— Ох, дорогая, это было прекрасно! — торопливо заговорила она. — Наконец-то я смогла увидеть расцвет твоих способностей! Дух-хранитель, неужели… Такая сила…

Вероника ощутила, как Кайл вздрогнул и напрягся.

— Ты не возражаешь, если мы познакомимся поближе? — мадам Матиа подошла к Веронике и чуть склонилась, будто могла рассмотреть его лицо через ладони. — Мне кажется, мы где-то виделись…

«Нет, — послышался тихий голос Кайла. — Только не это».

Вероника метнула на него гневный взгляд, но он, конечно, не мог этого видеть. «Потом ты расскажешь мне всё», — потребовала она. Затем растянула губы в фальшивой улыбке.

— Может быть, в другой раз? Мы оба очень устали, и…

— Да, понимаю, — мадам Матиа закивала и сделала шаг назад. — Тогда я вас отпускаю. Безусловно, это высший балл.

— Спасибо, — Вероника кивнула.

Кайл растворился в воздухе, и сразу стало легче, глаза перестали светиться. Вероника поднялась на ноги, прошла мимо улыбающейся преподавательницы, помахала ей на прощание. Перешагнула через порог и прищурилась — над Священной землей сияло осеннее солнце. Как будто решило в честь окончания сессии расщедриться на тепло…

Вероника полной грудью вдохнула свежий воздух. Самой не верилось, что уже всё, но это была правда. Сессия кончилась. Наконец-то можно расслабиться.

— Не знаю, правду ли она сказала насчёт высшего балла, но уже то, что я хоть что-то сдала — тоже достижение, — преувеличенно бодро заговорила Вероника. — Спасибо, Кайл. Что бы ты там ни думал, ты — отличный хранитель.

В ответ послышался странный звук, как будто дух закашлялся или поперхнулся. Звук был настолько реальным, что Вероника невольно обернулась, чтобы убедиться, что Кайл не стоит за спиной.

«Никогда не говори обо мне так, — неожиданно твёрдо сказал он. — Ясно?»

Вероника продолжала улыбаться, хотя от былой радости и облегчения не осталось и следа.

— Эй, ты чего? — неуверенно спросила она.

«Потому что это не так», — буркнул дух.

— Но мне же виднее, ты…

«Не говори так. Точка».

Солнце скрылось за хмурыми тучами, подул прохладный ветер, растаяло мимолётное тепло. Вероника поёжилась, поплотнее закуталась в длинную фланелевую рубашку, заменявшую куртку. Неуверенно шагнула вперёд, направилась к женскому общежитию.

Кайл молчал. Загадок вокруг него с каждым днём становилось всё больше, уже голова шла кругом. Конечно, хотелось всё узнать, разгадать их все, но всё же…

Наверное, стоит иногда отступить и не быть слишком настойчивой. Особенно когда ты ощущаешь, как твой напарник поддерживает тебя в твоём решении — именно ощущаешь, в мыслях, как будто дух научился говорить без слов даже через телепатию.

Но я всё равно всё узнаю, пообещала себе Вероника так, чтобы дух её не услышал. Чего бы мне это не стоило.

***

— В общем, я понятия не имею, как со всем этим быть, — пожаловалась Вероника.

Она сидела напротив Джереми в углу любимого кафе-мороженого и потягивала свой любимый фруктовый чай — это было единственное место на весь Санктум, где его можно было заказать. Приятель бездумно смотрел в окно, на центральную городскую площадь, и перемешивал ложечкой мороженое. Шарики в его вазочке давно растаяли, превратившись в двухцветное месиво из шоколада и ванили. Вероника откинулась на спинку диванчика, обтянутого красной кожей, и тоже уставилась в окно.

— Значит, он пришёл во время экзамена, — задумчиво протянул Джереми.

— Угу, — отозвалась Вероника и снова сделала глоток чая. — Ещё подумал, что зря это сделал, потому что опасности не было. Вот что он за человек, а? Ну… то есть…

— А телепатия ответов не даёт?

— Не-а, — Вероника покачала головой. — Он научился скрывать мысли, ещё в самом начале. Я разве тебе не рассказывала?

— Быстро он всему учится, — рассеянно сказал Джереми.

