— Сразу бы так. А то развёл тут, не пойми, что, — я направился к двери. — Отбрось пока что все плохие мысли. Конец света ещё не приближается.

— Умеешь успокоить, ничего не скажешь.

— Скоро увидимся.

— Жду не дождусь. Дверь, главное, закрой, а то дует.

— От воспаления лёгких не умрёшь, — ответил ему, но дверь прикрыл.

Прежде чем покинуть дом, я взял сумку из гостиной, отнёс её в подвал, и, уходя, запечатал помещение заклинанием, которое исключало любые проникновения. Родогарн теперь точно никаким образом сюда не зайдёт и не найдёт рисунок. Такая опасная вещь в руках колдуна может нанести непоправимый вред миру, даже если он просто посмотрит на лист и запомнит местоположение линий и знаков. Хотя я безоговорочно верю другу, что он по своей воле никогда не использует специально что-то подобное во зло, но… это же Гарн. Он и вправду ночью во сне может пробурчать одно слово, после которого на утро начнётся война. Утрирую, конечно, но доля правды в этом есть.

Удостоверившись в правильности действия заклинания, я со спокойной душой, насколько это было вообще возможно сейчас, открыл портал в Сэльвирду. Эта захудалая деревенька в полной мере оправдала все мои ожидания. Потому что с тех пор, как я здесь был в последний раз, совершенно ничего не изменилось. На мой взгляд, стало только хуже.

Как только я сделал первый вздох, дыхание спёрло от резкого, устойчивого и тошнотворного запаха свежего навоза. Вонь была настолько сильной, что показалось, будто кучу испражнений сунули прямо под нос. Я даже поспешил убедиться, не наступил ли подошвой в одну из лепёшек, которые так любят оставлять регарны, д’рахоры и другие животные. Мне повезло: я избежал столь неприятной ситуации. Тут не выгребали мусор со времён последней войны? Отвратительно…

Думать о том, чтобы надеть свою обувь хоть ещё раз, я перестал сразу же, как только через несколько метров ботинки погрязли в рыхлой, влажной земле, в которую, как пить дать, был так же вмешан навоз. И этот кошмар был везде, куда падал глаз.

От созерцания мерзостного пейзажа меня отвлекли далёкие удары молота. Неужели в этом богами забытом месте ещё что-то производят? Чудеса, да и только. Я решил пойти на звук, так как ни одной живой души в поле зрения не наблюдалось. А спросить хоть у кого-то о местонахождении тифлинга не помешало бы.

Я зашёл в длинный, неширокий проулок, где землю закрывал слой мусора и грязи. Вонь начинала резать глаза. Но я был уверен, что этим путём сокращу дорогу.

Вдруг будто седьмое чувство заставило меня посмотреть вверх. Заметив движение у окна на втором этаже обшарпанного дома, находящегося справа, я вовремя решил сделать несколько шагов назад. Через секунду из открытого окна на землю вылились помои и растеклись до противоположного здания.

В проем выглянул мужчина лет пятидесяти с пушистыми усами.

— Какие демоны тебя сюда занесли?! А ну проваливай! — возмущённо рявкнул он.

— Моё личное дело, где и когда ходить, уважаемый. Убедительно советую в следующий раз смотреть, куда… или на чью голову вы выкидываете свой мусор. Хорошего дня, — сказал я как можно вежливее, подавляя огромное желание подвесить хама за его же подштанники на оленьих рогах.

— Куда захочется, туда и буду выкидывать! Иди куда шёл. Иначе возьму сейчас свою метлу, выйду и задам тебе!

Странные нынче люди. Угрожают, мнят из себя великих, могучих воинов. Но стоит им увидеть малейшую зелёную искру, срывающуюся с кончиков моих пальцев, сразу прижимают распушённый хвост. Иногда от этого даже скучно.

Из проулка я попал, по-видимому, на площадь, потому что только здесь за всё время исканий, наконец, увидел высокого молодого человека с молотом в руке. Он стоял на палящем солнце и выковывал короткий меч, обливаясь потом. Его рубаха, рукава которой он закатал чуть ли не до плеч, была мокрой.

Рядом стояла лавка с обветренными кусками мяса, имеющими странный сероватый оттенок. Над ними летали насекомые, садились сверху, устраивали бои за территорию и вообще жили полной жизнью. Никто им в этом не мешал.

