Ян промолчал.

— После его смерти они остались без доминуса, без твёрдой руки, которая наставляла бы их на путь истинный. Для них это религия, называемая в миру маллумальством. Без повелителя бесы просто занимались бы грабежами, убийствами и разрушениями, как подобает нечисти. Но я решил взять на себя ответственность.

— И вы стали их повелителем?

— Да. Я забрал их сюда, в Лирдон, и поселился с ними в катакомбах…

— Подождите, но ведь они живут там уже несметное количество лет, — перебил Ян, стараясь изобличить Гензеля. Его жестокие глаза смотрели прямо на него из тени. Но владыка не ответил путнику, потупив взгляд.

— Хорошо, а кто выколол всем им глаза? Кто обратил их в личей? — снова бросил в него Ян.

И снова молчание. Видимо, Гензель не находил слов, чтобы соврать, потому просто молчал. Так думал Ян в ту минуту. Вскоре гость растерянно продолжил.

— Но недавно с ними что-то произошло. Бесы перестали слушаться и выгнали меня. Они сказали, что им больше не нужен повелитель.

— Поэтому они сейчас вышли на поверхность?

— Да. Я даже не знаю, чего они хотят и на что они способны. Я сильно не вмешивался в их жизнь, возможно, они накопили огромную силу. Нужно остановить их. Друзья…

Ян снова поднял глаза на гостя, пытливо смотря на него вместе с Таситурном.

— Вы поможете мне остановить их?

— Поможем, — сказал юноша с недоверием. Но Гензель не заметил этого в его скованном выражении и монотонном голосе.

— Спасибо, спасибо вам! — радостно воскликнул он. — Мне нужно идти. Я ещё разыщу вас, мы встретимся! Нужно действовать как можно быстрее, пока они не натворили слишком много!

— Да, ступайте пока, ступайте.

Путники выпроводили гостя, смотря ему вслед, пока он тяжело шагал по дороге, переваливаясь из стороны в сторону и пыхтя. Ян взглянул на Таситурна исподлобья.

— Таситурн, ты веришь ему? Насчёт маллумалов?

Гигант ничего не ответил, лишь развернулся и пошёл на кухню. Ян постоял на пороге в раздумьях некоторое время, но вскоре хлопнул дверью и пошёл за ним.

День закончился без иных происшествий в напряжённом и беспокойном молчании. Таситурн то и дело посматривал на Яна, стараясь не выдать своё волнение за него. Юноша весь вечер не поднимал свои дикие круглые глаза, цепляясь ими за первую попавшуюся вещь и подолгу смотря на неё в мучительных раздумьях, совершенно не шевелясь…

Однако на следующее утро Ян встал в немного лучшем расположении духа. Конечно, его опустошённое лицо нельзя было назвать хорошим настроением, но это, всё же, было лучше. Когда он рано, с первыми лучами солнца, вышел из комнаты и пролетел словно призрак мимо Таситурна, сидевшего в кресле в зале, гигант сразу же обратил внимание на его печальное и раздражённое выражение. Ян покрутился возле камина, посидел в кресле, смахнул паутину со столика и, наконец, подошёл к окну, оперевшись на подоконник и опустив голову.

— Таситурн, а что, если я солгал? Что если Анна умерла не счастливой?

Гигант ударил кулаком о подлокотник кресла и замычал с досадой.

— Ладно, ладно. Извини. Я… — юноша оборвал предложение и уставился в мутное окно. — Нужно убраться здесь. Дышать тяжело от этой пыли…

Таситурн утвердительно кивнул и снова расплылся в кресле. Ян развернулся и пошёл на кухню, слегка толкнув его в плечо.

— Пошли поедим и во дворец.

Великан вопросительно поднял на него глаза.

— Виктория нас звала, помнишь?

— Хм-м… — фыркнул Таситурн.

— Что? Думаешь, рано? Ничего, мы не будем спешить. Пошли.

Около девяти утра странники пришли на площадь, где уже сновали солдаты и рыцари, поднимая остальных и начиная привычную каждодневную суету. Повозки уже выезжали из-за дворца, становясь в колонну. Путники стали посреди всего этого действа, угрюмо водя глазами вокруг. Вскоре их внимание приковала фигура в пальто, спускавшаяся по ступенькам дворца.

