— С Элериком все хорошо. Рана начинает заживать, горячка прошла. Но я пришла не за тем, чтобы говорить о вашем брате.

— В таком случае я занят, — отрезал лэрд. — Если это не касается Элерика, все остальное можно решить позже.

И, не дожидаясь ответа, он повернулся к ней спиной, всем своим видом показывая, что разговор окончен. От обиды у Кили кровь закипела в жилах.

— Ну уж нет, милорд! Мое дело тоже не терпит отлагательств! — выпалила Кили, стараясь перекричать бряцание металла и крики воинов, и для большей убедительности топнула ногой.

Лэрд, медленно обернувшись, оцепенел от удивления и уставился на нее. Неожиданно все вокруг стихло. Мужчины, опустив мечи, смотрели на девушку.

— Что вы сказали? — Хотя Маккейб говорил тихо, в его голосе чувствовалась угроза.

Не веря своим ушам, Кэлен молча таращился на Кили, затем перевел взгляд на брата, надеясь прочесть в его глазах нечто вроде: «Да, как она смеет перечить лэрду!»

Гордо вздернув подбородок, Кили стояла на месте, хотя колени у нее подкашивались от страха.

— Я сказала, мое дело тоже не терпит отлагательств!

— Если это действительно так, говорите. Неужели это настолько важно, что вы осмелились прервать тренировку моих людей? Я весь внимание. Вперед, не робейте!

— Робкой меня еще никто не называл, — сухо ответила Кили. — Мне нужно точно знать, как вы намереваетесь поступить со мной. Насколько я понимаю, вы увезли меня излома только для того, чтобы я заботилась о вашем брате и впоследствии приняла роды у леди Маккейб. Прекрасно, но меня не устраивает положение пленницы. Я хочу, чтобы вы четко определили мое место в вашем клане.

Продолжая смотреть на девушку, Йен Маккейб удивленно приподнял брови.

— Разве за все время, пока вы здесь находитесь, кто— нибудь проявил к вам неуважение? Смею вас заверить, что я не предоставляю своим пленникам отдельных спален и не позволяю им отдавать распоряжения моей личной обслуге, а держу их в темнице под замком.

Но Кили не испугал суровый тон лэрда. Она смело встретила его взгляд и гордо выпрямилась.

— Я хочу точно знать, на каком положении нахожусь здесь, милорд. И не хочу, чтобы впоследствии возникло недопонимание. Мне пришлось покинуть свой дом, единственное место, где я чувствовала себя в безопасности.

Я привыкла жить по своим правилам. Мне нелегко подчиняться приказам и чужой воле.

Йен помрачнел, как туча. Казалось, лэрд сейчас взорвется от гнева, но, к великому удивлению Кили, он вдруг запрокинул голову и расхохотался.

— Признайтесь, Кили, вы говорили с моей женой? Она подбила нас на это?

Воины, стоявшие вокруг, тоже рассмеялись. Даже Кэлен смягчился, и неприязненное выражение на мгновение исчезло с его лица.

В полном замешательстве Кили смотрела на братьев.

— Почему вы решили, что леди Маккейб надоумила меня обратиться к вам? Сегодня я еще не видела ее.

Отсмеявшись, Йен сделал глубокий вдох.

— Господи Иисусе, за что ты наказываешь меня? Теперь у меня в замке две женщины, которые выказывают мне открытое неповиновение по любому поводу.

— Если помнишь, это была твоя идея притащить ее сюда, — пробормотал Кэлен.

Когда воины вновь разразились смехом, Йен поднял руку, призывая их замолчать. Кили выжидательно смотрела на лэрда. Всем эта ситуация казалась лишь забавной шуткой, но для нее все было слишком серьезно. Она не могла понять, что смешного можно найти в положении человека, которого насильно увезли из родного дома, лишив единственного убежища, и что еще хуже — независимости.

Сжав зубы от обиды и невероятного напряжения, с каменным выражением лица Кили зашагала обратно к замку. Неожиданно ей захотелось, немедля ни секунды, пойти к Элерику и обрушить на него накопившуюся злость. Но тогда отношения между братьями разладятся, а это меньше всего нужно Элерику в его состоянии.

Кили была уже у входа в замок, когда тяжелая рука легла ей на плечо и резко развернула. В мгновение ока она размахнулась и нанесла молниеносный удар кулаком. От неожиданности и удивления глаза Кэлена округлились, но он успел увернуться и, выставив вперед руку, блокировал удар.

