Показав, куда поставить ведро с рыбой, дед завис. Он как-то неловко покрутился, а потом показал мне рукой на стул. Я сел, не понимая толком, что ему от меня надо. Дед, между тем, запричитал что-то, засуетился. Вытащив небольшой сундук из-под кровати, он достал оттуда тарелку, ложку и кубок. Кажется, все это было серебряным. И откуда у него такое богатство? Быстро сполоснув все это, он стащил с печи котелок, накидал быстро мне в тарелку густого варева, и поставил передо мной.

Не понял. Я что, таким голодным выгляжу или что?

Дед даже не смотрел на меня. Он порылся снова в сундуке, достал нечто, замотанное в тряпки. Это оказался глиняный сосуд, похожий на бутылку. Суетливо открыв его, он наполнил кубок и пододвинул его ко мне. А потом уставился на меня, словно ожидая чего-то.

Чудак какой-то.

Что ж, раз угощают, то грех отказываться, надо уважить хозяина.

Взяв ложку, зачерпнул нечто среднее между кашей и супом, понюхал, и съел. Мне показалось, что дед даже выдохнул облегченно. Я глянул на него, но тот только провожал каждую ложку мне в рот, словно боялся, будто я есть не стану. Варево, кстати, было отличным, а главное, соленым! Как давно я ничего соленого не ел. Верно, с прошлой жизни.

Пододвинув к себе кубок, понюхал. По запаху вроде самое настоящее красное вино. Пригубил чуть, замечая, что дед снова засиял. Не отравил ли он меня? Хотя, с моим желудком, можно и ртуть пить, как воду, ничего не будет.

— Спасибо, — поблагодарил я снова на сильдарийском, когда закончил есть. Я бы еще поел, но просить не стал, мало ли. Судя по тому, какой шустрый дед, если по каким-то их правилам надо будет, то он сам предложит.

Все это время дед прижимал к себе бутылку, и когда я доел, он выдохнул и заулыбался, сверкая темно-карими глазами.

Я остался. Спешить мне было некуда, причем без знания местного языка так и вовсе выходить в люди не стоило.

У меня был уже опыт по изучениям языка, но в этот раз дело пошло быстрее. Даже не знаю, в чем причина, но слова запоминались быстро и навсегда.

Нахлебником в доме старика я не был. Спал в лесу, напрочь отказавшись ночевать в тесном доме. Постоянно охотился, так как мясо с солью — пища богов.

Деда звали Ухалтар. С возрастом я сильно не угадал, так как было ему почти семьсот лет. О своей семье он много рассказывал, но там было столько имен, что я даже не пытался все запомнить. Оказалось, он уже давно живет в лесу и больше не контактирует со своими близкими людьми. Причина? Его долгожительство. Он живет так давно, что все его дети и внуки давно умерли. За праправнуками и их детьми он присматривает издалека, не стремясь возвращаться в город. А живет он так долго, потому что полукровка. Кого с кем? Начну издалека.

Когда-то давно, в этом мире жил только один народ. Они были уверены, что до них был какой-то другой, но куда они все делись, Ухалтар не знал. От того народа остались только разрушенные города. Люди старались обходить их стороной, так как от городов веяло чем-то страшным и темным. Как обычно, в общем. Это, впрочем, не помешало людям полностью обчистить все, что они смогли найти.

Но однажды в мир пришли две иные расы. Они очень отличались от людей. Ростом, цветом кожи, глазами, статью, красотой. Расы непохожие и в то же время похожие друг на друга какое-то время держались вместе.

Одни из них имели длинные светлые волосы. Длина волос говорила о здоровье существа, его магической силе и знатности. Кожа молочно-белая. Глаза их имели все оттенки карего, начиная от желтых, заканчивая темно-карими, почти черными. Они умели искусно варить зелья и создавать артефакты. Понимали природу, уважали ее и выглядели мирными и дружелюбными. Они называли себя иллайри.

Другие полные их противоположности. Тоже высокие, стройные, с темно-серой кожей, хищными лицами и светлыми глазами. Волосы их были частью тел. В общем, они были именно такими, какие у меня. Эти существа имели вспыльчивый характер, все поголовно были воинами и сильными магами, способными взмахом руки уничтожить любую преграду. Звались они иллиатарами.

