— Тяжело договориться с церковью? — выражение лица Купера оставалось серьезным, однако по дразнящим ноткам в его голосе я решила, что он все же понимал, что я имела в виду не это.

— Если отношения между персонажами имеют место в самом произведении, то эта пара — канон.

— Понял.

— Ты борешься с сильным желанием назвать меня сумасшедшей, да? Я вижу, как подрагивает твоя щека. — Мне захотелось прикоснуться к ямочке на одной из его щек, как делала раньше, но с нашей едва возвращающейся в норму дружбой, я боялась переступить границы дозволенного. — Не пытайся даже отнекиваться, потому что в прошлую пятницу я сделала удивительное открытие, что неплохо играю в покер. Я выиграла пару сотен долларов у Мика и его друзей. Надеюсь, этих денег хватит на выпускное платье.

Он перестал сдерживать улыбку, и она озарила его лицо.

— Ты развела тех парней на деньги? Дай угадаю. Ты воспользовалась своими математическими супер-способностями?

— Эй. Я не выбирала жизнь математического бандюгана, это она выбрала меня.

Смех Купера заполнил пространство между нами, и этот радостный звук нашел отклик в моей груди.

— Я так горжусь тобой. И впервые я действительно жалею, что не попал на ту вечеринку.

Вся недосказанность между нами куда-то испарилась, и мы снова вернулись к Кейт и Куперу, друзьям, которые понимали друг друга, даже когда это было затруднительно.

Естественно, мне пришлось поставить под сомнение мое последнее утверждение, когда Купер достал с заднего сидения две удочки.

— Эм, что происходит? — Я указала на удочки.

— Мы будем наслаждаться временем на озере, забыла?

— Будем ловить рыбу?

— Не хмурься, — сказал он, когда я нахмурила брови. — Будет весело. Только не говори, что никогда прежде не ловила рыбу.

— Хорошо, не скажу.

Его глаза округлились.

— Реально?

— Папа иногда ходил порыбачить, но я исполняла роль гребца и только. Я отказывалась закидывать удочку в воду, потому что мне было жалко бедных рыбок.

— Теперь ясно, где ты научилась грести. Ты могла сдвинуть лодку с его весом?

— Не особо далеко, — отметила я, — но я была полна решимости пытаться, чтобы папа брал меня с собой. Мы редко проводили с ним время, даже когда его не направляли на службу. Так что я хваталась за любую возможность пойти с папой куда-нибудь. Даже если рыба плюхалась на дно лодки у моих ног. Он дразнил меня, размахивая ею передо мной, и просил снять ее, притворяясь, что она схватила его за палец. Или якобы она говорит, что это честь для нее быть нашим обедом.

Воспоминания о тех счастливых днях с отцом на озере мелькали в моей голове. Его смешная рыбацкая шляпа, пустые банки из-под газировки, сложенные в середине лодки, которые являлись мерой времени, проведенного там. И о том, как мы возвращались домой, сгоревшие на солнце, но такие счастливые.

— Однажды я удивила его, подыграв его просьбе отцепить от него рыбу. Но только чтобы выпустить скользкую рыбешку обратно в воду, пожелав ей уплывать очень-очень быстро и больше никогда не вестись на наживку, какой бы вкусной она ни казалась. Думала, папа расстроится, но он только рассмеялся и сказал, что я всегда буду его самым любимым напарником по рыбалке.

Голос Купера смягчился:

— Ты почти не рассказывала о нем.

— Просто, наверное, боялась, что, когда начну, буду плакать, и это будет стыдно.

За прошлые дни я часто о нем вспоминала. Словно мой разум был не способен потерять кого-то еще, не вспомнив о других оставивших меня людей.

Купер протянул руку и провел ладонью по моей щеке.

— Не надо стыдиться. Ты пережила потерю дорогого человека.

Мое сердце пропустило удар, а слезы застряли в горле.

— Он был моим героем. Мы вместе придумывали миссии и участвовали в них, возможно, поэтому я так наслаждаюсь нашей. Мы притворялись, что простые прохожие — это секретные шпионы, и разрабатывали планы по уничтожению их дьявольской организации. У нас также были и настоящие миссии. В магазине мы искали лучший подарок для мамы, который обычно состоял из солонки и перечницы для ее коллекции. И прочие подобные дела.

