Трясясь и ругаясь, викинг напрасно боролся с собственной плотью. Рука с колом не только отказывалась бить Бреса, а отодвинулась в сторону, потом кулак вывернулся вверх, и остриё пронзило грудь. Йормундур кашлянул кровью. В недоумении взгляд опустился к плечу с торчащим из него куском дерева. Раненый привстал, не отпуская кол, отполз назад к алтарю.

— Вот ничтожество! — цокнула языком Морригу, испепеляя взором поднимающегося Бреса. — Будь же ты проклят, фоморское отродье, вместе со своей троицей! — взмах могучих крыльев вознёс богиню едва ли не к самому нефу. — Я угостилась твоим ненаглядным Махуном, а тебя сожру следом. Ну давай, сделай что-нибудь! Как твоя скорость поможет меня достать, букашка? Вот и вся твоя хвалёная сила!

— Сдохни!!!

Воздух вокруг Бреса заструился прозрачным маревом. Облако волос поплыло вверх, накрыв собой запрокинутую голову. Все предметы поблизости, а затем и во всей церкви сместились с мест. С множественным скрипом и шорохом к Бресу медленно поползла мебель, утварь, куски камней и щепки. Само пространство как будто затягивала в одну точку чудовищная сила. Перекрикивая нарастающий скрежет, Морригу почувствовала, как её саму толкает вниз. Сапоги Йормундура заскользили по плитам так, словно в спину дул ураганный ветер. Женщина завизжала громче, её крылья взмахнули снова и снова, но притяжение неуклонно нарастало.

Северянин понял: тело Бреса сделалось настолько тяжёлым, что, подобно земле, обрушивало на себя всё живое и неживое. Воин упал на спину, цепляясь за вздыбленные камни. Он даже не заметил, как из его груди выдернуло кол. Жалкое сопротивление окончилось тем, что Йорм оказался в паре шагов от смерти. Над его головой мотала ногами и бешено билась богиня. И тут, на расстоянье вытянутой руки, Брес прогнулся вперёд. Неприятелей вместе с грудой летящего сора отбросило с немыслимой силой.

Стены и потолок сотряслись от множества ударов. В поднявшейся пыли Йормундур нашёл себя приваленным к оконной нише. На пол сыпались откалывающиеся камни. Лишь их мерное постукивание нарушало глухую тишину. Ступни Бреса уже коснулись земли, взъерошенные волосы упали на плечи, невидящий взор устремился куда-то с горестью. Он бессильно пошатнулся и без чувств повалился навзничь.

— Эй, урод, — норманн обильно прокашлялся кровью. Дыру в груди и всего его покрыл плотный слой белой пыли. Руки попробовали шевельнуться, но сломанные кости отозвались двумя мучительными прострелами. — Я ещё жив. Ну, давай, вставай. Я закончил тут все дела и хочу отойти в Вальхаллу!

Между тем Морригу оторвала разбитую голову от пола. С молчаливым ужасом она наблюдала, как её чемпион чудом нашёл в себе силы встать на ноги. В белой дымке он неверными шагами поплёлся к месту, где лежит Брес.

— Мне надоело… ждать смерти. Я смотрел ей в глаза и видел своё отражение. Свой конец. Только не говори, что оставишь меня в живых. Лучше сдохнуть, чем ожидать каждый час, каждую…

Йорм замер, расслышав приближение шагов. За качающейся пеленой в другом конце часовни, соединённом с лестницей, показались две невысокие бегущие фигуры. Это Ансельмо, принявший женский крик за голос Олальи, ворвался вместе с шутом Дал Кайс в разрушенную часовню. Завидев викинга, он остолбенел с распахнутыми глазами.

— Йемо, — Йормундур ощутил, как внутри него разливается щекочущее тепло. С сердца будто упал тяжёлый камень, а грудь сотрясло не от слёз, но от необъяснимого ликования. — Ты нашёл меня!