Что держало две разные расы вместе, неизвестно. Лишь в летописях сказано, что имели они некую слабость друг к другу, но в то же время совместных детей у них быть не могло. В тех же летописях рассказывается, что иллайри всегда лечили, создавали, а иллиатары воевали, охраняли своих светлых соседей от разных внешних бед мира.

Так было, пока они не покинули свой мир, которого сотрясали какие-то катастрофы и не пришли на Ивуалу. По какой-то причине иллайри смогли сохранить свой небольшой, но всё-таки дар. А вот с иллиатарами приключилась беда. Сначала иллайри пытались помочь, но потом стало понятно, что их темные товарищи никогда не смогут больше использовать магию. Было среди них лишь два иллиатара, которым энергия мира Ивуалу не причинила никакого вреда — Имай Валуату и Имай Малеаду. Два брата близнеца, они изначально обладали огромной силой, и здесь смогли перебороть странную напасть, сохранив свой дар. Они стали надеждой для всех иллиатар. Именно поэтому им даровался титул Имай, что означает примерно следующее — «сохранивший благословенный дар богов».

Но взгляды на жизнь у близнецов различались. Если Валуату ратовал за то, чтобы оставить иллайри и начать искать выход из ситуации, который позволит их народу вернуть себе дар, то Малеаду был категорически против того, чтобы оставлять иллайри.

Остальные иллиатары тоже не хотели оставлять светлых без своей защиты, но все-таки им не хотелось, чтобы светлые товарищи видели их немощность. Они попросили позаботиться об иллайри одного из Имай, и ушли за Валуату. Малеаду даром своим построил для светлой расы город на скале, укрыл его барьером, и через многие столетия, так и не дождавшись брата, умер, окруженный теми, кого не смог оставить наедине с незнакомым и вероятно враждебным миром.

Проходило время и иллайри с ужасом узнали, что сотворил со своим народом Валуату. Измененные не подпускали их к себе. Валуату и слышать ничего не хотел, но словно в память, все-таки не трогал тех, кого его народ испокон веков защищал и охранял.

Чуть позже иллайри наткнулись на местных людей. Оказалось, что между ними вполне может быть потомство. Иллайри, чтобы очистить кровь, иногда выбирали себе самых красивых людских девушек и роднились с ними. Иногда рождались слишком похожие на людей дети. Тогда им с их матерью предлагался выбор: остаться в городе или уйти к людям. Кто-то выбирал одно, кто-то другое. Мать Ухалтара ушла обратно к людям, забрав сына с собой.

Выросший среди людей Ухалтар всегда с восхищением относился к своим словно бы сказочным родственникам, но сам в городе на скале никогда не был. Истории эти он знал со слов своей матери.

Ухалтар говорил, что не мог поверить своим глазам, когда увидел чистого иллиатара, благословенного Идани. Он даже не понял, поначалу кто я такой, но потом вспомнил рассказы матери, и все встало на свои места. Я сразу же спросил, что означает это Идани, оказалось, что-то вроде мага. Раньше все иллиатары были Идани. А указывало на это необычные волосы. После того, как иллиатары потеряли свою магию, волосы их иссохли, а в измененном виде и вовсе стали напоминать нечто страшное и непонятное.

— Раньше, — рассказывал мне Ухалтар, — почти все ходили с такими косами. Редко какой иллиатар рождался без дара. Это были калеки, родственники о них старались не говорить. Такой великий народ погубил проклятый Валуату. Мать рассказывала, что иллайри до сих пор помнят своих темных защитников, надеясь, что они всё-таки сбросят гнет гнилой силы Валуату и вернутся к ним, — дед расстроенно махнул рукой.

Узнал я и то, что есть города по эту сторону гор и по ту. А город на скале находится именно с этой. Ухалтар знал это, поэтому в надежде встретить кого-нибудь из легендарного народа, поселился в этом лесу. Мать ему говорила, что город тот где-то поблизости, но, сколько бы его не искал Ухалтар — так и не нашел.

— И пусть я не видел иллайри, зато мне довелось увидеть иллиатара, — хмыкал Ухалтар, с какой-то гордостью смотря на меня, будто он не просто увидел меня, провел некоторое время и обучил языку, а словно приходится моим кровным дедом.