Щеки заалели от стыда и от этого внутри закололо сильное чувство несправедливости. Ненавижу его, этого мракового лорда, чтоб ему неладно было!

— Как удачно, воскресное построение. Это мы вовремя приехали, — нагло заулыбался Вил, буквально вдавливая меня в свое тело.

И остановиться ему надо было ни где-нибудь, а прямо в центре заинтересованно галдящей толпы. Тронув коня, мужчина ловко спрыгнул на землю, обернулся и с задором посмотрел на меня снизу вверх. Заговорил он назло громко, чтобы каждый услышал:

— Ивена, ты сама спустишься или тебе помочь?

Незаметное движение его длинным пальцем и веревка на моих руках исчезла.

Наверно, за эти полтора года во мне всё же что-то изменилось. В первую очередь, изменилась я сама. И если бы раньше я покорно слезла бы с коня и вообще сделала бы всё, чтобы не позориться, то сейчас мне было откровенно наплевать на всех окружающих и на их обо мне мнение.

А больше всего наплевать мне было именно на Вила.

Внутри меня как будто что-то накалилось и взорвалось, разметав по всему телу жгучие волны ненависти к этому человеку.

Отступать было некуда, меня здесь схватят за считанные мгновения, а калечить простых адептов мне не хочется. Так что побег временно откладывается до лучших времен, зато… есть отличный момент для мести.

Решение я приняла мгновенно. Глупое, напрасное, но невероятно удовлетворяющее моё чувство отмщения. Схватив поводья и резко натянув их на себя, я заставила коня встать на дыбы, а всех остальных испуганно отшатнуться.

Животинка возмущенно заржала, толпа закричала! Но я не обратила на это внимания, рывком развернув коня в сторону и со счастливой улыбкой отпустив поводья.

Удар!

Прилетело Вилу копытами по лицу знатно, он, не удержав равновесия, повалился назад себя! Кто-то пронзительно закричал, кто-то потребовал лекаря, некоторые посоветовали избавиться от меня, и поскорее.

Я же, победно ухмыляясь, осторожно сползла с коня и, встав рядом с лордом, совершенно случайно его при этом пнув, обеспокоенно спросила:

— Вы не ушиблись, уважаемый лорд Дауканс?

Мне не ответили, лишь только посмотрели… Зло, с ненавистью и нескрываемой яростью. И с безмолвным обещанием моей совсем несладкой жизни. Его лицо прилично покраснело, на щеке, да и под глазом, наверняка нальется синяк.

— Ты ответишь, — едва слышно прошипел он, с трудом сдерживая ярость.

А потом появились сильные грозные дяденьки, больно схватившие меня за руки и насильно потащившие в замок. Уходя, я умудрилась извернуться и бросить Вилу самое искреннее:

— Надо было убить тебя в столице!

Не знаю, зачем это сделала. Наверно, мне просто очень хотелось хоть как-то выпустить собственную ненависть и насолить этому подлецу. Вот, репутацию его немного подпортила. И физиономию, хе-хе. Мелочь, а приятно.

И говорила я искренне. Я думала об этом много времени, чтобы точно понять: я в своей жизни совершила много ошибок, а самой большой из них было знакомство с этим человеком. Как же давно это было, целых восемь лет назад, в злополучной столице, которую я ненавижу всей душой. Просто удивительно, как сильно можно испортить человеку жизнь за эти восемь лет. И не только одному человеку…

Дальше — предсказуемо: пыльная комната на самом верху огромной башни, невежливое швыряние маленькой и беззащитной меня прямо на грязный пол, громкий и злой хлопок дверью и, внимание, замерцавший бледно голубым защитный контур.

Заперли!

Мгновенно подлетев к окну, поняла ещё кое-что важное: на окне всё то же блокирующее заклинание. То есть, покончить с собой не получится. По крайней мере, не падением из окна.

Испуганное сознание требовало немедленных и решительных действий. По итогу его устраивало любое предложение, будь то побег (что приветствовалось больше) или же самоубийство. Последнее не радовало, но из списка «планы на будущее» не пропадало, занимая последнее второе место.