Немо подошёл к ним, вскинул голову и сразу же пронзил Яна своим выразительным и вместе с тем безразличным взглядом.

— Виктория уже идёт, — бросил он коротко.

Ян не ответил Немо, лишь мельком взглянув на него из учтивости и отвернувшись. Все вопросы к герою пропали, и юноше больше не был интересен этот странный седой человек. А Немо, напротив, почему-то впился в него взглядом, даже не думая его отводить. Они стояли так довольно долго, и Ян начал чувствовать это, всё сильнее сжимая губы.

— Что смотрите? — резко вскинул голову он.

Немо молча отвернулся. К этому времени со ступенек уже спустилась глава рыцарей в полном облачении: блестящих изящных латах и атласном синем плаще. На её ребристом нагруднике красовалась защёлка с большим искусственным бутоном голубой розы и красной лентой. Замешательство, в котором, как Яну показалось, она пребывала вчера, сменилось на хмурое, даже злобное выражение. Её лицо выглядело очень устало и помято, а глаза воспалены, будто она не спала всю ночь. Женщина стала перед странниками и опустила руки в гибких перчатках на пояс, выставив вперёд ногу.

— Так, вы пришли? Идём.

— Куда идём? — спросил Ян.

Но Виктория не ответила ему, зашагав к колонне. Путники нерешительно пошли за ней. Возле первой, главной повозки леди остановилась, крикнув что-то недалеко стоявшему рыцарю. Тот хлопнул себя по груди, буркнул что-то в ответ и убежал в конец колонны.

— Что вы хотели? — снова обратился Ян к Виктории, пытаясь выпытать из неё хоть что-то.

— Поедете с нами на захват.

— Какой захват?

— Такой! — неожиданно рявкнула она, сжав кулаки, отчего Ян даже попятился.

Её нижняя челюсть дрогнула, и она глубоко вдохнула, закатав глаза.

— На захват шестого магниссы. От которого вы помогли отбиться на рынке.

— Но ведь мы пока не собирались помогать вам, — серьёзно сказал юноша, оправившись.

— То есть, вы собираетесь отказаться? — едко прищурилась Виктория.

Путники переглянулись, и Ян схватил Таситурна за руку, потянув от повозок в сторону улицы. Виктория долго стояла, смотря им в след и поджав губы. Наконец, она раздражённо, будто нехотя окликнула их:

— Нам нужны любые люди!

Но странники даже не обернулись.

— Пожалуйста? — саркастически скривилась рыцарь.

Ян обернулся, бросив Таситурна и широкими шагами подбежав к Виктории, раздражённо взмахнув рукой.

— Почему мы? На нас что, свет клином сошёлся!?

— Потому что солдаты нихрена не могут сделать *баным чертям! — закричала на него вдруг Виктория.

В её глазном яблоке лопнул сосуд, растёкшись сеткой, лицо покрылось пятнами, а на висках выступили бьющиеся жилы. Лицо женщины исказила жуткая перекошенная гримаса, и веко судорожно забилось. Она замолчала, быстро сдавленно дыша и смотря в землю. Солдаты вокруг замерли и уставились на неё, однако вскоре продолжили свои дела. Виктория отдышалась и продолжила слабым, замученным голосом, приложив пальцы ко лбу.

— Вы на рынке избавились от голема. Я не знаю как. Но такие, как вы, нам точно понадобятся, и от этого зависит мир в городе. А ты собираешься просто уйти? Ты думаешь, кому ты отказываешь, ты что, совсем охренел!?…

Ян не стал ждать и спокойно перебил её.

— Мы согласны.

Виктория окинула его взглядом, развернулась и запрыгнула в повозку.

— Тогда вперёд, — указала рукой она.

Таситурн и Ян забрались в телегу за ней, и колонна двинулась по пыльной улице в сторону от площади.

Пока колонна двигалась по улицам, Виктория сидела спиной к путникам, но вскоре развернулась и начала говорить ни с того ни с сего. Странники обратили внимание на её красные отёкшие глаза, которые она всё время тёрла, сняв перчатку.

— Маллумалы выходят на поверхность в четырёх основных местах. Они всегда заделывают за собой проходы и лазы, чтобы не допустить погони. Всё это делает шестой магнисса…

— А что значит "магнисса"? — перебил Ян, пытаясь вычленить из её слов действительно полезную информацию.