Но юноша уж не заметил, как его беспокойные глаза сначала затянулись пеленой, а потом и вовсе закрылись. Он ещё слышал, как трещал догорающий камин, как мыши скреблись где-то за стеной и как рядом тяжело дышал великан. Ян медленно и незаметно для себя погрузился в сон.

За утро Ян не произнёс ни единого слова, ни разу не поднял глаза на Таситурна и даже не оторвал их от пола. Даже когда они поели, собрались и снова пошли во дворец, по пути великан то и дело таскал Яна за руку, убирая с дороги, чтобы он не натыкался на прохожих. Тревога овладевала Таситурном, когда он смотрел на юношу.

Когда странники подошли к порогу дворца ранним утром, на маленькой площади было ещё пустынно. Там их встретил Немо, неизменно сидевший на ступеньках лестницы. Путники приблизились к нему, и человек в пальто поднял голову, невольно столкнувшись с Яном взглядами. Бездонные, как всепоглощающая пучина глаза на мгновение замерли. В его неестественно широких расслабленных зрачках странник не мог разглядеть никакого выражения, и это его поразило. В них не отражалось абсолютно ничего: они блестели как кромка воды и были будто заслонены невидимой стеной, ограждавшей седого человека от этого мира. Но где-то там, внутри них, теплился огонь. Разумный и живой.

— Я позову её, — оборвал его размышления Немо, встав, развернувшись и побежав по ступенькам вверх.

Ян протёр глаза, тряхнув головой. Он будто очнулся ото сна, подняв голову и сопроводив взглядом седого.

Вскоре возле арки показалась фигура Немо, и он взмахнул рукой, призвав путников. Они переглянулись и побежали наверх, где их уже ждала Виктория. Её лицо было намного свежее, чем раньше, нос снова гордо поднят вверх, а руки лежали на поясе. На женщине висела старая посеревшая рубаха и мешковатые штаны, будто она только что вернулась с поля. Но осуждать её за небрежность Ян, конечно же, не стал.

— Доброе утро! — крикнула она им ещё издалека необычайно оживлённо.

— Доброе, — ответил ей юноша, поднявшись по ступенькам.

— У меня для вас новости. Я подумала. Неправильно отправлять вас на передовую. Да и тем более, там пока затишье, чему я рада! Мерзкие бесы поджали хвосты и забились в свои подземелья, увидев, что мы тоже на что-то способны! — говорила она, смотря вверх гордыми глазами и всё больше повышая голос.

— Да, да. Так что вы хотели?

Рыцарь опустила лицо, с прищуром взглянув на Яна. После этого она снова положила руки на пояс, поморщившись, насупив брови и поджав нижнюю губу.

— Я хочу, чтобы вы сходили в академию, — тихо и многозначительно проговорила она, смотря недовольными глазами куда-то вдаль. Ян обернулся и понял, что её взгляд был устремлён на высокую башню в другом конце города, надменно возвышающуюся над остальным миром.

— Почему так мрачно? — опрометчиво спросил Ян, чтобы проявить участие, взглянув на неё сонными глазами.

Виктория лишь ещё сильнее сжала губы, и её веки неприятно дёрнулись.

— Я не знаю места, где обитали бы ещё более мерзкие, самодовольные, жадные, ничтожные… — говорила она отрывисто, недовольно качая головой и опустив злобные глаза в пол, — и жалкие дряхлые маги! — воскликнула она вдруг, сжав кулаки и задёргав руками. — Я просто словами не могу описать, насколько они мне противны! У меня просто в голове не вмещается их логика! Треклятые старикашки ни под каким предлогом не хотят помогать нам с маллумалами! У нас уже давно проблемы с ними, и я боялась, что начнись война — они просто отвернуться от людей со своим "Это вне нашей компетенции"! Чтоб их сук…

— Стойте, — смело оборвал всплеск гнева Ян, — На всё должны быть причины.

Виктория поморщилась, разведя руками.

— Ну есть причины, может и есть! Но они не настолько критичны, чтобы обрывать все связи!

— Какие?

Леди сложила руки, выставив ногу вперёд и закатав глаза.

— Мы, видите ли, отказались дать им силы на защиту академии. Нет, ну скажите мне, какая к чёрту охрана, когда эта академия битком набита магами, причём далеко не самыми слабыми? Да какой полоумный решится лезть туда?