Он увидел, как мальчик бежит к нему, как крепко прижимает к груди, шепча бессвязную, но такую важную ерунду. Но увидел лишь мысленным взором. На деле же Йемо не двинулся с места. Из его носа на губы упала капля тёмной крови, заставив плечи содрогнуться. Ансельмо смотрел перед собой и не мог поверить. Тот старик из видения, убийца мамы и папы стоит здесь перед ним. И он помнит его. Он ждал, что его найдут.

Дрожащие руки сами собой потянулись к мешочку с руной. Стерев кровь большим пальцем, монах бездумно провёл им по высеченным на шероховике бороздам. Ладони до боли стиснулись на грубом камне, и губы почти беззвучно прошептали:

— Айлилл Эар Алатор.

Казалось, ничего не произошло. И тут старик сделал несмелый шаг. Дряхлое тело качнуло, ещё и ещё. Со сдавленным хрипом палач сотрясся всем телом. Члены его невыносимо скрючило, на ввалившемся лице отразились нечеловеческие страдания. Так старика рвало на куски изнутри, пока одно его колено не коснулось пола, за ним второе, и наконец измученное тело бездыханно упало ничком.

Ансельмо крупно вздрогнул, увидев крадущуюся женщину в жутком наряде из чёрного оперения. Она с трудом подняла с пола длинный меч и с лязгом потащила его за собой.

— Ну и зачем ты убил его, сопляк? — отразился о стены церкви нежный голос, так напоминающий Лало.

— Он убийца моих родителей, — в бреду ответил парень.

— Кто, Йормундур? — Морригу озадаченно наклонила голову, остановившись над трупом.

В груди у Йемо защемило без видимой причины. Он не понимал, где находится, кто перед ним, а теперь и то, что с ним произошло минуту назад.

— Что? Этот старик не Йорм! Йорму лет двадцать шесть, я его трэлл, и мы с ним… — юноша снова вздрогнул, но уже от упавшей слезы. — Друзья.

Ансельмо отпихнул в сторону шут, который, подбежав к Бресу, обрушился на колени. Как только пальцы нащупали пульс на запястье, карлик потянул молодца за руки и легко перекинул его себе через плечи:

— Троица не простит тебе то, что ты сделала с их драгоценным мальчиком, тварь.

— Я отняла Махуна так же, как он когда-то отнял моего Нуаду. — равнодушно бросила богиня.

С этим шут и Брес бесследно исчезли. Поднявшая меч Морригу встала над Йормундуром, так что его тело оказалось между её ног.

— Пожалуйста, — под монахом подкосились ноги, и он неуклюже шлёпнулся о плиты. — Пожалуйста, скажи, что это не он. Скажи мне, где Йорм.

Не слушая слёзного лепета, женщина молча намотала длинную седую прядь на кулак, и меч в её руке сделал широкий чистый замах. На пол брызнула длинная дорожка крови. Голова откатилась от мёртвого тела, как спелый арбуз. Морригу переступила через то, что когда-то было её избранником, нога беззастенчиво опустилась куда-то на затылок, и выскочившие когти прочно вцепились в белые волосы.

— Возвращайся на Хильдаланд, когда будешь готов. — Морригу отвела пронзительный взгляд от чужих зарёванных глаз, и крылья оторвали её от земли вместе с головой Йормундура.

Под стенами донжона стража Кэшела увидела, как огромная птица, выбившая окно, устремилась из замка куда-то за облака. К этому времени таран пробил тяжёлый засов на дверях, и в часовню, где вовсю трещало беснующееся пламя, ворвалась толпа солдат. К их удивлению, с двумя трупами в башне нашёлся лишь заливающийся слезами паренёк-перегрин. В этот час во всей крепости творилось что-то невообразимое. В лагере у подножья утёса люди Дал Кайс глазели и тыкали пальцем в высочайшую башню цитадели, на вершине которой разожгли сигнальный огонь. Поговаривали, что командиры вот-вот поведут ободрившееся войско на приступ. И была в этих слухах доля правды, ведь со стороны Киллало к долине уже стремительно приближалось подкрепление нового риага Дал Кайс и его верных соратников.

Больше книг на сайте — Knigoed.net