— И, правда, — ухватился за эту мысль Элвис, — ведь всем известно, что менталисты обязаны носить в повседневной жизни специальные блокаторы. А на Его Светлости я не заметил никаких украшений, которые могли бы пресекать ментальную магию.

— Блокаторы нужны только для тех, кто может влезать в чужие мысли или подчинять себе людскую волю, — пожал плечами Вестэль. — Дядя на это не способен. Его дар действует только при соприкосновении с кем-либо или чем-либо. Стоит ему, допустим, коснуться этого столика, как он увидит: дерево, из которого он был изготовлен; дровосека, который срубил его; мастера, сделавшего его пригодным для изготовления мебели, и сам процесс создания столика; а также все помещения, в которых он когда-либо стоял; что на него ставили и кто сидел вокруг; даже услышит то, о чем говорили чаевничавшие за ним люди в то или иное время. Другими словами, он видит прошлое предметов. Дядя до сих пор плохо контролирует свои способности, и потому всегда носит перчатки.

— О, верно, — подтвердил Артур, — я еще, помнится, удивился, почему это Его Светлость ужинает в перчатках у себя дома. Это было странно.

— Однако сегодня за завтраком перчаток не было, — вспомнил Джонатан.

— Да, — кивнул головой Вестэль. — Их не было. А это значит, что он знал о покушении, но все равно почему-то отпил из бокала. Он уже знает отравителя, а стоит ему коснуться тела мистера Блума, как дядя тут же выяснит и имя убийцы.

— Постой, — прервал его Фицрой, чьи пальцы нервно постукивали по мягкому подлокотнику кресла. — Но если он с самого начала мог узнать, кто преступник, то зачем весь этот фарс с расследованием?

— Во-первых, он очень не любит рассказывать о своем даре, — ответил Вельф-младший. Немного подумав, он добавил: — И, вероятно, среди гостей люди, которые не должны об этом знать. А объяснить внезапное обвинение в убийстве без каких-либо доказательств или без разоблачения дядиного дара невозможно. Во-вторых, он явно хотел проверить, чему я научился в Университете, ведь я столько занятий прогулял. Даже не знаю, позволят ли мне теперь вернуться туда…

— Чепуха, — отмел его сомнения Морган. — Если он не хочет, чтобы ты окончательно не скатился на дно и не стал праздным лентяем, то не позволит тебе прервать образование.

— С другой стороны образование не помешало графу Итанийскому злоупотреблять алкоголем и картами, из-за чего он каждый бал выставляет себя на посмешище, — весело произнес Артур.

— Но что ты будешь делать, если он все же не позволит тебе продолжить обучение? — спросил Блэквотер.

— Ему просто нужно узнать имя преступника раньше, чем герцог придет в себя, — внес свою долю логики в беседу Джонатан.

— Ты, конечно, прав, — склонив в голову влево, сказал Вестэль. — Но как это сделать? Если я ошибусь, то лишь дам дяде повод для насмешек. Я уже опросил весь особняк. Никто ничего не знает, никто ничего не видел. Кроме орудия преступления, и улик-то никаких нет. А на ноже никаких отпечатков пальцев, я уже проверял. Был бы маг-видящий, можно было бы узнать убийцу по остаткам ауры. Но видящие рождаются раз в десять лет, и либо они умирают еще в детстве, либо все на государственной службе. Да и где их сейчас возьмешь, накануне Рождества-то?

— Ты слишком упал духом, — рассудительно заметил Джонатан. — Надо было ходить на лекции.

— О, и что ты предлагаешь? — заинтересованно спросил Артур.

— Мертвое тело может многое рассказать даже человеку, не являющемуся ментальным магом, — не растерялся купеческий сын. — Я взял с собой конспекты лекций магистра Чейза. Пойдем, Вестэль, я одолжу тебе их.

— Серьезно? Ну, ты и трудоголик! Что ж, продолжайте рыть носом землю, Ваше Сиятельство и сэр Картер. А мы, как честные студенты, предпочтем продолжать бездельничать в свои законные каникулы, — почти прокричал их спинам Клиффорд.

Вестэль шел рядом с однокурсником и его настроение постепенно улучшалось. Он всегда знал, что на Джонатана можно положиться. Он был почти также надежен, как Адальберт.

— Вестэль, как ты себя чувствуешь? — спросил Картер, внезапно остановившись посреди коридора.

