— Ух... Хоть бы... Убереги нас Эру... — прошептал один из НПС.

     Пока грауг неспешно приближался, Раустап задумчиво проговорил:

     — Знаешь, Скай Лив, я кажется придумал окончание твоей песни. "Коль нам предписан смертный хлад... Отправим этих тварей в Ад!"

     — Слишком пафосно. И не по канону, — фыркнул Простак.

     — А мне нравится! — отозвался SkyLive с невинной улыбкой на губах.

     Когда грауг настигнул стен Минас Тирита, все равно куда более высоких, чем огромный тролль, Глашатай тревожно напрягся, изо всех сил сжимая свой щит, а Саурон шутливо поклонился.

     — Приветствую властителей крепости. Давно не виделись.

     — Чего тебе надо? — едва сдерживаясь от того, чтобы не кинуться на Саурона вниз, спросил Боромир.

     Игривое настроение владыки Мордора тут же исчезло. Вместо издевательского голоса, он заговорил зловещим, более громким, но будто бы шипящим:

     — Отдайте мне город, покиньте его стены — и никто не пострадает. Так я должен был бы сказать в хорошей фэнтези-книге, а вы — ответить, что, мол, нет, никогда такого не будет. И неизвестно как, но отбить его! Но у нас с вами другой сюжет...

     Внезапно кольцо на пальце Саурона вспыхнуло зеленым светом, озарив вспышкой своего носителя — и мордорец внезапно оказался прямо перед Боромиром.

     — Купился на переговоры? — издевательски спросил Саурон у главы стражи Тирита, одновременно выбрасывая вперед свою булаву.

     Боромир успел защититься щитом, который тут же треснул, но не удержался на ногах и опрокинулся назад.

     — В бой!!! — нечеловеческим, звериным голосом провозгласил Саурон, и вся его армия под главенством Глашатая рванулась в бой.

     Пока Саурон отвлекал внимание почти всей армии на себя, грауг без особого труда проломил ворота города и вошел внутрь, готовый разносить все вокруг.

     Началась схватка на стене, в то время, как укрывшиеся на домах лучники пытались поразить грауга, напавшего на армию первого яруса. Огромному существу, казалось, плевать было на стрелы и копья — его каменоподобная кожа отражала любую атаку.

     В это время Саурон успешно стал раскидывать защитников над вратами. Неписи падали первыми.

     Не успели олог-хаи достигнуть врат Тирита, на горизонте появилась армия Рохана во главе с Теоденом и подоспевшим Гэндальфом.

     — Еп твою налево... — выругался пораженный Теоден, оглядев армию Мордора. — И ты хочешь, чтобы с ЭТИМ мы сражались?!

     — Другого выхода нет! — сказал Гэндальф и обратился к роханцам. — Воины! Армия врага хочет уничтожить весь город, вырезать всех его жителей вместе с женщинами и детьми! Подумайте о своих семьях! Если мы не одолеем эти полчища сейчас — они следущие!!! Сейчас или никогда!!! Вперед!!! За мной и своим королем!!!

     Маг помчался вперед, сдерживая в одной руке белый посох, а в другой — стальной меч, однако армия, воодушевленная речью мага все еще ждала приказа своего командира.

     — Теоден? — тронул его за плечо Джокер. — Мы можем повернуть назад прямо сейчас. Армия ждет приказаний.

     Король мрачно оглядел еще раз врага и, кивнув, схватился за меч, произнеся:

     — Если нам суждено умереть в этот день, мы сделаем это с честью! За наши семьи! За наши дома!!! За мной, всадники Рохана!!!

     Армия в количестве девяти сотен конных воинов двинулась волной на врага, что почти сразу заметил Саурон.

     — Глашатай!!! — закричал он, отвлекшись от боя и указав своему племяннику за спину.

     Глашатай тут же понял, в чем беда. Оценив количество и качество солдат на глаз, он остановил около трех сотен олог-хаев и повел их назад, перекрыть путь роханцам. Остальные ологи, не сбавляя темпа, продолжали свой бег к вратам.

     Тут же темный властелин получил удар в живот темным лезвием Гуртанга. Меч пронзил мифриловую броню и окропил землю под Сауроном, заставив того согнуться, сраженный болью ранения.

