— Боже, Богги, слушая эту болтовню об артефактах, я едва не лопнул, сдерживая смех. Но это дало нам необходимое время.

Богарт подошел к тому месту, где лежал тинкер, и посмотрел на него. Света из ближайшего дома было достаточно, чтобы увидеть струйку крови на лице маленького человека.

— Как ты это сделал? Бросил камень?

— Нет, слишком рискованно. Будучи детьми в замке, мы ходили за дичью с пращами и камнями. Я сделал пращу из полосок мундира и из нее бросил камень. Проклятый маленький ублюдок. Он получил по заслугам.

Они не стали тратить времени на то, чтобы связать тинкера, только взяли небольшой запас еды и воды и побежали к флоатеру. Он был не поврежден, а они достаточно знали о принципах его работы, чтобы управлять им.

Пока Богги проверял двигатель, Саймон забрался на платформу.

— На этом мы к рассвету легко доберемся до Ксоактла. И сможем заняться Корманом.

— А как же он? Может, у него есть передатчик. — Богги помолчал. — Саймон, думаю, благоразумнее убрать его. Как ты считаешь?

Саймон медлил в нерешительности. Если бы неделю назад ему сказали, что он будет стоять здесь, изрезанный и окровавленный, в рваном мундире, и хладнокровно решать, убить ли человека, он бы рассмеялся. Но сейчас это не смешно.

В некотором смысле ему повезло. Тинкер помог ему принять решение, вернувшись в сознание. С шипением воздуха в суставах он встал во весь рост и направился к ним.

— Убийцы! Вы хотели оставить меня умирать в этой отвратительной дикости. За это вы должны…

Богарт заставил его замолчать, ударив большим камнем по паучьим ногам и снова бросив его на землю. Саймон прыгнул на платформу, чтобы помочь товарищу, но тинкер уже снова встал, его правая нога была согнута. Он переводил взгляд с одного человека на другого.

Неожиданно, как сверхталантливый балетный танцовщик, тинкер повернулся на неповрежденной ноге и вытянул длинную руку. На руке вырос длинный шип и устремился к Саймону. Изумленный этой скоростью, Саймон спасся только потому, что вовремя заметил блеск металла. Он инстинктивно упал на спину, и острие миновало его. Но оно прошло так близко, что от поднятого им ветром у него мурашки побежали по коже.

Богарт увернулся от удара, сжимая в кулаке другой камень. Коротким мощным ударом он послал камень в коленный сустав экзо. Ослышался резкий скрежет, тинкер пошатнулся и едва не сел. Вытянутая нога не сгибалась, и все тело наклонилось под невообразимым углом.

— Погибель! Отродье шлюхи!

Было ошибкой считать, что экзо совершенно выведен из строя, как Богги понял очень скоро. Прежде чем он пошевельнулся, удар мощной правой руки едва не отправил его в землю обетованную. В глазах у него потемнело, он смутно почувствовал, что его лицо в липкой крови.

Тинкер неловко повернулся, его правая рука двигалась вперед и назад, готовая скосить беспомощного офицера. Саймон прыгнул вперед, внимательно следя за возможным контрударом. И когда этот удар со свистом обрушился на него, Саймон поступил неожиданно. Вместо того чтобы уворачиваться, он перепрыгнул через него и вцепился, как сирк, в экзоскелет. Ногами он пытался найти опору, а руки его устремились к уязвимой голове танкера.

К этому времени Богги тоже встал. Как два матадора, играющих с раненым быком, он и Саймон кружили вокруг шатающегося танкера. Несмотря на силу своего экзоскелета, он потерпел поражение. Саймон карабкался выше, уворачиваясь от ударов рук, а Богги прыгал внизу, бросая камни в ослабевшие ноги.

Саймон получил болезненный удар локтем по ребрам, но удержался и продолжал тянуться к голове, которая была внутри шлема как желток в яйце. Он взмахнул кулаком и испытал невыразимое наслаждение, когда удар пришелся в мягкий центр лица, и под его костяшками хрустнули кости.

