— Эх, хочешь, не хочешь, а надо лезть вниз, благо тут недалеко, — вздохнул парень.

Его сил хватило лишь на то, чтобы спуститься вниз, удостовериться в благополучной кончине СИБовца, имени которого он так и не узнал и забиться в какую-то щель. Уже засыпая Мелкий скинул перед собой мини турельку и, не глядя, швырнул на пол шахты парочку световых мин. И только после выполнения всех действий, вбитых в подкорку вечно хмурыми сержантами, парень позволил себе отрубиться.

Вадим

Было в жизни Вадима пару случаев, когда он терялся. По-настоящему терялся, при выполнении, так сказать. Однажды ему даже пришлось провести трое суток в буквальном смысле в жуке. Парень забрался под панцирь только что приконченному огромному жуку-навознику, который своими кислотными плевками вывел из строя несколько боевых машин сопровождения. Из целого взвода тяжей, брошенных на «разведку» в живых в тот раз остался один лишь Вадим. Да, в учебке сержанты травили байки про десантников, несколько дней лежавших среди трупов своих товарищей, а потом вырезающих в одну прекрасную темную ночь чуть ли не весь лагерь противника. Но хорониться от целой армии жуков в омерзительно мягком подбрюшье навозника было для Вадима чем-то новеньким.

Когда парень понял, что единственная зеленая точка на тактическом дисплее — это он сам, Вадим в ту же минуту перевел МТД в минимальный режим самообеспечения, закопавшись в поддатливую тушу исектоида. Парень три дня и три ночи провел на грани сна и яви. Он постоянно слышал шелест хитиновых лапок, иногда ему казалось, что кто-то ползет по его ноге. Ползет все выше и выше. В такие моменты хотелось вскочить, схватить верный резак и бежать куда глаза глядят. Бог его знает, как он сумел сохранить свой рассудок за тот бесконечный схрон. Через три дня Вадим все-таки рискнул запустить сканирование местности и с удивлением обнаружил, что в радиусе пяти километров нет ни одного живого существа. Зато обнаружилась причина эфирного молчания — брызги кислотного плевка оплавили тактический шлем, нанеся непоправимый ущерб отвечающему за связь оборудованию. По крайней мере Вадим сделал именно такой вывод, осматривая оплавленные местами шлем. Отчистив верную КА-700 от требухи инсектоида, Вадим отправился в путь. Парень около недели блуждал по обожжённому войной плато, пытаясь нагнать схлестнувшиеся насмерть армии. Обугленные панцири жуков, семечками хрустящие под ногами. Прожаренные напалмом тараканы, устилающие землю. Бритвенно острые клешни богомолов, разбросанные то там, то сям. Ну и, конечно, разорванные тяжи. Вадим даже нашел парочку живых бойцов. Двух пришлось добить и сжечь — ребятам не повезло, их каким-то образом достали из доспехов и превратили в питательный сосуд для целой оравы личинок, впрыснутых человекам под кишки. Никому не пожелаешь такой кончины.

С доспехов некоторых бойцов иногда удавалось снять аккумуляторы или пополнить боезапас. Большинство пилотов МТД были разорваны до неузнаваемости — у жуков к тяжам была особенная «любовь». А тех парней, которые не имели внешних ран, Вадим сжигал. Что-что, а давать возможность жрать своих боевых товарищей изнутри парень точно не собирался. На пятый день пути, когда он, вполголоса разговаривая с самим собой, переворачивал целёхонький на вид МТД в поисках гранат, из доспеха донесся еле слышный стон. Поменяв полностью разрядившиеся аккумуляторы и заменив блоки питания, Вадим с удивлением обнаружил в боевом скафе живого бойца без единой царапинки. Зеленый оказался с недавнего пополнения. Боец два дней провел в обесточенном доспехе не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Кое как поставив десантника на ноги, Вадим продолжил путь уже в компании с Зеленым. Целую неделю тяжи шли, ориентируясь на остатки сражений, надеясь, что они не выйдут на боевые части Роя. Вадим нес на себе добрый центнер аккумуляторов — в их положении, каждая крупица энергии была на счету. Парень очень надеялся, что они выйдут к своим раньше, чем доспехи окончательно сядут. Больше скафов типа МТД им не попадалось, чего нельзя сказать о трупах обычных космодесантников. Кровавый ориентир указывал тяжам, что они двигаются в правильном направлении. Спустя неделю, когда тяжи, подобрав по пути два десятка (!) раненных землян, наконец-то догнали фронт, оказалось, что связь не работала ни у одного землянина. Какая-то дрянная гусеница глушила все сигналы на той чертовой планете. Долгожданного отдыха не было — быстрый курс реабилитации и снова в бой. Вадим так и не узнал, что стало с Зеленым и остальной пехотой, из-за чертовой гусеницы приходилось прилгать максимум усилий для того, чтобы элементарно выжить. Орать из скафандров было то еще удовольствие. Пришлось срочно вспоминать и практиковать вакуумный язык жестов, которым тяжи, при соблюдении эфирной тишины, общались на тренировках в открытом космосе.