В стороне послышался звон разбитого стекла, и они одновременно обернулись на звук. В центре кафе возле столика из тёмного дерева суетилась официантка в бежевом платье, рядом с ней стоял напуганный светловолосый парень. Было в нём что-то знакомое, и пару мгновений спустя Вероника вспомнила. Тот парень Алины, с которым она обнималась в день возвращения с задания.

А ведь уже тогда Кайл вёл себя странно, вдруг подумала Вероника. Ну ладно, не хочет разговаривать, ну хоть бы сказал об этом. А то спрятался ото всех, и даже от неё, хотя сам согласился стать её хранителем, никто его не заставлял. И кстати… чем ему похвала-то не понравилась?

— Хотела бы я знать, что творится у него в голове, — протянула Вероника и снова отпила чай. Тот начинал остывать.

Джереми пару мгновений наблюдал за тем, как официантка складывает осколки стекла в синий пластиковый совок, затем оглянулся на Веронику.

— А знаешь… кажется, у меня есть идея, — сказал приятель. Он будто очнулся от сна — глаза заблестели, на губах заиграла улыбка. — Конечно, толку от этого может не быть, но попытаться можно…

— Джей…

— Ни слова! — он вскочил со стула, раскрыл кожаную книжечку со счётом и вложил туда свою карту со стипендией. — Мне нужно кое с кем договориться, забери мою карту, ладно? Отдашь сегодня вечером.

— Вечером? — Вероника невольно поднялась с диванчика.

— Ага, — приятель кивнул, ему явно не терпелось убежать. — В десять вечера жду тебя около спортзала, там карту передашь.

— А не поздно?..

— Раньше не смогу, вечеринка — он развёл руками. Улыбнулся шире, и от его улыбки в сердце сразу потеплело. — Ну, не бойся ничего. Если всё получится, добьёшься ты ответа от своего духа.

— Но…

— Всё, я ушёл, — он махнул рукой и вылез из-за стола.

Вероника растерянно наблюдала, как Джереми вышел из кафе, как быстрым шагом пересёк площадь. Куда он шёл — не ясно, в той стороне находилась та часть города, которая не имела отношения ни к храму, ни к академии. Вероника опустилась на диванчик, посидела пару минут, затем решительно встала и направилась к кассе.

Дождаться вечера оказалось труднее, чем она думала. Вероника ни на чём не могла сосредоточиться, даже книги валились из рук. В конце концов она решила вздремнуть и, отправив соседкам сообщения с просьбой, чтобы её разбудили, растянулась на кровати.

Сон был странным. Как будто она окунулась в мир теней — всё вокруг было чёрным, тягучим, плавным, с редкими просветами. Казалось, можно было протянуть руку и коснуться этой тьмы, и Вероника уже собиралась это сделать, но не успела — услышала чей-то голос.

— Уходи.

Это был Кайл, она точно знала, его голос ни с чем не спутаешь — низкий, чуть хрипловатый.

— Не злись, дружище. У меня к тебе есть разговор.

А этот голос незнакомый. Будь он певческим, это был бы баритон, ясный, чистый. Вероника закрыла глаза и вслушалась в голоса.

— Не злись? — процедил Кайл. — Это всё, что ты можешь мне сказать? Ты меня уничтожил, и…

— У меня были причины, — оборвал его баритон. — Тебе не кажется, что наши дела плохи? Я…

— Не хочу ничего слышать. Исчезни.

Воцарилась тишина. Вероника приоткрыла глаза, но мир не изменился — всё тот же танец теней.

— Да, я намеренно утопил тебя, — снова послышался баритон. — Но не потому, что считаю тебя виноватым, или что-то вроде того. У меня есть план, как вернуть отца, и ты мне нужен.

— Я же сказал, не хочу ничего знать, — в голосе Кайла горел плохо скрываемый гнев.

— Если мы вернём отца, ты снова…

— Нет. Слишком поздно.

— Но отец…

— Хватит!

Черноту теней взрезало красное лезвие. Оно пронзило Веронику насквозь, и она машинально согнулась, коснувшись рукой груди, но ничего не почувствовала — ни раны, ни боли, ни хотя бы ожога.

— Жаль, — снова заговорил обладатель баритона, и в его голосе не слышалось ни капли жалости. — Держись там. Будет жаль, если ты так бесславно погибнешь.

— Я уже мёртв, — глухо отозвался Кайл. — Можешь считать, что ты убил меня.

— В тебе всегда была страсть к драме, — хмыкнул баритон. — Прощай.