     Не веря произошедшему, Саурон поднял голову и увидел полуживого Боромира, держащего Гуртанг и щит. На вратах это был теперь его единственный соперник.

     — Что?! Не нравится?! Больно?! А я тебе покажу еще, что такое настоящая боль!!! Думаешь, что неуязвимый?! — закричал ему взбешенный Боромир.

     — Ты уже не жилец, человек, — с презрением сказал Саурон и кинулся на врага.

     Началась схватка двух игроков-предводителей на вратах, в которые уже начали пробегать разъяренные ологи, тут же хаотично разбегаясь по разным улицам Тирита, встречая на своем пути недобитых граугом воинов.

     Гондорцев полегло к тому времени уже более сотни.

     — Твою мать! — выругался Берегонд, взявший на себя руководство армией в отсутствие Боромира. — Коратир! Труби в рог!!!

     Коратир, стоящий в засаде, как и большинство гондорцев, затрубил — и тут началось...

     Гондор предпринял тактику нестандартного боя, принимая во внимание явный перевес в силах в пользу врага.

     С домов, со стен и даже со второго и третьего ярусов полилось на ологов кипящее масло, падали стрелы и камни. Лучники умело обстреливали тварей сверху, в то время, как пикинеры вырвались из всевозможных укромных мест и стали командно атаковать толпы захватчиков. Выстроенный гарнизон неписей и новых игроков заблокировал собой проход на второй ярус города, мощно отбивая атаку десятка ологов. Туда-сюда прыгал по домам Горгон, расходуя на врага все свои запасы. Коратир с Аранартом стояли насмерть вместе с отрядом гондорцев в одной из улочек... Но этого было мало. Разъяренный грауг стал разрушать дома, бросать обломки в защитников.

     — Все! Это последняя капля!!! Демон!!! Давай!!! — крикнул Берегонд.

     Поняв знак, стрелявший следопыт немедленно пустил огненную стрелу в чучело на втором ярусе города.

     Гремя эльфийскими легкими доспехами, со второго яруса спрыгнул безо всякого для себя вреда Деймел Тано. Оказавшись прямо перед граугом, он достал два эльфийских клинка и бросился ему под ноги. Занятый разрушением града и его жителей, грауг даже не заметил, что вскоре на него взобрался эльф, демонстрируя умопомрачительную ловкость.

     В это время Глашатай верхом на олог-хае сцепился с девятью сотнями роханцев. За несколько секунд до начала боя Палландо успел скастовать заклинание, окутавшее фиолетовым свечением армию людей, но прислужник Саурона не акцентировал на это внимание.

     Когда армии уже подошли друг к другу, Гэндальф внезапно поднял посох над головой и скастовал еще одно заклинание — и свет внезапно ослепил ологов, отчего роханцы первые несколько секунд превратили битву в бойню. Бой начался. Две армии быстро вошли друг в друга и перемешались. Поле боя превратилось в мясорубку.

     Только началась жара, как ологи поняли, что что-то не так — роханцы не резались, как обычно. Будто магией они оказались под неизвестной защитой Палландо, значительно снижавшей любой по ним физический урон.

     Тогда Глашатай понял, в чем дело и стал пробиваться сквозь НПС к состредоточенному Палландо, перед ним вдруг возникли Теоден, Найс и Джокер.

     Сцепившись сразу с тремя игроками, умело теснящими его, а чуть позже и с Аделем и Страйлером, Глашатай постепенно начал отступать. Несмотря на то, что олог-хаи, несмотря на чудовищные потери в сотню голов, умело месили врага, приверженец Саурона запаниковал. Окруженный врагами, он не знал, что делать — ему просто не давали переключаться на определенного противника.

     Многочисленные удары стали сыпаться на него, правда, едва причиняя вред. Доспехи хоть и были у Глашатая не мифриловыми, но сотворены из очень толстой, прочной, тяжелой черной стали.

     Ощущение обреченности поглотило его — он почти перестал нападать и стал медленно защищаться.

     Первая серьезная рана — удар по коленной чашечке. Вторая — задета шея. Третья — голова с плеч долой.

     Бездыханное тело игрока превратилось в надгробие, говорящее о смерти мордорца.