— Ничего. Абсолютно ничего, Магус. Не вижу смысла ждать дольше. Это не такое место, которое я выбрал бы для отпуска. Хотя, если ты любишь тишину, возможно, это как раз такое место.

Магус попытался плюнуть в него, но его рот пересох, и этот жест оказался пустым и жалким.

— Никаких нравоучительных бесед на тему о том, что ты должен провести свои последние дни достойно, Магус. Ты знаешь, что натворил, и, наверно, догадывался, что настанет время, когда за все придется заплатить. Надеюсь, ты упокоишься с миром после моего ухода.

— Мне следовало уговорить отца убить тебя, Саймон Рэк, когда мы впервые встретились. Ты стал моим роком.

— Ну, в рассказе ты бы изобрел машину времени, вернулся в замок Фалькон, где мы встретились впервые, и убил бы меня тогда. Избавил бы себя от многих хлопот.

— Путешествия во времени! Когда я впервые услышал об исследованиях на Райоле, то подумал, что, возможно, именно это нужно мне, чтобы создать для себя новое яркое будущее.

В последующие мгновения молчания Саймон заметил, что во всем этом месте нет ни следа движения. Только беззвучная белая пустота. Сказанное слово исчезало, не оставляя даже легкого эха.

— Все твое будущее за тобой, Магус. А я ухожу. Прощай.

К своему легкому раздражению, Саймон обнаружил, что пальцы его дрожат, когда он поворачивал шкалу к настоящему. Мимо них медленно проходили секунды.

Альбинос в последний раз попытался встать; выглядел он как жалкий искалеченный черный паук. Подчиняясь порыву, Саймон бросил ему трость и увидел, как камни рассыпались по белой поверхности. Магус схватил трость и встал, его красные глаза не отрывались от Саймона.

Он открыл рот, как будто хотел что-то сказать, потом передумал и только поклонился.

Последнее, что увидел Саймон, прежде чем его подхватило время, была улыбка Магуса.

Потом все исчезло.

Саймон вернулся в Райол в настоящее время.

Его страдания были не такими сильными, как по время преследования Магуса в белый мир пустоты, но все же достаточно серьезными, чтобы на пять дней уложить его в госпиталь главной базы ГСБ. Первые три дня посетителей у него не было. Весь первый день он пролежал без сознания. На второй день ему стало лучше, но он напоминал трехмесячного ребенка. Он не мог контролировать функции организма, и его мыли и кормили санитары. Мужчины.

Он не знал, где находится. На третий день сознание в основном вернулось, но он не понимал, почему оказался в постели, не помнил, где был и что с ним происходило. Когда вечером на третий день к нему пришел полковник Стейси, Саймон его не узнал и не понял, о чем его спрашивают.

На следующий день утром к нему пришел Богги, и Саймон его узнал и смог кратко рассказать, что случилось, когда Богги исчез. В маленькой палате, полной хрупкими инструментами, Богарт выглядел неуклюжим и чувствовал себя неловко. Им обоим говорить было трудно, и оба обрадовались, когда пришел врач и сказал, что Богги пора уходить.

Первый отчет Саймон делал на следующий день, за ним последовало еще несколько встреч со Стейси и другими офицерами ГСБ, когда Саймон постепенно приходил в норму.

Разговоры были нелегкими. Мрачное предупреждение Стейси, что они не смогут его защитить, если дела пойдут плохо, было не совсем верным. Оба получат публичное порицание, чтобы смягчить рассерженных отцов погибших девушек. В их досье будет сделана соответствующая запись. И их предупредили, что в связи с тем, что они не могли спасти молодых женщин, у них нет надежды на повышение.

Помимо публичного осуждения, их ждали разговоры с начальством. Стейси обрадовался сообщению, что Магус больше никогда не появится; он был рад также тому, что удалось спасти хотя бы одну из красоток, которая сможет продолжать свою полезную деятельность на Дайроне.

Но полковник «посоветовал» им не принимать вознаграждение, предложенное Гердом Сандаллом за возвращение его дочери. Эти деньги пойдут в фонд вдов и сирот ГСБ.

Саймон спросил о перспективе путешествий во времени.

— С ними покончено. По крайней мере на следующие несколько лет. Томас не делал записи, и результаты его исследований погибли вместе с ним. Магус повредил важнейшие аппараты так, что их нельзя восстановить, и лаборатория вернулась к самому началу. Не могу сказать, что мне жаль.