— Очень устал и немного растерян, — почти искренне ответил маркиз.

— Тебе страшно?

— Чуть-чуть, — немного покривил душой Вельф-младший. — Но почему ты спрашиваешь?

— Я это все к тому, что тебе не обязательно тащить весь груз ответственности в одиночку. Его Светлость запретил тебе пользоваться помощью только Адальберта, но мы твои друзья и всегда готовы прийти на помощь. Я знаю, что остальные никогда не скажут этих слов, но, безусловно, они думают также. Ты должен это знать.

Вестэль смотрел прямо в глаза Джонатана и думал, что никогда в жизни он еще не встречал столь честного и порядочного человека. Его ближайшего родственника явно нельзя было отнести к той же категории.

— Спасибо, Джон, — сказал Вельф-младший, отводя взгляд в сторону. — Ты… немного успокоил меня.

— Я рад.

До двери апартаментов отведенных Картеру они дошли молча. Эти гостевые покои состояли из двух больших комнат, ванной и уборной. Двухметровые окна спальни выходили на Восток, и сейчас все помещение было залито солнечным светом. Вместе со звуком трещавших в камине дров и мягкой мебелью бежевой расцветки — все это создавало особенную уютную атмосферу. Вестэль с любопытством осмотрел апартаменты. Как и ожидалось, здесь царил полный порядок. Еще в первый час приезда все аккуратно было разложено по своим местам. Кроме двух вещей.

— Я недавно перечитывал их. Сейчас принесу, — сказал Джон и отправился во вторую комнату.

Время шло, а однокурсник все не выходил. Вестэль, которому надоело стоять посреди комнаты, сел на ближайший стул.

— Подожди, я сейчас! Приведу их только в порядок, — раздался голос из-за двери.

От нечего делать Вельф-младший стал рассматривать вещи на письменном столе, пытаясь угадать, кому они принадлежат. Тяжелое пресс-папье в виде добермана без сомнения всегда стояло в этом особняке. Как и позолоченная чернильница. Обычные писчие перья со стальными наконечниками ничем не выдавали сущность своего хозяина. Их могли принести слуги по требованию гостя, или же Джон привез их с собой. А вот тонкий конверт, какие отправляют только с птицами, явно смотрелся на этом столе инородно. Вестэль взял его в руки и перевернул. На обороте конверта нашлась уже сломанная, но все еще вполне опознаваемая сургучная печать, изображающая взлетающего ястреба. Весьма известный герб.

— Вот это все, — сказал Джон, входя в комнату спиной, так как руки его были заняты объемными тетрадями.

Вестэль, сам не зная почему, торопливо спрятал конверт в карман фрака.

— Помимо судмедэкспертизы, тут еще записи по психологии преступления и дедуктивному методу. Надеюсь, это тебе пригодится, — с улыбкой сказал Картер, передавая другу тетради.

— Спасибо, верну, как поймаю преступника. Встретимся за завтраком, — торопливо попрощался Вельф-младший.

Стоило ему выйти за дверь, как ноги сами понесли его в сторону собственной спальни. Он едва не перешел на бег. Чужое письмо в кармане жгло бедро сквозь все слои одежды. С одной стороны Вестэль ощущал себя так, словно это он только что совершил преступление. С другой стороны его чувства кричали ему, что в этом письме содержится какая-то страшная тайна, которую он обязан разгадать. Любопытство и тревога взяли верх над душой юноши.

Как только он вошел в свою комнату, руки отбросили конспекты на идеально застеленную кровать и потянулись за письмом. Пальцы Вестэля дрожали, когда вытаскивали записку из конверта с печатью баронов Сеймуров. Наконец письмо было развернуто. Глаза юноши долго не могли понять смысл начертанных изумрудными чернилами слов, до тех пор, пока они не зацепились за собственное имя, отраженное на листе бумаги. Буквы сразу же сложились в предложения, и смысл их стал понятен.

«Дорогой Джонатан!

В Нордландии сегодня пасмурно. Впрочем, как и всю неделю до этого дня. Моя жена говорит, что такая погода стоит здесь потому, что боги гневаются на меня. Но я ей не верю, так как с рождения и до самой смерти сохраняю свою веру только в нашего Императора, великого и самодовольного, и только в него. Другие идолы мне непонятны.