И вот однажды я проснулся. Поначалу я даже не понял, что произошло и почему гарм не встает, раз открыл глаза. А потом до меня дошло, что отныне я в этом теле один. Куда делась душа или сознание моего носителя, я не знаю. Просто я ясно понял, что больше внутри этого куска мяса с костями нет никого кроме меня.

И то, что я стал полноценным владельцем, ощущал весьма сильно. Я раньше думал, что у гарма отличное зрение. А сейчас я понимал, что был слегка слеповат. Сейчас я видел каждую трещинку и паутинку в пещере, хотя тут и царила полная темнота.

Слух тоже усилился. Я мог спокойно выбирать, кого и что послушать. Я слышал, как где-то вдалеке осыпались камни. Слышал голоса и понимал, что они чуть ли не на улице. Слышал тихий шорох, словно от десятков мохнатых лап, скребущих по камню.

Запахи… Не будем сейчас об этом. Скажу только, что воняло в пещере так, будто тут лежали не гармы, а поеденные червями трупы.

Пошевелившись, я не торопился вставать, пребывая пока что в легком недоумении. Через мгновение вдалеке прозвучал гонг, оповещающий, что пора вставать и работать. Решив, что валяться не дело, я подскочил, да так резво, что едва до потолка не подпрыгнул. Гармы поглядели на меня с недоумением, но быстро потеряли интерес. Я же понял, что это тело, несмотря на общую несуразность и уродство, весьма сильное, гибкое и ненормально прыгучее.

Схватив кирку, я постарался действовать медленнее, чтобы не привлекать к себе слишком много внимания. Одно я знал точно — такое для гармов не нормально. До этого гарм ничего подобного не вытворял. Такое ощущение, что мое вселение сняло какие-то запреты в мозгу. Придется разбираться еще и с этим. Что ж, ничего не поделаешь. Главное — не привлекать пока внимания, узнать, что там с младенцами, а потом можно будет и уйти отсюда. Жить всю жизнь такой вот жизнью мне совершенно не хотелось, но и уйти без ответов я не мог. Так что терпим, узнаем, а потом уходим так быстро, как только можно. План минимум составлен, пора выполнять.

Пошатавшись по равнине, я закинул кирку на плечо и пошел в сторону леса. Нет, я не надеялся поймать там что-нибудь, но и есть тухлое мясо, которое гармам раздают в обмен на зеленые камни, я не очень-то хотел. Я, конечно, попытаюсь отстраниться, так как с голоду умереть не очень хочется, но нужно поискать альтернативный источник питания. Я знаю, что гармы едят всё, что им попадется на пути, предпочитают мясо, но могут сжевать и древесную кору, если дело совсем худо.

Я рассчитывал, что мне хватит пару дней, чтобы разузнать что-нибудь о детях гармов, а потом можно будет с чистой совестью покинуть эту гору, отправившись куда-нибудь подальше. Всё-таки Ивуалу совершенно не изучен. Кирку я, пожалуй, оставлю себе, будет вместо оружия. А еще надо будет в спокойной обстановке посмотреть, что там у меня с магией.

До того, как тело стало моим, я ее вообще не ощущал, а сейчас, невольно прислушиваясь к себе, чувствую что-то такое неясное. Не хотелось бы потерять ее совсем.

Поначалу шел спокойно, потом решил, что нужно проверить возможности тела. Уже хотел побежать, но резко остановился. Кто знает, могут ли жрецы наблюдать за своими рабами или нет. Побегу сейчас, покажу свои способности, а при возвращении окажусь в ловушке. Конечно, вполне возможно, что это всего лишь мои догадки и жрецы как-то по-иному управляют этим стадом гармов, но перестраховка не помешает.

Перед тем, как войти в лес, поглядел на гору, замечая чуть сбоку вдалеке еще одну. И с другой стороны. Значит, эта гора тут не единственная. Запоминать свою гору не было нужды, так как остальные находили всё-таки весьма далековато.

Когда вошел под кроны деревьев, остановился, прислушиваясь к себе. Никакой усталости не было и в помине. Правда, тело чесалось нещадно, даже отстраняясь от этого, я иной раз дергал то рукой, то ногой и скрежетал зубами.

Подняв руки, поглядел на струпья, похожие на нечто среднее между лишаем и толстой омертвевшей кожей. Сдается мне, что чешется у меня как раз вот это.