К стойке подошла белокурая женщина в длинном выцветшем платье, имевшем когда-то красный цвет. Оно было на два, если не на три размера велико обладательнице.

— Мама, я хочу куф-фать, — к ней подбежала девочка лет четырёх от роду и взяла за руку.

— Сейчас купим продуктов и пойдём готовить. Как раз и папа наш подойдёт к тому времени, — она погладила дочь по голове. — Где же продавец?

Пока покупательница выбирала кусок мяса, я заметил, как из-за угла вышел мужчина с засаленными чёрными волосами, свисающими до ушей. По дороге к своему рабочему месту он застёгивал ширинку на синих брюках и заправлял в них поношенную белую рубашку, ставшую скорее желтоватой от многочисленных пятен жира.

— Чего изволите, милая красавица? — спросил он, подмигнув женщине, и принялся смахивать с товара налипших насекомых. — Выбирайте. У меня всё свежее…

Дальше я старался не слушать наглую ложь и направился к кузнецу. Когда я подошёл, он как раз отложил молот, взял с земли кувшин воды, сделал пару глотков и вылил остаток на свои тёмно-русые волосы, завязанные в хвост.

— Пекло, как в Д’Раккхесе! Ещё утро, а уже работать невозможно. Что же будет в полдень…

— Металл расплавится, не меньше, — сказал я, рассматривая несколько мечей. К лёгкому удивлению, они выглядели не так уж плохо. Этот мастер мог бы работать в городе, зарабатывая нормальные деньги, а не просиживать свою жизнь здесь. Жаль…

— Полностью согласен! — неожиданно он от всей души засмеялся. А когда закончил, взял в руки одну из трёх сабель, лежащих на небольшом столе, и стал проверять её баланс. — Простите, — он перевёл дыхание. — Я чем-то могу вам помочь?

— Мой вопрос не имеет отношения к оружию и прозвучит весьма странно. Есть информация, что в Сэльвирде проживает один тифлинг. Мне необходимо его найти. И я надеялся, что, возможно, вы поможете.

— Тифлинг… это имя или раса? — задумался мужчина, положив лезвие сабли на плечо. — А-а, вот мне солнце мозг зажарило! Тифлинг — это же полудемон. Точно! Да, живёт у нас тут такой. Зачем он сдался тебе? Мы стараемся с ним пересекаться как можно реже.

— У меня к нему дело.

— Кто-то дорогу перешёл? Люди… и не только люди ищут Аргондариона только для найма. Он за плату избавляется от их недоброжелателей. Редко, конечно. В основном, он выслеживает всяких тварей. Василисков там, мантикор. Охотится на животных, меха продаёт. Разве только что чучел не делает. Не любит это занятие, жуть, как.

Я задумался. Аргондарион, значит… Как же мне нравятся открытые, душевные личности. Всё расскажут первому встречному.

— Так как бы мне с ним встретиться? Если вас не затруднит, подскажите.

— Коли ты не шутишь, помогу. По той улице, — он указал направо, где между домов виднелся довольно широкий проход, — иди прямо до церкви. Затем сверни налево. Там увидишь чистильщика обуви. Рядом с местом, где он сидит, будет арка. Пройдёшь в неё и попадёшь в квартал наёмников. Дальше думай сам, как искать своего тифлинга. Никто из здешних жителей туда носа не сует.

Просто напасть. Мне ещё по всей деревне нужно таскаться за ним. Всё ясно. День снова не удался.

— Спасибо, что помогли, — я направился в указанном направлении.

— Ты, это, осторожнее там! — крикнул мне вдогонку мужчина.

Сэльвирда оказалась чуть больше, чем я думал. Прогулка до квартала наёмников заняла примерно пятнадцать минут. Всё было в точности так, как рассказал кузнец. Я увидел чистильщика обуви, оказавшегося белобородым гномом, одетым в недорогой светло-пурпурный костюм из тонкой ткани. Он обслуживал клиента — молодого орка в просторной льняной рубахе и чёрных штанах. Его тонкая длинная коса спускалась от затылка к груди. Остальные волосы были выбриты.

Как только я ступил на территорию квартала наёмников, чувство, что за мной следят, наступившее почти сразу же, как я прибыл в деревню, усилилось. И я догадывался, кому мог быть так интересен. Может, эта рыбка сама приплывёт? Проверим…