Купер сжал мою ладонь.

— Кажется, он был отличным отцом.

— Да, был. — Мой голос дрогнул, и я постаралась вернуть ему силы. — Когда его не стало, единственное, что заставляло чувствовать себя лучше, это сериалы и переживания за счастливый конец их героев. Я всегда была склонна ко всяким фандомским штучкам, но случившееся определенно усугубило ситуацию.

— Время признаний? — Купера приподнял бровь. — Это мне в тебе больше всего нравится. Даже если я не понимаю и половины того, о чем ты говоришь.

Я обняла его за талию, и удочки упали на землю, когда он тоже обхватил меня руками и крепко обнял.

— Слушай, меня уже бросал друг, и это очень больно. Знаю, я веду себя ужасно эгоистично, но, пожалуйста, давай ты больше никогда не будешь нуждаться в перерыве и пространстве для себя?

Купер прижался подбородком к моей макушке.

— Прямо сейчас последнее, о чем бы я задумался, это о пространстве между нами или пространстве над нашими головами, или в соседней галактике, далеко-далеко от нас. А это уже о чем-то да говорит.

Я усмехнулась и отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Мне нравится твоя одержимость космосом. И мне также нравится, что в равной степени ты одержим греблей и водой.

— Одержимость? Я бы предпочел назвать это… страстным увлечением.

— Просто прими комплимент, Каллиан.

Он поднял руку и отсалютовал мне.

— Слушаюсь, Гамильтон.

Купер

Поскольку всю пойманную рыбу Кейт отпускала бы обратно, и, в любом случае, это занятие было явно ей не по душе, я поменял планы. И пошел доставать из сарая гидроцикл.

Мы доплыли до середины озера. Возможно, я ехал чуть быстрее, чем обычно, и сделал пару резких поворотов по той простой причине, что от моих действий тело Кейт прижималось ко мне немного плотнее. А еще ее радостные вскрики распаляли мою кровь и поощряли повторять.

Парень, да ты скучал по ней. Такое чувство, что мы расставались не на пару дней, а на пару недель. И сейчас, находясь с Кейт на озере, я не хотел, чтобы этот день заканчивался.

Я замедлился и позволил волнам определить наше направление. Потом взглянул на Кейт через плечо. Капли воды блестели в волосах и ресницах, а щеки порозовели от ударов ветра в лицо.

— Что думаешь?

Кейт потерла руки.

— Что теперь моя очередь рулить.

Мы поменялись местами. Она наклонилась вперед и схватилась за ручки. Я ждал, когда мы тронемся. Через несколько секунд она оглянулась на меня.

— Я, вроде как, никогда не ездила на гидроцикле.

— Ох, сейчас покажу. — Я наклонился ближе к ней, щекой прикоснулся к ее, а ладонями накрыл ее руки. — Задний ход слева, — показал я, — вперед справа, и рычаг тормоза. Поняла?

Кейт задержала на мне взгляд, и я забыл, как дышать.

— Может, повторишь еще раз, — попросила она, и учащенное дыхание в ее голосе означало, что не только меня тронула наша близость. Или, возможно, мое воображение понесло не в ту степь.

Пришлось прочистить горло и заново повторить все сказанное.

— Хорошо, я поняла. Тебе лучше держаться покрепче.

— Только пообещай, что если из-за твоего безумного вождения я окажусь в воде, ты вернешься за мной.

— Я бы вернулась, если бы не твой комментарий о безумном вождении. Теперь ты сам по себе. — И после своих слов она прибавила газ.

Мы резко рванули вперед, и до меня дошло, что нужно было переключить спортивный режим. Но после счастливого возгласа Кейт, я решил дать ей насладиться этим моментом. Она прокатила нас несколькими большими кругами. Но вскоре поднялся ветер, создавший барашки на волнах, и мы направились к берегу. За несколько метров до него я взял управление на себя. Слез с гидроцикла, затем помог Кейт, задержав руку на ее талии дольше, чем следовало.