Я прислонилась лбом к холодному стеклу, пытаясь тем самым привести мысли в относительный порядок. Как же, оказывается, я была не готова к тому, что меня смогут найти. Скрывалась долгие полтора года, старательно заметала все следы, даже научилась кое-каким приёмам боевой магии, но всё оказалось бесполезным. При виде Вила у меня просто мысли разлетелись на мелкие частички, отказываясь верить в то, что он меня всё-таки нашёл.

План, придуманный на подъезде к академии, стремительно терял все шансы на осуществление. Нет, отказываться от него я, понятное дело, не собиралась, но… Но что делать с ограничением передвижений и, самое главное, браслетом на руке, блокирующим магию?

Маг без магии — это как художник без глаз. Как строитель без рук или пекарь без рта и носа. Да нет, это хуже во много раз. У магов нельзя забирать их силу! Браслеты-ограничители были придуманы давно, но использовались нечасто, только лишь по отношению к сильным магам, которых обвиняли в каким-нибудь преступлениях. И то лишь на время судебных разбирательств, а потом или смерть, или оправдание.

Ничего удивительного, что Вил сумел достать такой для себя — он главнокомандующий столичного подразделения стражи королевства. Не удивилась бы, объяви он меня во всекоролевский розыск. Интересно, ему честь не позволила так сделать или позориться не хотел?

От досады я всё же приложилась лбом о стекло. Моих проблем это не разрешило, но хоть немного отрезвило и заставило мысли шевелиться чуточку быстрее.

Отойдя от окна, я внимательно оглядела комнату на наличие тяжелых вещей. С чем демон не шутит, вдруг получится? А в моём положении даже такие маленькие мысли невероятно радуют.

Здесь была кровать. Маленькая, но я её при всём желании от пола не оторву. Ещё был стол. На вид вроде крепкий, только большой и его я тоже не подниму. В сторону высокого шкафа я даже не смотрела, а вот на один из двух стульев уставилась со всем вниманием, задумчиво покусывая нижнюю губу.

Стоит или всё же нет?

Эх, была — не была!

Я ухватила вышеупомянутую мебель за спинку и сидушку, подобралась к окну, подбирая наиболее удачную позицию для удара, размахнулась и!..

Сил не пожалела, стул тоже, про окно вообще молчу. Зажмурилась только в последний момент.

Бабах!

Громыхнуло, наверно, на весь замок! Задрожали стены, завибрировало окно!

Чувство неконтролируемого полёта длилось недолго, завершившись в конце болезненным ударом спиной о противоположную стену.

— А-а-а, — слабо простонала я, едва разлепив губы.

Стул обнаружился на середине комнаты — целый и невредимый. Как и окно, что меня нисколько не обрадовало.

— Ударила слабо, — мгновенно решила я, кое-как поднимаясь на ноги и целенаправленно двигаясь к несчастному окну, по дороге захватив стул.

В провал операции верить совершенно не хотелось, как и сидеть, сложа руки. Какой-то частью сознания я прекрасно понимала, что, раз окно не разбилось в первый раз, не разобьётся и во второй, и в пятый, и в сотый. Над защитой этой комнаты кто-то славно потрудился. И этот «кто-то» пресек любые попытки моего побега — как физически, так и душевно.

Но я всё же не могла сидеть просто так! Это всё равно, что сидеть в клетке и покорно ожидать появления хищного зверя, а потом ему ещё и покорно шею подставить, чтоб кусать удобнее было.

Чтобы собраться с силами, я резко выдохнула, мысленно себя подбодрила, посоветовала самой себе поверить в благоприятный исход задумки, а потом старательно прицелилась.

Через секунду удивительно крепкий стул полетел в не менее крепкое стекло.

Комната замерцала, задрожала, затряслась вся и полностью! Не знай я, что происходит, подумала бы, что это землетрясение.

Невидимая волна охранного заклинания сбила меня с ног, оторвала от пола и отправила в полёт через всю комнату. Повторное чувствительное соприкосновение со стеной мой организм выдержал с трудом.

С трудом подняв голову, я с надеждой воззрилась на стекло.

Целое. Даже трещинки не появилось!

Не получилось. Ничего не получилось! Стул не сломался, окно не разбилось, заклинание не исчезло, я не убилась от удара о стену.