Зайдя чуть в лес, присел на трухлявый пень, и попытался сковырнуть непонятный нарост на теле. На удивление он поддался, отвалившись. Под ним обнаружилась розоватая молодая кожа с несколькими дырочками, из которых сочилась прозрачная жидкость. Нахмурился. Это мне совершенно не нравилось. Подняв сковырнутый нарост, перевернул его и стиснул зубы, чтобы не выругаться от омерзения. Судя по всему, эти коросты были какими-то паразитами. Те дырки в моей коже, проделали тонкие усики, которые сейчас активно так шевелились. Аккуратно разломив «нарост» я только еще больше уверился, что это живые существа. Отбросив от себя мерзость, попытался выбросить из головы то, что у меня сейчас все тело в этих «наростах». Получалось плохо. Мне казалось, что я ощущаю, как они шевелят своими усиками у меня под кожей, высасывая жидкости. Я раньше считал гармов мерзкими, но сейчас это мнение только укрепилось.

Постаравшись убедить себя, что, если я удалю все «наросты», то это вызовет подозрения и все может закончиться для меня плохо, я встал с пня и принялся оглядываться.

Лес выглядел внушительно. Высокие деревья, с толстыми, вековыми стволами, напоминали сосны. Стояли они друг от друга далеко, поэтому в просветах росли лиственные деревья, высотой заметно уступая исполинам. Встречались места, где росла различная трава. Куча пожухлой листвы вперемешку с иголками, поваленные старые деревья и всякие кусты. В общем, вполне нормальный такой смешанный лес, если не обращать внимания на высоту «сосен».

Побродив немного, учуял воду. Именно учуял. Просто в какой-то момент ощутил прикосновение прохладного воздуха, а потом запахло рекой. У водоемов особенный запах.

Шум в лесу стоял сильный, но мне пока что удавалось приглушить его, иначе только от шороха листвы можно было оглохнуть. Иногда среди однообразного шума выделялся какой-нибудь новый звук, и тогда мое внимание само по себе концентрировалось на нем, словно пыталось опознать. Часто получалось.

Обладать подобным слухом, зрением и чутьем, оказалось весьма полезно. Только ради этого можно было пока что смириться со всем остальным. Потом с этим телом нужно будет что-то делать. Мне как-то не хотелось всю жизнь спариваться с самками гармов, а человеческая женщина посмотрит на меня только в том случае, если она дикая извращенка. И пусть жениться я пока не собирался, но отказываться от секса не хотелось. А с моей нынешней внешностью о подобном можно было забыть.

На этих мыслях я себя одернул. Тут выжить бы для начала, а потом уже размышлять о женщинах. К тому же я сейчас на Ивуалу, а это как бы мир гармов. А выбраться из этого мира можно только с помощью магии. Мысли снова вернулись к тому, что нужно как можно скорее разобраться с этим вопросом, но в этот момент я вышел к реке.

Повертев головой, пришел к выводу, что река самая обычная. Не слишком широкая и глубокая, если будет желание, ее вполне можно перейти. Подойдя ближе, заглянул в воду и подавил желание отшатнуться. Я и раньше знал, что вряд ли буду красавцем, но, кажется, этот гарм был уродом даже среди своих соплеменников.

Правда, было кое-что, что меня зацепило. Глаза. Они немного отличались от привычных глаз-жуков. Если рассматривать глаза гармов вблизи, то можно было понять, что они состоят из сплошной черноты. Можно сказать, глаза гармов — один сплошной зрачок. У меня же они имели вполне себе человеческое строение, и размер их был чуть больше положенного. Было ли так до моего вселения или же это результат вмешательства моей сущности — не ясно. Узнать я все равно ни у кого не смогу, значит, надо понаблюдать — вдруг что-нибудь еще изменится.

Остальное было вполне себе уродливо. Громадные надбровные дуги, отсутствующий полностью нос, куча «наростов», как на голове и лице, так и на теле. Губы, их тоже почти не было, отчего желтые и кривые клыки, ничем не прикрытые, торчали в стороны. Кожа была темно-серой, и это тоже отличало его от остальных, ведь никакой зелени я не заметил. Вместо волос длинные кожистые трубки, заостренные на концах. В общем, тот еще красавец. Впрочем, если смотреть на тело, то можно выделить физическую силу, а еще вполне высокий рост, правда, до надсмотрщика далеко. По человеческим меркам, рост, я думаю, был приблизительно метр девяносто. Вполне неплохо, низкорослый сильдарийец, если забыть о внешности.