— Святые угодники! Женщина, умерь свой пыл!

— Уберите от меня руки, — огрызнулась Кили.

— Кили, я готов поговорить с вами, — послышался мрачный голос Йена.

Он стоял за спиной брата в шаге от него. Кили высвободила плечо из железной хватки Кэлена и отступила назад.

— Думаю, вы уже все сказали, сэр.

— Это не так. Давайте войдем внутрь и поговорим в зале заутренней трапезой. Вы, наверное, еще не успели поесть? Мне тоже пока не удалось. Из-за беременности моя жена встает позже обычного, и мы завтракаем вместе.

Кили фыркнула, но посторонилась, чтобы пропустить лэрда вперед. Проводив девушку взглядом, Кэлен ретировался и вернулся на поле для тренировок.

Когда они вошли в зал, стол был уже накрыт, и Мейрин сидела на своем месте. При виде Йена ее лицо просияло от радости, и она попыталась встать, чтобы приветствовать его.

— Не надо, дорогая, не вставай, — сказал лэрд и, подойдя сзади, положил руку ей на плечо. Помешкав немного, он наклонился и поцеловал жену в висок, затем одарил ее такой теплой и нежной улыбкой, что у Кили сердце сжалось от нахлынувшей печали.

Присев на противоположном от Мейрин конце стола. Йен жестом пригласил Кили сесть рядом с ним.

— Доброе утро, Кили, — приветливо улыбаясь, сказала Мейрин.

— Доброе утро, миледи, — почтительно ответила Кили.

— Как чувствует себя Элерик? — спросила Мейрин.

— Сегодня намного лучше, — с улыбкой заверила ее Кили. — Жар спадает, но я настояла, чтобы он еще несколько дней провел в постели.

— Какие приятные новости, и все это благодаря тебе. — дружелюбно заметила Мейрин.

Йен откашлялся и посмотрел на Кили, но в этот момент в зал вошли служанки с полными подносами еды.

— Хотя вы оказались здесь не по доброй воле. Кили, я очень хотел бы, чтобы вы остались с нами, по крайней

мере, до тех пор, пока Мейрин благополучно не разрешится от бремени. Моя жена для меня дороже всего на свете. И я сделаю все, чтобы обеспечить ей наилучший уход.

— Ваша заботливость восхищает, сэр. Большое счастье иметь супруга, который так печется о благополучии своей леди.

— Чувствую, здесь есть одно «но», — сухо заметил Йен.

— Я хочу, чтобы вы гарантировали мне положение равноправного члена клана. Еще мне нужна свобода передвижения.

Йен откинулся на спинку стула и некоторое время внимательно смотрел на девушку.

— Если я предоставлю вам свободу, вы дадите слово, что не покинете пределов моих владений?

Кили втянула ноздрями воздух. Если она сделает это, обратного пути не будет. А это значило только одно — ей придется всю зиму провести в клане Маккейбов. И все это время она будет рядом с Элериком, подвергаясь искушению, которого никогда раньше не испытывала.

Кили посмотрела на Мейрин, которая казалась очень хрупкой и усталой, затем взглянула на лэрда, глаза которого светились заботой и нежностью. Он по-настоящему любил свою жену и беспокоился о ней. И неожиданно для себя Кили почувствовала, что ей доставит огромное удовольствие помочь Мейрин с родами, а лэрду — преодолеть свои страхи.

— Хорошо. Даю слово.

Йен, кивнув, продолжил:

— Я хочу, чтобы вы запомнили одну важную вещь. Вам предоставляется полная свобода, но с некоторыми оговорками. Вы будете покидать замок только в сопровождении моих людей. У нас есть враги, которые используют любую возможность, чтобы навредить нам.

— Меня это вполне устраивает.

— Хорошо, Кили. Я гарантирую, что вас будут уважать в нашем клане. Хотя я привез вас сюда для того, чтобы вы лечили Элерика и приняли роды у моей жены, вы должны понимать, что и другим членам нашего клана может потребоваться ваша помощь, ибо лекаря у нас нет. Надеюсь, вы не откажете им. И, если вы охотно и ответственно будете выполнять свой долг, к вам будут относиться, как к равноправному члену клана Маккейбов, а это значит, что вам ни о чем не придется просить дважды.