Однако рабочий кабинет дяди юноша любил не только из-за детских воспоминаний. Когда-то это было его любимое место для подслушивания. Маг-артефактор, зачаровывающий особняк, являлся настоящим гением в своем деле. Как уже упоминалось, книжных стеллажей в комнате был четыре, но лишь один из них являлся необходимым элементом интерьера: он успешно скрывал отсутствие стены. Зачарованная полка была абсолютно невидима из тайного коридора, и потому Вестэль мог наблюдать за кабинетом и всем тем, что в нем происходит, как бы со стороны, чем он неоднократно и пользовался на каникулах, проведенных в столичном особняке. Однако герцог Вельф во время кратких приездов своего племянника всегда откладывал серьезные дела на потом, и юноше не удавалось увидеть что-то по-настоящему интересное. Постепенно любопытство маркиза к делам родственника угасало. А когда оно угасло окончательно, то Вестэль незаметно для самого себя стал игнорировать все, что было связано с работой его дяди. Но легкая дымка на границе двух пространств, через которую из кабинета пробивался нежно-персиковый свет магических лампад, по-прежнему завораживала его.
— …посягнул на мою нишу! Он виновен! Я требую наказания! — раздался хрипловатый бас мистера Джонса.
— Нигде не написано, что она твоя! — спокойно возразил ему мистер Блум. — Это всего лишь вопрос возможностей. Если я могу провозить товар и получать прибыль, то почему я не должен этого делать? Кто мне запретит?
— Я! — взревел Джонс, грохнув по маленькому столику своим пудовым кулаком. — Я занимаюсь этим делом вот уже двадцать лет, и не потерплю конкуренции от молокососа, изображающего из себя аристократа! Напялил на себя шмотки подороже и решил, что все можно? Человеком себя возомнил? Да твои родителями были такой же грязью под ногами имперских граждан, как и ты!..
Тут уже взорвался мистер Блум. Он молниеносно вскочил со своего места и, схватив противника за лацкан костюма, приблизил к его лицу свое и, брызжа слюной, прошипел:
— Тебе ли говорить о моих родителях Оберон? Кто твой отец, Оберон? Твоя мамаша не сказала, кто из трущобной швали заглянул в ее бордель и дал тебе право на существование?
— Спокойно, спокойно, господа! — проблеял мистер Эванс, пытаясь разнять мужчин, чьи лица стали напоминать восковые маски. — Не деритесь… только не здесь…
Сцену с подобным накалом страстей Вестэль в этом кабинете застал впервые. В глубине его души даже слегка встрепенулось давно дремавшее любопытство. Что люди, столь далекие от высшего общества, делают в доме сиятельного герцога Вельфа, доверенного лица Его Императорского Величества? Что нужно им от дяди Северина? Почему сам Его Светлость не вмешивается в надвигающийся конфликт, оставаясь в своем кресле и продолжая цедить из хрустального бокала белое вино?
Сотни вопросов возникли в голове Вестэля в то мгновение. Погрузившись в себя, он даже не сразу понял, что звуки приближающихся шагов раздавались не из кабинета, а из темного пространства впереди. Однако это не помешало маркизу, обладающему прекрасной реакцией, при виде женской руки, держащей фонарь, молнией метнуться вперед и, прижав нарушителя спиной к своей груди, заткнуть ему рот. И все же, сколь быстр не был юноша, прежде чем лишалась возможности говорить, девушка успела коротко вскрикнуть. Также от неожиданности она выпустила из рук светильник, и он с глухим звуком ударился об пол, продолжая освещать ноги тех, кто стоял в тайном коридоре.
Вестэль настороженно замер, сжал руку вокруг талии девушки еще крепче и отрывисто прошептал ей на ухо «Тихо!». Еще девять лет назад он при помощи Адальберта выяснил, что звуки из коридора, хоть и в приглушенном виде, но все же слышны в кабинете. Поэтому для него не стало сюрпризом, когда спорщики прекратили свой напряженный диалог и синхронно повернули головы к книжному стеллажу, за которым прятались маркиз и незнакомка. Вестэль уже начал думать над оправдательной речью, но она не понадобилась. Не только Ольфсгайнер, дядя сегодня тоже был на его стороне.
— Что это? — испуганно спросил мистер Эванс.
— Наверное, крысы, — беспечно пожал плечами герцог Вельф, разряжая обстановку.