— Если они требовали, значит кто-нибудь да решился. Ладно, вы хотите, чтобы мы договорились?

— Да, хочу. Я и не надеюсь, что у вас получится, но, может, что нибудь принесёте. Хоть что нибудь!

— Так и быть, мы сходим туда.

— Идите, идите.

Виктория судорожно вытерла сморщенное гневное лицо ладонью, проворчав что-то и пихнув Немо в плечо. Седой мгновенно сделал шаг в сторону, услужливо развернувшись к ней лицом. Женщина кивнула головой и быстро зашагала в глубь дворца. Немо пошёл за ней, ступая нога в ногу и смотря ей в затылок. Ян сопроводил их взглядом, вздохнув и покачав головой.

Странники спустились по ступенькам и пошли в академию, минуя широкие пыльные улицы одна за другой. Город понемногу просыпался, и хрустальное солнце уже поднималось в небо, начиная пригревать. Неприятные мысли постепенно покинули голову Яна, и он ощутил долгожданное спокойствие и облегчение.

Вскоре они пришли к академии. Она находилась в западной части города, немного ниже рынка. Высокая серая башня с аккуратной приплюснутой крышей-грибом, покрытой красной черепицей, была видна из любой точки города, потому найти её не составляло труда. В её бойницах постоянно мелькали разные тени и фигуры. Пахучие липы создавали тень, охлаждая аккуратный круглый дворик академии. По аллее сновали молодые люди в разной одежде: от мешковатых рубах до богатых кафтанов. В самом центре площади, покрытой липами и низкой стриженной травой, располагалось длинное серое здание с высокими застеклёнными окнами. Огромные деревянные двери были распахнуты, и внутри виднелся обширный холл, скрытый полутенью. Возле них стояли две большие статуи на пьедесталах, изображавших юношу и девушку, державших факел над вратами. Двор академии был огорожен огромным толстым кирпичным забором.

Когда путники подошли к воротам, никто не остановил их. Они свободно вошли, двинувшись к зданию академии. Люди, бежавшие на первое занятие, испуганно оглядывались на хорда с мешком на голове, плетущегося за рыжим диковатым юношей, уткнувшим взгляд в землю.

Лишь только странники приблизились к дверям академии, по всей округе разнёсся громкий звон. Тут же из холла появились двое человек в красной форме и принялись спешно закрывать вход. Огромные двери со скрипом начали сдвигаться: люди в униформе пыхтели, толкая их изо всех сил, а ученики с воплями и криками толкались и пытались в них протиснуться. Двор мгновенно наполнился шумом и гулом десятков взволнованных голосов. Тут же из холла к ним выбежал человек в красном длинном облачении с золотым поясом и стал поперёк толпы, расставив руки и заорав изо всех сил.

— Ага, что, обормоты?! Что, как двери закрываем, так сразу спешить начали?! Будете знать, как на занятия опаздывать! А ну пошли вон, тунеядцы! Вон!

Человек толкался и кричал, стоя поперёк входа, но никак не мог совладать с толпой. Ученики ломились в академию, не давая работникам закрыть двери, подгоняемые оглушительным звоном, оповещающим о начале занятий. Путники тем времеем стояли поодаль, стараясь не попасть в эту толчею, чтобы не быть задавленными. Наконец, когда тем двоим на помощь подоспело ещё несколько человек, они всё же закрыли двери с грохотом. Толпа гудела, стоя перед ними и тарабаня по дереву кулаками.

— Я за что деньги отвалил, а?

— Совсем охренели со своей дисциплиной, старикашки! — раздавались из общего гомона недовольные возгласы.

Вдруг один из учеников присел, создав вокруг себя порыв ветра и оттолкнув от себя остальных. Воздух закрутился вокруг него, со свистом подхватив и подняв вверх. Парень улыбнулся, оскалил белые зубы и помахал стоящим внизу.

— Счастливо оставаться!

Он взлетел в небо и заскочил в бойницу башни, скрывшись в ней.

— Ах ты падла! — заорал кто-то.

За этим парнем в воздух стали подниматься и другие ученики один за другим. С десяток таких же заскочило в окна башни, оставив толпу во дворе.