато тот самый юноша, практически посадивший себе печень после всех попоек со своим «любимым дядюшкой», получив наследство, тотчас распорядился им с умом и расчетливостью, которой никто не ожидал от тридцатилетнего транжиры.

Имущество дядюшки было распродано, полученные деньги вложены в оборот и в обучение сыновей. Старший, Ли-Сорк, проявив в детстве способность к магии, был направлен в школу чародейства на огненный факультет. Средний — на кузнечное дело, а младший — учиться на военного аналитика.

И сейчас, сидя у костра в ночной тиши, Ли-Сорк, вспомнив самоотверженную жизнь своего отца, уже не думал о пророчестве и семейных преданиях и даже не о том — возможно или нет запереть элементаря в предмет. Ведь все, что он рассказал этому странному форточнику Вадиму, от которого странным образом отлетают заклинания исцеления, были лишь теории и догадки аналитического факультета теоретической магии. Ли-Сорк сидел у огня и думал, КАК он сможет поймать элементаря.

Перед невидящим взглядом создавались и разлетались искрами сотни плетений и формул призыва — ведь каким-то образом маги древности сумели научиться выдергивать стихии с их исконных планов и бережно передали это знание своим потомкам? Может, пора и потомкам показать, что ни тоже чего-то стоят?

Ли-Сорк зло усмехнулся и через секунду поменялся в лице.

«Точно! Чего стоит магу вытащить элемента с его плана. Какова плата за призыв?» Тонкие пальцы мужчины мелькали как искры, а над костром создавалась огромная огненная снежинка, поражая совершенством своих линий и изяществом магических потоков.

Маг посмотрел на спящего Вадима и довольно улыбнулся. Вот он, последний элемент, которого так не хватало в структуре плетения. Завтра они и вправду поймают огненного элементаря. Поймают на… живца.

За 20 минут до штурма «Оплота». Даша

Не той закалки была Даша, чтобы долго плакать в своей каюте.

«Да, не пустил ее отец отражать атаку инскектоидов; да, запер в своем кубрике; да, пригрозил отлупить, если ослушается приказа отца и старшего по званию. Ну и что с того?»

Девушка шмыгнула носом и уткнулась в свой браслет, который успела нацепить после экстренного выхода из крио-сна. Ну и пусть официальная её должность на корабле — офицер службы связи с общественностью, но по факту, она является специалистом сразу же по трем условно-смежным специальностям.

Следователь, психолог и нейро-программист. И если первые две еще сочетались, то нейро-программирование явно не вписывалась в общую картину. При выборе курсов в Имперском Столичном Университете, ей было предложено взять курс журналистики или лингвистики, на худой конец — аналитики. Но Даша уперлась. Детское хобби, любовь к которому привила мама, со временем переросло в нечто большее. Может быть это была своеобразная память о матери, погибшей, когда Даше едва исполнилось 20 лет или житейская интуиция, подсказывающая об актуальности данного направления, кто знает? Программирование, обработка крупных массивов информации, защита персональных данных, а вскоре и нейро-программирование давались Даше чрезвычайно легко. Настолько легко, что девушка взяла дополнительно курс аналитики и систематизации и написала несколько научных статей.