— Крысы?! — синхронно удивились подобной нелепице недавние противники.
— Они самые. Этот особняк был заложен очень давно, потому и колдовство здесь древнее. Если наложить на дом заклинание, отгоняющее грызунов, то оно вступит в конфликт со сторожевыми чарами. Раньше с крысиной напастью справлялся наш кот, однако пару месяцев назад он скоропостижно скончался. Я ждал, пока Адальберт вернется из университета и выберет нового крысолова.
— Если не ошибаюсь, Адальберт — это тот слуга, что учится вместе с вашим племянником? — спросил мистер Джонс, который сам не заметил, как сам отпустил один из отворотов сюртука того, кого называл Обероном. — Какая связь может быть между ним и выбором нового кота?
— Самая прямая, — заверил его Северин. — Когда выбираешь какую-то вещь, то разумно будет спросить о ней человека, который в данной области разбирается, иначе рискуешь совершить ошибку и купить не то, что нужно. А зачем мне комок меха, который не ловит мышей? Кошки — увлечение юного Ольфсгайнера, и он многое о них знает. А я ничего не смыслю в животных, и потому не собираюсь лезть в это дело.
Вестэль отказывался верить в услышанное. «Он соврал», — пронеслось у юноши в голове. Маркиз вот уже на протяжении десяти лет каждый день проводил со своим камердинером и был уверен, что знает о нем практически все. Однако о его пристрастии к кошкам он слышал впервые. Вестэль даже мысли не мог допустить, что дядя знает Адаля лучше, чем он. Следовательно, герцог Вельф только что солгал своим собеседникам, чтобы защитить племянника.
Юноша помнил, как дядя Северин относится к откровенной лжи. Он покачал головой, задевая подбородком пушистые волосы пойманной в ловушке девушки… И внезапно понял, что находится практически наедине с одной из тех барышень, которых Его Светлость рассматривал в качестве его невест. Прежде чем фонарь упал, маркиз успел рассмотреть изящную девичью руку, а теперь свет падал на темные замшевые туфельки лодочкой и длинный подол нежно-голубого платья. Все слуги в доме служили Вельфам не одно поколение. Они были осторожны и не любопытны, а еще их с ранних лет предупреждали, что не стоит лезть, куда не следует. Это не могла быть одна из горничных еще и потому, что цвет их формы — черный. Следовательно, кто-то из гостей.
«Мадам Деллоуэй не такая худая. Мадмуазель Глория довольно высокая. Это мисс Марта или мисс Лидия?» — пронеслось в голове у Вестэль. Однако в следующее мгновение притихшая на время девушка завертелась, и мысли юноши улетели совсем в другую сторону. Он еще никогда не был так близок к существу противоположного пола. Полумрак, возникший от смешения темноты тайного коридора, света фонаря на полу и отблесков от ламп кабинета, обострял чувство осязания и придавал ситуации интимности. Пытаясь удержать девушку в своих объятьях, маркиз ощутил, какой маленькой и мягкой казалась она в его руках. А еще у нее была шелковистая нежная кожа, которую он почувствовал, когда случайно коснулся ее оголенного локтя ладонью. Неосознанно Вестэль сжал свои тиски еще крепче, не желая расставаться с теми ощущениями, которые ему подарила эта близость. Девушка затаилась, а юноша, повинуясь инстинкту, опустил подбородок вниз и уткнулся носом в ее макушку. Волосы мадмуазель Деллоуэй пахли вербеной, и этот аромат вскружил маркизу голову. Он уже забыл, зачем шел тайным ходом, о том, что подслушивает беседу своего дяди, и почему оказал в такой странной ситуации. Вестэлю было хорошо, и он желал, чтобы это мгновение длилось вечно. Однако холодный голос Северина, вырвал его из мира грез, заставив вновь сосредоточить внимание на разговоре. Правда, ненадолго.
— Блум волен поставлять, что захочет, Оберон. И не нужно так сильно возмущаться! Этим ты лишь показываешь, что твой товар не способен к конкуренции. Ты так не уверен в его качестве?
— Не говорите глупостей, Ваше Светлость! Мои вещи лучшие во всей Империи Запада! Об этом знают все, кто хоть раз брал их в свои руки, — грубо произнес мистер Джонс, заставив лицо Вестэля недовольно скривиться.
