Тяжело пыхтя, я плюхнулась на стул и недовольно посмотрела на парня, который теперь перестал улыбаться, склонился ко мне и горячо зашептал:

— Скажи мне, ты с головой дружишь? Вот вроде умная девочка, а иногда такой ерундой страдаешь! Куда ты собралась, скажи мне? Во-первых, они уже наказаны. Во-вторых, с ними Аверес лично беседовал, а у него, знаешь ли, беседы похуже, чем избиение ограми. В-третьих, что ты с ними делать собралась? Едва стоишь, только от лекарей ушла, источник на нуле, физическое состояние где-то там же… Да даже без всего этого в своём нормальном состоянии ты намного слабее каждого из них.

Его слова были чистой правдой — каждое слово. Всё, что он сказал, было верным. У меня действительно не было ни сил, ни магии, вообще ничего. Даже головы на плечах, как оказалось, тоже.

— Что она сказала тебе? — спросила я, задышав глубже в попытках успокоиться.

Кир криво улыбнулся, потёр рукой лоб и признался:

— Что любит. Она сказала «Я люблю тебя, и я всегда буду любить тебя, но ты должен жить дальше, без меня».

У меня слёзы на глаза навернулись. Одно дело говорить эти слова самому себе, а совсем другое, когда призрак твоей любимой говорит это. Смотреть на Кира было больно, сердце заглушило всхлип, потонув в крови.

Мы с ним были в одинаковом положении. Мы оба потеряли её — ту, что любили.

У нас обоих оторвали часть души.

Часть, что даже после смерти желает нам счастья.

— Я всегда знала, что она самая добрая во всех мирах, — прошептала я, сглатывая ком в горле.

— Она самая лучшая, — слабо кивнул Кир, глядя в стол перед собой. А затем он, не глядя на меня, поднялся и бросил, — извини, мне нужно идти.

— Иди, — отпустила я его, хоть мне этого и не хотелось.

Но он должен был побыть один, а я… А я должна была кое-что сделать.

Признать свою ошибку.

Кажется, я ошибалась, говоря, что не люблю лорда Авереса. Потому что если я не люблю его за всё то, что он ради меня совершил, то я не знаю, как это иначе назвать.

Как это называется?

Когда живёшь с мыслями о нём, когда видишь его в каждом прохожем, когда слышишь его голос повсюду?

Когда он сделал для тебя столько невозможного? А он ведь действительно сделал. Он избавил меня от всех проблем, что были в моей жизни. Он пошёл ради меня на уступки не только с окружающими, но и с самим собой. Он наплевал на всех, даже на самого короля — ради меня. Он ничего от меня не требовал, ни к чему не обязывал, не навязывал себя и своего мнения.

И за это всё я сейчас пойду и скажу ему простое человеческое «спасибо».

Подскочив с места, я под многочисленными удивленными взглядами понеслась прочь из столовой, во второй выход, не в тот, к которому направлялся Кир.

Он будет счастлив. Он ещё найдёт свой покой в этом мире. Я знаю это. Теперь знаю.

Я не помню, как бежала по коридорам академии, никого вокруг не замечая. Но помню, как замерла перед дверью комнат ректора на миг, глубоко вздохнула и негромко постучала.

Сердце пропустило удар, затем ещё один, и ещё… Оно не билось до тех пор, пока деревянная дверь перед моим лицом не открылась, являя взору лорда Авереса. Вот тогда моё бедное сердце зашлось в бешеном ритме, стуча о рёбра, а по лёгким хлынул спасительный воздух.

— Лорд Аверес! — воскликнула я радостно.

— Эмирил, — исправил мужчина, отступая в сторону и приглашая меня пройти.

И только после этого я поняла, что он стоит в одних лишь свободных штанах — босиком и с обнаженным торсом. Его чёрные волосы были распущены и струились по плечам и спине, лицо было немного бледным, уголки губ опущены, а во взгляде — смертельная усталость.

— Лорд Аверес! — я в ужасе прижала ладонь к губам, глядя на него снизу вверх широко распахнутыми глазами, — Вы когда спали в последний раз?!

Лорд поморщился, закрыл за мной дверь и решительно тряхнул головой, отгоняя от себя усталость. Вот только вышло у него очень уж неважно.

— Ивена, у тебя что-то случилось? И, прошу тебя, называй меня по имени и на «ты», — устало попросил он.