Второй раз Вадим потерялся после сильной контузии. Жвалы жука-координатора слишком плотно сомкнулись на шлеме МТД. Мир тогда затопило серым и от памяти остались одни клочки — выстрелы, шипение плазменного клинка, жар взрыва, какие-то катакомбы. Парень не помнил, как выбрался из ставки врага (ведь где еще может находиться жук-координатор), и как оказался в непонятных пещерах. В тот раз гусеницы-глушилки не было, но связь опять почему-то не работала. Из подземного лабиринта он выбрался с горем пополам через несколько недель непрерывных блужданий, следуя правилу левой руки. Когда парень добрался до базы и снял доспех, стоящие рядом сослуживцы, не сговариваясь, единодушно продемонстрировали, чем их кормили на обед — запашок от Вадима шел еще тот.

В общем, теряться Вадим не любил, и уж если бы тяжа спросили, где он предпочел бы потеряться, парень бы честно ответил — в лесу, в горах, в степи, неважно где, главное, чтобы это была Терра-2. Хватит с него постоянного напряжения от ожидания виброклинка в спину и «нечаянно» срабатывающей на него лазерной турели, как это было на базе «Меркури». Как бы Вадиму не льстило наличие личного врага в верхах командования ВС, как бы эта мысль не грела его самолюбие, но факт оставался фактом — жить в таких условиях было попросту невозможно. Конечно, последние год спокойной, размеренной жизни на «Оплоте» расслабили парня, но зато в самоконтроле наметился значительный успех. Бывший командир штурмовиков серьезно преуспел в медитациях, инфу о которых ему постоянно подкидывал Икс. Спустя полгода мучений, Вадиму удалось поймать состояния тишины. Постоянный внутренний диалог прекратился. С того момента, зрение пошло на поправку, вернулись цвета, появился интерес к жизни. И когда парень только-только решился начать новую жизнь, на пути «Оплота» попался этот флот инсектоидов, чтоб его… Диверсия, погоня, бессонная неделя, последняя стычка с догнавшими оплот таракашками — из-за всех этих событий, мир снова начал тускнеть, превращаясь в чёрно-белую картинку с тысячами оттенков серого.

— Горы? Какие еще горы? — Вадим в очередной раз и так и эдак покрутил в голове тревожившую его мысль. — Нет, я рад, конечно, природа, все дела, свежий воздух там, вот горы, опять же. Икс, черт тебя задери, ты тут?

Разговор с самим собой не позволял сойти с ума в очередной раз. Вадим давно ывел для себя формулу успеха: хочешь получить ясную картину происходящего — разложи все по полочкам, или, на крайний случай, проговорили ситуацию вслух. Пока что больше всего тяжа напрягали две вещи: мигающий индикатор практически разрядившейся батареи и отсутствие Икса.

Вадим хихикнул, поймав себя на очередной дурацкой мысли: хоть у него и был опыт выживания и успешных операций на планетах, парню по душе больше были космические станции, корабли, абордажи и так далее.

— Это что такое получается? — парень еще раз с тоской оглядел горный массив, раскинувшийся перед ним. — Хотел, значится природу, получил природу, вроде все здорово, мечты сбываются! И тут же приходит мысль: мол, надежная сталь космического корабля уютней? Да уж, дружище, так и до списания по несоответствию недалеко.