Саймон обнаружил, что ему легко согласиться с такой оценкой.

Значит, все кончено. Один из величайших злодеев в известных галактиках навсегда исчез. Пять испорченных избалованных девушек не унаследуют богатство и власть отцов.

А как же те, что остались в живых? Например, Чинк, закрытый в сером кубе в далеком будущем.

Он умер. Наконец. Система жизнеобеспечения, к которой его подключил Богги, оказалась очень эффективной и держала его в живых почти два года. Оказавшись в полной тишине, гном через неделю сошел с ума, и можно сказать, что смерть стала для него избавлением. Но когда она к нему пришла, он ее даже не заметил.

А Линда Сандалл?

Последняя из девушек, которых похитил Магус, и единственная выжившая, провела месяц в частной дорогой клинике на Дайроне и вернулась к прежней жизни. Потребовалась также вакуумная операция, чтобы удались свидетельства обращения с ней Патрайка.

Модное общество Дайрона встретило ее как объект временного удивления и восхищения, но вскоре она поняла, что смерть остальных девушек запятнала ее. Она выжила там, где все умерли, и это сделало ее своего рода парией. Круг ее друзей и любовников начал сужаться. Скоп, которым потчевал ее Магус, тоже сказывался, и она начала все больше времени проводить со своими необычными домашними животными и все меньше с людьми. Ее лучшим обществом стали свирепые хищники с других планет и кровожадные плотоядные рыбы с Сол Три.

Через шесть месяцев после похищения Линду Сандалл нашли мертвой в ее плавательном бассейне, в который она напустила рыб. Точнее, нашли то, что осталось от Линды Сандалл.

Потребовалось несколько дней, чтобы убрать пятна со стен бассейна. Как сказал один из ее остроумных друзей о ее одинокой смерти: «Похоже, Линда не согласилась с теми, кто ее съел».

Может, неоригинально, но вполне уместно.

Саймон и Богарт? Они заслужили долгий отпуск, и Стейси считал, что им стоит убраться с Дайрона и вообще из этой части галактики. Они получили четыре недели отпуска, которые провели каждый по-своему, истратив все отпускные.

Как часто бывало и раньше с их отпусками из ГСБ, пришлось прервать отдых, потому что стало известно о неприятностях в отдаленном углу в малоизвестной системе.

Но это, как говорится, другая история.

Остается Магус Ричард де Геклин Лоренс. Он остается навсегда в дальнем безнадежном углу вневременного ада, в котором нет ни вчера, ни завтра. Только постоянное и бесконечное сегодня.

Во время отпуска Саймон часто думал о Магусе. О том, как он ушел из запертой комнаты в замке Фалькон. И о том, как он улыбался, когда Саймон исчез.

Может быть, Рэк думал бы о нем еще больше, если бы ознакомился с документами, сохранившимися в архиве ГСБ после дела в замке несколько лет назад. Это были записки, дневники и журналы наблюдений, заполненные в основном непонятными шифрами.

Но на последней странице последнего журнала Магуса была запись, сделанная от руки по-английски чернилами своеобразного цвета — смесь меди с коричневым.

Надпись гласила: «Тем, кто верует, объяснения не нужны. А тем, кто не верует, объяснить невозможно».

Никакой подписи не было.

Дежурство подходило к концу. Оно было до одури однообразным и от этого казалось длящимся целую вечность.

Он посмотрел на себя в зеркало, стоявшее на пульте управления. Так и есть, опять глаза стали красными. Лейтенант Богарт, представитель Галактической службы безопасности, заканчивал свое очередное дежурство и как всегда, от чрезмерного усердия, его глаза налились кровью, восприняв, очевидно, господствующий на этой планете цвет. Хотя климат на Крокусе был вполне сносным, ландшафты планеты вряд ли можно назвать привлекательными. Офис ГСБ находился на окраине поселка, а вернее на окраине городка ученых, за которым сразу же простиралась краснооранжевая пустыня. Богарт прекрасно помнил, как начинал строиться этот поселок. Он тогда был направлен сюда для выбора места постройки этого офиса. Кто-то вверху решил заставить расположить их офис в этом болоте, которое изредка колыхали волны ученых споров и драк.