Тинкер тонко закричал, и его руки взвились вверх, на мгновение став бесконтрольными. Богарт не упустил этого мгновения и ударил по ногам. Мгновение казалось, что танкер выдержит, но ноги его подогнулись и хрустнули. Саймон в последнюю секунду отскочил, и экзо упал на камни. Крик оборвался. Когда верхняя часть экзоскелета ударилась о камни, послышался металлический звон. И мягкий влажный звук, словно о камень бросили перезревшее яблоко. Нижняя часть экзоскелета полностью развалилась и отлетела в сторону, а труп танкера застрял в бесполезной верхней части.

Растирая ушибленную грудь, Саймон медленно встал и подошел туда, где Богги задумчиво смотрел на останки их миниатюрного противника.

— Боже, Богги, без своего костюма он совсем маленький.

Богарт улыбнулся, стирая кровь с избитого лица.

— Можно сказать, что он только половина того, кем был.

Наконец движение как будто остановилось. Пальцы его левой руки были влажными, и их жгло. Потребовалось огромное усилие воли, но коммандер Саймон Рэк смог оттащит руку от ядовитой жидкости.

Запах аммиака стал настолько силен, что Саймон едва не задохнулся. Он знал, что ему нужно уходить, но это требовало еще больших усилий, и он не был уверен, что способен на это.

Он открыл глаза.

Прямо над ним висело, словно подвешенное в пространстве, темное лицо и изорванное белое тело безумного убийцы Ахмеда. Один уцелевший глаз был открыт и смотрел. На месте второго глаза бассейн темной крови.

Странный застывший момент кристаллизованного времени. Красная кровь бесконечно медленно падала на низкорослую желтую траву, медленно плескалась на красно-коричневой почве.

Пытаясь унять кровь, текущую из разреза на голове, Богарт негромко, красноречиво и бесконечно бранился. Кровь капала на обожженную красно-коричневую землю прямо под флоатером.

Бормотание продолжалось непрерывно с того момента, когда они оставили лагерь тинкеров, и похоже, будет продолжаться до самого Ксоактла. Курсант Рэк привык к нему и сосредоточил всю энергию на пилотировании капризной машины. Она сконструирована в расчете на одного тинкера и его экзоскелет. Два плотного телосложения офицера ГСБ весят больше, и дно платформы едва не задевает за камни.

Наконец брань прекратилась.

— Я остановил кровь. Думаю, этот ублюдок мог выпустить из своего экзо что-то, мешающее крови сворачиваться. Далеко ли еще? Скоро рассвет. Посмотри туда.

Золотой свет начинал заполнять небо, освещая местность. Но центр арти уже близко. Кратер, в котором их остановили наркотиками, прямо перед ними, примерно в полумиле от них.

— Мы успеем предупредить арти! — возбужденно сказал Саймон.

Именно в этот момент, продемонстрировав высочайшее понимание иронии, флоатер резко уткнулся в землю. Офицеров бросило вперед, и они грудой приземлились в небольшом углублении.

— Погнуло мой чертов лук!

Саймон не ответил. Он головой ударился о костлявое колено Богги, и этот удар ошеломил его; он ждал, пока ум, ковыляя, вернется к нему. И лук Богги не то, о чем он хотел сейчас беспокоиться. Хотя оружие, которое соорудил Богги из остатков экзоскелета, могло спасти им жизнь.

Главные поддерживающие опоры — те, что не были сломаны, — стали основой лука, а стрелы изготовили из более легких частей, выправили и заострили. Тетивой стали искусственные сухожилия, которые сгибали мощные конечности.

Пока Богги сражался со своим луком, Саймон поднял с песка свое оружие. Выход из строя флоатера — тяжелый удар. Они знали, что нападение танкеров на Ксоактл, которому помогает предательство Харли Кормана внутри крепости, должно начаться вскоре. Теперь Саймону и Богги предстоит тяжелейший переход по пустыне под палящим солнце с вероятностью, что их заметят либо арти, либо танкеры. Или и те и другие. И эта вероятность подкрепляется галлюциногенной обороной арти.

— Мы не можем рисковать, идя прямо, Саймон. Я не хочу прийти с мозгом, вытекающим из ушей.

— Верно. Значит, надо обойти… — Он помолчал, взвешивая имеющиеся у них возможности. — Сюда. Налево. И надо попытаться подойти под прикрытием утеса. Вот под той колонией сирков.