— Да, — растеряно подтвердила я, — я хотела сказать вам… то есть тебе спасибо. Спасибо.

— За что? — нахмурился он, взирая на меня чуть затуманенными глазами.

— За всё, — я пожала плечами, понимая, что, если начну перечислять, то это займёт очень много времени, — так когда вы… ты последний раз спал?

Эмирил скривился повторно, прикрыл глаза, вздохнул и ответил:

— Давно. Очень давно, Ивена.

И что я могла на это сказать? Только:

— Спать! — решительно приказала я.

Лорд Аверес открыл глаза и взглянул на меня свысока, но на меня его взгляд не подействовал, я повторила всё тем же непримиримым голосом:

— Спать, немедленно!

А он просто взял и улыбнулся. Устало, но так невероятно тепло, что я перестала и злиться, и переживать, и улыбнулась ему в ответ.

— Слушаю и повинуюсь, моя госпожа, — хмыкнул он и улыбнулся хитро, коварно мне предложив:- составишь компанию?

О, нет. Нет, составлять ему компанию я не собиралась.

Улыбнувшись, я дословно припомнила ему его же слова:

— Не сейчас, но когда-нибудь мы с тобой обязательно будем спать в одной постели.

И улыбнулась шире — мило и невинно.

Лорд Аверес негромко рассмеялся и в моей груди от этого смеха стало так тепло и легко…

— Ты меняешься, — произнёс мужчина, не переставая слабо улыбаться. Подняв руку, он легонько тронул мою щеку, провёл по ней кончиками пальцев, вызывая у меня неконтролируемое нашествие мурашек, — Ивена, не знаю, замечаешь ли ты сама, но ты меняешься.

— Это хорошо? — спросила я, откровенно тая от его прикосновений.

Таких тёплых, мягких, нежных и… родных?

— Перемены всегда к лучшему, — заверил меня этот человек и неожиданно спросил, — Можно?

Что именно ему можно, я не поняла, но кивнула.

Медленно, завораживая меня своим чуть мерцающим взглядом, Эмирил придвинулся ближе, оказавшись вплотную ко мне. Вторая его ладонь накрыла вторую мою щеку, руки осторожно приподняли мою голову, а он сам… сам он начал очень медленно склоняться вниз, к моему лицу.

Эти удивительные синие глаза всё приближались, а я всё отчётливее понимала, что тону в них. Тону, как в бездонном океане. Самом красивом и нежном океане, который только можно себе представить.

Когда наши губы оставались в каких-то миллиметрах друг от друга, Эмирил замер, вопросительно глядя мне в глаза, спрашивая ещё раз, согласна ли я.

Я подалась ему навстречу сама, давая такой понятный ответ.

Его губы оказались удивительно мягкими и тёплыми, почти горячими, а наш поцелуй… Он был мягким, как перо, нежным, легким, как летний ночной ветерок, осторожным, как птенец, первый раз увидевший мир.

Мы тоже видели мир впервые — мир друг друга. В первый раз мы оказались в таком положении, замерев посреди его комнаты и легко целуясь.

Это не был мой первый поцелуй, но только он был волшебным.

Я не знаю, сколько он длился. Время просто перестало существовать для нас. Останавливала лишь одна мысль, которую я и озвучила, мягко разорвав наш поцелуй:

— Ты устал, тебе нужно поспать.

Я говорила негромко и хрипло, тяжело дыша. Эмирил ничего не ответил, он сейчас был занят тем же — пытался восстановить дыхание и контроль над расшалившимися эмоциями.

— Давай, — подтолкнула я его, положив руку на его грудь, — иди спать.

— Пошли со мной, — его рука соскользнула с моей щеки и накрыла ладонь на его груди, прижимая крепче, вынуждая почувствовать быстрое сердцебиение.

— Нет, — я отрицательно покачала головой, хотя больше всего хотелось просто пойти, лечь в тёплую постельку и оказаться в его мягких надежных объятиях.

С трудом справляясь с собой, Эмирил отошёл на два шага назад, разрывая все наши соприкосновения. В какой-то момент мне захотелось подойти обратно, чтобы обнять его, но достаточно было всего одного взгляда на его невероятно уставшее выражение лица, чтобы понять, что это плохая идея. По крайней мере сейчас.